При Кубаткине УНКВД ЛО превратился в важнейший инструмент информирования военно-политического руководства, особенно членов Военного Совета, о положении в Ленинграде и области, а также о настроениях в частях действующей армии. Исключительность положения УНКВД определялась не только тем, что ему было поручено заниматься военной цензурой и перлюстрацией всей корреспонденции207 , но и наличием широко разветвленной и постоянно обновлявшейся агентурной сети. Секретно-политический отдел на протяжении всей войны являлся самым крупным в региональном управлении, демонстрируя приоритетность задач, которые приходилось решать Управлению в условиях блокады208.
Деятельность УНКВД в конце блокады была практически тотальной с точки зрения ее предметной стороны. Она включала в себя не только традиционные вопросы обеспечения государственной безопасности, но и выполнение функций, которые в мирное время выполняли Советы и органы исполнительной власти: мониторинг социально-экономического положения населения и предложения по оперативному реагированию на обоснованные жалобы граждан. Важное «корректирующее» значение имели также предложения УНКВД по вопросам ведения пропаганды и агитации.
Кадровый состав органов секретно-политического отдела УНКВД позволял проводить жесткую политику по искоренению всякого политического инакомыслия в духе террора 30-х гг. Дело в том, что, в отличие от многих других подразделений органов госбезопасности, существенно обновившихся после снятия с должности наркома Ежова, и не взирая на специальное решение ЦК ВКП(б), запретившее использование провокации в агентурно-оперативной деятельности, в секретно-политическом отделе работали сотрудники, стаж службы которых в НКВД был не менее трех лет. Это означало, что к началу войны «старые кадры» СПО по-прежнему были в строю и играли ключевую роль в Управлении.
Руководящие работники СПО, занимавшиеся «агентурным обслуживанием» населения Ленинграда, и, прежде всего, интеллигенции, были малообразованными людьми. Например, заместитель начальника СПО УНКВД С.К. Якушев после окончания сельской школы проучился всего один год в Комвузе им. Крупской, а его преемник И.В. Речкалов, утвержденный в должности в феврале 1943 г., при общем низшем образовании не имел также никакого политического209.
Из 1217 оперативных сотрудников, работавших в УНКВД в декабре 1942 г., высшее и незаконченное высшее образование имели 165 человек, среднее — 424, а низшее и незаконченное среднее — 628. Еще красноречивее данные о профессиональной подготовке личного состава: Высшую школу НКВД закончили только 28 человек, межкраевые школы — 112, курсы — 123. Таким образом, почти три четверти сотрудников госбезопасности «диалектику учили не по Гегелю». При этом следует отметить, что из всего оперативного состава только 372 сотрудника имели стаж до 3 лет, а остальные «имели опыт» террора и процессов второй половины 30-х гг.210 Это вело к тому, что руководство СПО либо зачастую лишь визировало подготовленные его сотрудниками пространные сводки о настроениях, не внося в них каких-либо изменений211, либо упрощало ситуацию, сгущая краски (что было весьма редко), провоцируя тем самым репрессии. Очевидно и то, что такая ситуация приводила к исключительной роли агентуры и осведомителей, донесения которых также в «необработанном» виде попадали в спецсообщения. Для историков это, конечно, большая удача. Сопоставление зафиксированных агентами и осведомителями высказываний с тем, что не пропустила военная цензура, позволяет восстановить в общих чертах спектр оппозиционных или «негативных» настроений.
СПО через разветвленную сеть осведомителей и политинформаторов занимался изучением настроений всех слоев населения — рабочих, домохозяек, интеллигенции, верующих. Понимая потенциальную опасность «революционизирования» в условиях кризиса военизированной охраны города, имевшей оружие (на это обстоятельство неоднократно указывалось в сводках немецких спецслужб), НКВД особое внимание уделяло агентурной работе с данным контингентом212.
В жилищной системе задачи по охране государственной безопасности в г. Ленинграде были возложены на политорганизаторов домохозяйств, численность которых в сентябре 1941 г. достигла 10 тыс. человек. Вопреки сложившемуся в литературе мнению о подчиненности этого института партийным органам, есть все основания утверждать, что как основной объем работы, так и характер взаимоотношений с властными структурами определялся попытками обеспечения тотального контроля за населением в городе, т.е. задачами, которые решало региональное Управление НКВД. Да и сам отбор политорганизаторов осуществлялся начальниками райотделов НКВД совместно с секретарями РК.
