подумав, притормозил, дождался Ксюшу и вручил рюкзак ей, ибо нечего налегке так идти. Хотел и автомат отдать, но не решился – а вдруг все же или встретим кого, или кто-то нас услышит и бросится догонять. Последнее было маловероятно, но все же…
Вскоре вышли на ту самую дорожку, ведущую от деревни, и дальше идти стало попроще, все не по лесу. А минут через тридцать у меня на плече задергался жрец. Крепкий, сволочь, я думал подольше побудет без сознания. Сбросил его на землю, снова отправил поспать и решил устроить короткий привал, благо, на километр- полтора мы точно удалились. Уселся под ближайшее дерево, дождался Ксюшу, отобрал у нее рюкзак и достал из него фляжку. Посмотрел на запыхавшуюся секретаршу, кулем свалившуюся рядом, и отдал ей. Она выхватила фляжку и надолго присосалась, мне даже пришлось ее тормозить.
- Эй, отдай, там еще одна есть, я видела! – Жалобно простонала девушка и протянула руку.
- Там есть, все верно. Но нам чапать еще пару часов таким темпом. Да и ты сейчас напьешься, идти не сможешь нормально, бок колоть будет – я не стал хлебать воду, сначала прополоскал рот, потом сделал пару глотков и закрыл флягу. С последней службы со мной путешествует. – Ты как? Дойдешь?
Ксюша что-то невнятно пробормотала и стекла на землю, растянувшись во весь рост. Потом все же членораздельно сказала:
- Наверное… Что ты там напихал в свой рюкзак? Он весит тонну!
- Да всего понемногу, даже пожрать прихватил, вдруг мы заблудимся. Привычка такая очень полезная, знаете ли – собрался … в лес на день – запасись на неделю. – Чуть не ляпнул лишнего, но девчонка не заметила, продолжая лежать звездочкой и смотреть в небо.
Нет, не нравится мне такое положение дел. Надо уменьшать груз, или так до обеда не дойдем, а я вообще-то не на прогулке, а еду в Красноярск. И так несколько дней потеряли. Поднялся, размял руки и плечи и присел к секретарше. Та не поменяла позы, только скосила глаза на меня.
- Что, пора идти? Дай еще пять минуточек, садист…
- Не угадала. Отойди-ка по этой дорожке назад до поворота и заляг там, только не на виду, посмотри, чтобы никто не шел за нами. Как раз минут пять и полежишь, как хотела. А я кое-что сделаю и пойдем дальше, нам еще черт знает сколько ехать.
Вспомнил, что, по большому счету, только отъехали от Новосибирска и уже застряли, три дня коту под хвост. Может, уже где-то рядом с Красноярском был бы, а может, даже уже и доехал бы… Тут же вспомнилось и как именно я провел эти дни, от чего внутри опять начало закипать бешенство. Ксюша посмотрела мне в глаза, видимо, что-то там увидела, молча поднялась и направилась в указанную сторону. А я вернулся к жрецу, поднял и закинул его на гудящие от усталости плечи, и пошел в лес, где погуще. Отойдя метров на пятьдесят, скинул его и принялся от души хлестать по щекам, приводя в чувство. Впрочем, когда он очнулся, не отказал себе в удовольствии пару раз приложиться еще. Старик быстро оценил ситуацию, выпучил глаза, побледнел так, что даже в темноте стало заметно, и начал что-то активно угукать в мой самодельный кляп.
- Что старче, пообщаться захотелось? Вот ты мне, наверное, не поверишь, но и я бы с радостью с тобой поговорил, да некогда. А тащить тебя дальше уже неудобно стало – я достал нож и сделал у него на лице длинный разрез от одной щеки до второй, в конце еще отхватив ухо. Кровь, черная в окружающей темноте, начала заливать жрецу лицо, но я заботливо вытер ему глаза. Пусть смотрит, падаль. – А так мы бы с тобой поговорили, ох ты попел бы у меня, Басков бы завидовал. Дюже мне интересно многое из твоей жизни.
Всю подобную сволочь я не любил еще с прошлой жизни, когда было несколько дел с культами. Там, конечно, это выглядело совсем иначе, и поклонялись те ребятки в основном темным богам, и своими деревнями не жили. И еще куча отличий, вплоть до цвета кожи. Но главное одно – всегда находилась какая-то падла, которая начинала все это, и всегда, в ста процентах случаев, эта падла имела свою выгоду с происходящего – кто тешил свое эго вот таким суррогатом власти, кто всякие наклонности удовлетворял, кто получал денежки от разных источников, а кто-то и пользовался напропалую одним из сопутствующих явлений – бесконтрольным доступом к девчатинке. И, судя по словам Ксюши, что этот сморчок не употребил ее сразу по причине «отсутствия волос», я относил его к категории последних. Хотя и остальное не исключается. И именно такие меня всегда бесили больше всего, а если еще припомнить и те «божьи печати», и плети, то мой разговор бы затянулся ой как надолго… Но увы и ах, снова обстоятельства.
- Но тебе повезло на самом деле, старче. Ты, конечно, сдохнешь, и даже не безболезненно совсем, но достаточно быстро. Не буду, пожалуй, пояснять за что, по-любому ты еще больше причин знаешь, чем я. – Тут мне на глаза попался небольшой холмик шагах в пяти отсюда. Мое лицо озарила радостная улыбка, я потрепал старика по голове и добавил – а может, и не быстро, мать-природа тебе тут гостинцев прислала.
Поднялся на ноги, подошел к холму и нагнулся, рассматривая. Разворошил и еще раз улыбнулся. Лесные муравьи! Очень полезные создания! Вернулся к жрецу, глаза которого уже вылазили из орбит. Принюхался.
- Дед, ну твою мать, ну мог хоть сдохнуть как мужчина… - Брезгливо пробормотал, зажимая нос. Старик и правда очень боялся, настолько, что теперь под ним растекалась лужа. – Ладно, старче, привет богам! Хотя какие боги, тебя ж на самой страшной сковородке вот-вот жарить будут и, надеюсь, что жарить во всех смыслах … В общем, мне пора, и тебе пора.
С этим словами перевернул его с бока на спину, прижал коленом, чтобы не трепыхался, и двумя короткими движениями вскрыл ему живот. Кровь стала заливать все вокруг, но я уже подбежал к муравейнику, разворошил его поглубже и погрузил в него руки. По мне сразу забегали толпы мелких созданий. Эх, было бы светло, я бы и личинок нашел, да закинул старому в кишки, мураши бы все туда ломанулись… Но и так
