— Нет, — я качаю головой, вытирая тихую слезу. — Я понимаю это. Действительно. Но чувство вины за то, что я здесь, а Макс нет — не исчезает.
— Знаю, Рай, знаю, — мы сидим в тишине какое-то время, а потом она продолжает. — Знаю, меня там не было, но, возможно, ты неверно поняла Колтона. Я имею в виду некоторые вещи, которые он сказал тебе...
— Как неверно поняла, Хэд? Он матерился себе под нос, словно совершил только что самую большую ошибку в жизни. Как будто в нём что-то переключилось. Минуту назад он так нежно целовал меня, глядя в глаза, а через мгновение уже ругался и убегал от меня.
— Может быть, он испугался.
— Что? — Я смотрю на неё как на сумасшедшую. — Мистер Я-не-завожу-подруг чего-то боится? Неужели думает, что я привяжусь к нему после одной ночи секса?
— Одной ночи умопомрачительного секса! — поправляет меня Хэдди, заставляя хихикать и краснеть от воспоминаний. — В общем, ты не умеешь скрывать своих чувств. Кажется, случайный секс у тебя не очень получается.
— Ой, как будто это экзамен, который я провалила? То есть, может, мои эмоции и легко прочитать, но я не люблю его или что-нибудь подобное, — я искренне защищаюсь, хотя прекрасно осознаю, что между мной и Колтоном было нечто гораздо большее, чем просто всепоглощающая похоть. Возможно, я действительно испугала его. Тот заключительный момент между нами в постели, когда он держал мое лицо и смотрел в глаза, действительно пронял меня до глубины души. Заставляя видеть возможности и давая надежду. Наверное, он заметил это и посчитал нужным уничтожить, прежде чем призрачность станет явью.
— Конечно, нет, — произносит Хэдди со знающей улыбкой, — но это не то, о чем я говорила. Возможно — просто возможно — мистер Я-не-завожу-подруг… возможно, ты добралась до него. Возможно, он был испуган от того, что почувствовал, когда был с тобой?
— Да, точно! Это не голливудское романтическое кино, Хэдди! В данном случае, хорошая девочка не заставит плохого мальчика измениться и безумно влюбиться в нее, — источая сарказм, отвечаю я, падая обратно на подушку и громко вздыхая. Небольшая часть меня вновь переживает слова Колтона, сказанные им прошлой ночью. Я — его. Я никогда не буду для него незначительной. Рядом со мной он не может себя контролировать. И эта небольшая часть меня догадывается, что Хэдди, возможно, права. Может быть, на каком-то уровне я его пугаю. Это возможно, потому что я из тех, кто выходит замуж, а мне известно, что ему это не нужно.
— Ты права, — признаёт Хэдди, — но это не означает, что у тебя не может быть пары чертовски жарких часов, посвящённых безумному сексу с ним, — она плюхается на подушку рядом со мной, и мы обе хохочем над этой мыслью. — У этого могут быть свои преимущества, — продолжает она. — Нет ничего лучше, чем клёвый плохой парень, заставляющий тебя расслабиться. Помнишь Дилана?
— Как я могу забыть? — отвечаю я, вспоминая мимолётную интрижку, которая была у Хэдди прошлым летом с брутальным и великолепным Диланом, случившись после окончания долгих полуторагодичных отношений. — Пальчики оближешь.
— Точно — конфетка! — мы замолкаем, погружаясь каждая в собственные воспоминания. — Может быть, Колтон — это твой Дилан. Тот, кто поможет тебе преодолеть всё, что произошло с Максом.
— Может быть, — я в задумчивости. — О, боже! — из меня вырывается стон. — И что же, предполагается, мне теперь делать?
— Ну, если посмотреть вон туда, — она поднимает голову, чтобы глянуть на мой будильник, — сейчас пять утра, и тебе лучше вернуться ко сну. А вообще, наверное, надо дать ему день, а затем перезвонить. Посмотришь, что он скажет и сделает. Помни наш девиз. Воспользуйся своей внутренней шлюхой — будь безрассудной и не думай о завтрашнем дне. С ним рядом думай только о «здесь и сейчас».
— Да, наверно, — мы ещё пару минут сидим в тишине. Я — супердраматичная женщина, выискивающая что-то? В его действиях? Я так не думаю, но в глубине души пытаюсь оправдать Колтона. Я знаю, что если мне представится шанс, сделаю это снова, и, чтобы вернуть своим действиям здравый смысл, мне нужно все рационализировать. Чувства и ощущения, которые Колтон вызвал во мне, слишком интенсивны. Это всё слишком. Может быть, на меня просто обрушилось алкогольное опьянение, отчего мне показалось, что всё пропало. Колтон казался таким отчуждённым. Я ругаю себя. Знаю, что этого не было, и отчаянно пытаюсь обратиться к своей внутренней шлюхе.
На этом этапе я выхожу из своей лиги. И только надеюсь, что смогу выяснить, как играть в новую для себя игру, не сгорев в конце дотла.
— Хочешь, я останусь с тобой этой ночью? — спрашивает Хэдди, нарушая тишину. Она раньше спала в моей постели, по-настоящему тяжёлыми ночами, чтобы помочь мне пройти через них без кошмаров.
— Неа. Я думаю, что я в порядке. Но всё равно спасибо. За всё.
Она наклоняется и целует меня в макушку:
— А для чего ещё нужны друзья? — отвечает, направляется к двери. — Спокойной ночи, Рай.
— Спокойного сна, Хэд.
Она закрывает дверь, и я глубоко вздыхаю, уставившись в потолок, мысли беспорядочным потоком проносятся в голове, пока меня не утягивает в сон.
14 глава
Я сплю допоздна. Так всем вымотанная, что провожу в кровати больше обычных шести с половиной часов и, полностью удовлетворённая, встаю. К тому времени, как я спускаюсь вниз для своей обычной разминки, на часах уже девять.
Хэдди сидит за маленьким столиком на кухне, её босые ноги с окрашенными ярко-розовым лаком ногтями возлежат на пустом стуле напротив. Она с опаской поглядывает на меня из-за чашки с кофе:
— Доброе утро.
— Доброе, — бормочу я, моё обычно солнечное настроение этим утром отсутствует. — Я собираюсь пробежаться, — говорю я ей, прикрепляя к предплечью аудиоплеер.
— Я так и подумала, — отвечает она, обратив внимание на мою одежду. — Ты такая сварливая, потому что хочешь ею быть… или потому, что заставляешь себя бегать после большого количества алкоголя, выпитого вчера, и невероятного секса с Адонисом? — её голос преисполнен сарказма. — Я удивлена, что ты вообще сегодня передвигаешься.
Я усмехаюсь:
— Похоже, кто-то слегка завидует, — парирую я.
— Да, черт побери! — смеётся она. — Сейчас я гораздо больше заросла паутиной, нежели ты.
Я начинаю громко смеяться вместе с ней, уровень моей раздражительности падает.
— А если серьёзно... ты в порядке?
— Да, — вздыхаю я. — Я собираюсь последовать твоему совету. Попробую жить сегодняшним днём… и всё такое, — пожимаю плечами.
Она медленно мне кивает:
— Не пытайся звучать настолько убедительно! — шутливо говорит она, вставая со стула; она знает, что мне нужно время, чтобы всё переварить. — Я буду здесь, если понадоблюсь. Хорошей пробежки.