В частности, в «Мероприятиях по охране государственной безопасности в г. Ленинграде», подготовленных УНКВД ЛО 12 октября 1941 г., указывалось, что «в целях выявления вражеской агентуры и ее пособников, а также организации более успешной борьбы с ними провести следующие мероприятия:
1. На созданный по линии парторганизаций районов институт политорганизаторов при домохозяйствах помимо проведения массовой политической работы возложить и организацию порядка и государственной безопасности в руководимых им домохозяйствах.
2. Предоставить политорганизаторам право:
а) проверки документов у всех граждан, вновь появившихся, в том числе и особенно временно останавливающихся в квартирах и домохозяйствах;
б) производство проверки в любое время суток всех квартир с целью выявления и задержания лиц, проживающих без прописки...
5.... б) в этих же целях использовать всех не внушающих сомнения дворников, ночных сторожей;
в) обеспечить своевременное получение информации от указанных лиц и передачу сведений в Райотделы НКВД по всем интересующим нас вопросам.
6. Выдать всем политорганизаторам оружие.
7. Всех политорганизаторов при домохозяйствах временно освободить от работы на производстве и учреждениях с сохранением получаемой ими зарплаты за счет последних.
8. По линии борьбы с вражеской агентурой и их пособниками подчинить политорганизаторов начальникам отделов УНКВД по г. Ленинграду, обязав выполнять все указания и распоряжения последних.
9. Начальникам Районных отделов совместно с секретарями Райкомов:
а) в 3-дневный срок пересмотреть всех политорганизаторов с целью отсева не отвечающих предъявленным требованиям и замены их новыми;
б) не позже 22 октября созвать совещание Политорганизаторов, на котором подробно проинструктировать их в разрезе стоящих перед ними задач. В процессе дальнейшей работы такие совещания проводить по мере надобности»213.
В проект «Мероприятий» УНКВД были включены еще 4 пункта, впоследствии вычеркнутые из текста, который был представлен в партийные органы. В них речь шла о деталях оперативного руководства деятельностью политорганизаторов со стороны УНКВД:
10. Для непосредственного руководства оперативной работой политорганизаторов выделить из аппарата Управления НКВД 8 человек и милиции — 7 человек, всего — 15 чел. опер. работников в распоряжение начальникам Районных отделов.
11. Руководство всей работой с политорганизаторами, районными отделами возложить на начальника 3 Спецотдела, капитана госуд.безопасности тов. ПОЛЯНСКОГО.
12. Поступающие от политорганизаторов материалы в Районные отделы и 3 С/О реализуются в соответствии с их содержанием по линиям КРО, СПО и Милиции.
13. Ввиду того, что один опер. работник не в состоянии поддерживать регулярную систематическую связь со всеми политорганизаторами, в отдельных случаях разрешить начальникам РО создание кустовых политорганизаторов214.
Не переставая, работала военная цензура, сотрудники которой просматривали сотни тысяч писем, шедших из блокированного Ленинграда. Как натянутая струна, поддерживалась в рабочем состоянии разветвленная сеть информаторов, через которую поступали сведения о настроениях населения. Как уже отмечалось, в отличие от нацистской Германии, репрессивный аппарат которой опирался практически исключительно на многочисленных добровольных информаторов из всех слоев общества, органы госбезопасности в СССР вынуждены были постоянно заниматься вербовкой агентов и иноформаторов, в большинстве своем склоняя (и даже принуждая) их к сотрудничеству.
К числу вербуемых лиц, по свидетельству самих сотрудников НКГБ, относились следующие категории: 1) склонные к наблюдению и доносу; 2) алчные, беспринципные, падкие на деньги; 3) нуждающиеся; 4) находящиеся под угрозой судебной ответственности; 5) озлобленные неудачники; 6) способные честолюбивые карьеристы; 7) члены семей арестованных органами госбезопасности; 8) патриоты-фанатики 215 .
