запись закончилась он посмотрел на коменданта и произнёс.
— Я бы рекомендовал, Вам, оставить молодого человека пока под арестом до того, как всё, как-нибудь разрешиться. Дело сложное — военный убил солдата Ордена, да ещё и при таких неоднозначных обстоятельствах. Тут судье придётся изрядно поломать голову. И к тому же он принял пряность западян. Я ведь правильно понял, что тот телохранитель отдал ему противоядие? — продолжил Вьйн.
— Правильно поняли — задумчиво сказал Шыйх.
Чуть помедлив, Вьйн обратился к доктору:
— Уважаемый древний, скажите, а ваши… эм… глаза смогут показать это на суде? Они ведь здесь за всем присматривают. То есть я хотел сказать, они ведь постоянно всех нас контролируют, так?
— Не совсем. Мой товарищ присвоил информации об учителе Лалтхи высший приоритет, поэтому всё, что хоть как-то пусть косвенно связано с ней, тщательно изучается. А по поводу суда, думаю это можно будет организовать.
— Прошу прощения… а собственно, в связи с чем столь эм…. глубокий интерес? — спросил Вьйн, проигнорировав слова Голубева о суде. Такое внимание к искательнице явно интересовало его значительно больше судьбы солдата — скажите, и с чего вы вообще взялись нам помогать.
Несколько минут подумав, Голубев заговорил.
— Знаете ли Вьйн, если и есть какое-то развитие в отношениях людей друг с другом, то оно происходит не в появление каких-то новых правил такого общения, а в том, к кому эти самые правила применять. Я не знаю таких стран и народов в истории мира, по крайней мере истории, известного мне мира, которые, например, восхваляли бы предательство или обман, совершонные против них. Так вот, мы, если так можно выразиться, в этом отношении немного старше вас. Не лично вас, а жителей континента. Так вот, вы, на нас, не нападали и даже пытались помочь раненному. На данный момент мы не враги, поэтому мы применяем к вам, вам всем, те же правила, что и друг к другу, а мы не собираемся позволять кому-то из нас сгинуть в подземелье. Тем более, что в отличие от вас, подземельцы наши враги, а значит подлежат уничтожению. Их никто не заставлял нападать на стриж, в смысле, небесную рыбу.
— Я вас понял — Вьйн, кажется, задумался — но почему, вас так интересует именно учитель Лалтхи?
— Не только она, наставница Лайшми и воспитанница Лийши нас тоже весьма интерсуют — уточнил Голубев.
— Это почему же? — спросил Вьйн.
— А разве это не очевидно? — спокойно сказал Валентин Сергеевич — они могут, то, что мы, до недавнего времени, считали невозможным.
— Но разве не Вы — Древние, дали силу искательницам…
— Ни я, ни Андрей, ни Ринчин, никому ничего такого не давали. Я не знаю, откуда взялся Орден и сила его членов, но явно не от кого-то из нас троих — всё так же спокойно ответил Валентин Сергеевич.
— Ах вот значит как: вы считаете искательниц для себя опасными — задумчиво проговорил Шыйр — вы спокойно обстряпывали свои дела, никем не замеченные, пока их здесь не было, но стоило им, чисто случайно, появиться и они вас немедленно обнаружили. Не это ли худший из вариантов, для вас? — спокойно продолжил комендант — теперь все, включая обычных людей, вроде меня или Вьйна, знают о том, что вы здесь, что же вы собираетесь с этим делать?…
— Ну, во-первых, никакой случайности в появлении здесь учителя Лалтхи не было. Она вполне официально прибыла сюда, для поиска древних, то есть нас. А несколько ранее она помогла наставнику Халтаху, наблюдать в телескоп наш основной небесный корабль. Тот, что вы зовёте, небесной рыбой — это что-то вроде шлюпки. Основной корабль там — доктор указал рукой вверх — наставник Халтах, честь ему и хвала, обнаружил нас и понял, что мы разумны. Я подозреваю, что он и без участия учителя Лалтхи нас бы засёк, она просто упростила ему задачу. Во-вторых, относительно, того что вы о нас не знали. Мы в любом случае пошли бы с вами на контакт, более того, учитывая положения этой, с позволения сказать, крепости, скорее всего общение в любом случае началось бы здесь, а подземельцы, лишь ускорили неизбежное. Как у нас говорят — не было бы счастья, да несчастье помогло. Теперь относительно наших планов, для начала я вылечу натсавницу Лайшми — доктор говорил предельно серьёзно — верну ей зрение и способность ходить. это для меня не то что бы очень сложно. её болезни вполне излечимы…
— Прошу меня простить — загововрил толстяк, голос у него был необычайно глубоким и низким, вместе со склонностью к неспешной речи это, надо сказать, производило мощное впечатление — наставница Лайшми, да продлит истинный Бог её дни, говорила о некоем договоре между вами, а, если это не секрет в чём он состоит?
— Да не секрет в общем-то. Мой товарищ просил её помощи. Мы, знаете ли, люди простые и придерживаемся той точки зрения, что у каждой проблемы есть имя. И ликвидировав того, кто это имя носит, можно решить почти любую проблему. Так вот, этот наш подход, слишком часто не работает и создает больше проблем чем решает. По этой причине, нам нужен кто-то, кто помог бы нам разобраться в местной жизни, не отрезая головы всем окружающим без разбора. В конце концов, думаю, что участь пземельцев будет достаточным уроком, для всех…
— В смысле, участь? — не понял Толстяк.
— Андрей вырезал значительную их часть, пока их основные силы осаждали вашу крепость. С другой частью покончил я. А теперь мой товарищ отправился подчистить оставшихся недобитков. И ещё, ими командует некий господин, мы собираемся примерно его наказать за нападение на нас.
— И как же? — вновь спросил толстяк.
— А это вы ещё увидите — спокойно ответил доктор — Андрею не занимать изобретательности в таких вещах, так что я лично этому самому господину совсем не завидую. Мой товарищ, знаете ли, отнюдь не только на убийствах специализируется. Однако вернёмся к нашим отношениям с искательницами. Я лично не вижу поводов для вражды между нами и вами, вами всеми. А лечение наставницы Лайшми, мне кажется неплохой демонстрацией нашей доброй воли.
Голубев закачал себе через мозго-машинный интерфейс всё, что Андрей успел собрать по искательницам и первым делом ознакомился с его планами в их отношении. Как и Андрей, он был полностью уверен, что здесь нет никого опаснее, этой троицы. Ведь именно эти девочки и, возможно, их учитель в своё время сорвали основное наступление западян. Всё техническое превосходство вторженцев было помножено на ноль в один
