- Дельтанцы часто женятся еще в университете, – сказал Фиан. – Полагаю, это соответствует идее Куина. – Он взглянул на меня: – Каковы обычаи военных?
Громовой смех взорвал купол. Даже Плейдон, казалось, развеселился.
Надеясь, что не краснею, я ответила:
- Девяносто процентов военных рождаются в военных семьях, но мы набираем и людей из других секторов, даже из Беты. У нас нет собственного брачного кодекса, потому что в каждом случае действует закон сектора, где заключается брак. Но, как правило, военные женятся относительно рано, и часто в секторе Эпсилон.
- Потому что до него ближе от Каппы и неопланетных отрядов? – спросила Далмора.
- Нет, – ответила я. – Многие служат на солнечных батареях, а совсем не в Каппе. Просто в Эпсилоне для брака не требуется предварительных контрактов. Военные обычно заключают браки быстро, потому что хотят успеть, или пока родня из неопланетных отрядов в отпуске, или до следующего назначения, чтобы попасть на одну базу.
- Почти как в анекдотах про побег в Эпсилон для обручения, – сказал Крат.
- Если тебе предстоит разлука с семьей на целый год или грозит назначение в другое подразделение, из-за чего ты пару лет не увидишь своего избранника, тогда, вероятно, это разумно, – произнесла Далмора.
- Конечно, так может поступить каждый, – заметила я. – Как только заключаешь брак, он признается во всех секторах. Просто военные привычны к перемещениям, поэтому для них естественно выбирать сектор с тем законом, который им больше подходит. Никто не мешает и вам отправиться, скажем, в Бету и пожениться по принятым там правилам.
Плейдон снова надел бронекостюм и объявил:
- Я только прокачусь, навещу «Землю-3». Вернусь через час. Очень прошу вас не натворить тут дел в мое отсутствие. Джарра, смотри, чтобы Крат не переходил границы!
Мы поежились от ледяного ветра, ворвавшегося в дверь, пока преподаватель выходил наружу.
- Плейдон придирается ко мне из-за того, чем занимается мой отец, – обиженно протянул Крат.
Мы все какое-то время обдумывали его слова.
- Плейдон не любит сборщиков мусора? – предположил Фиан.
Я захихикала.
- Мой отец не только собирает мусор и перерабатывает отходы, – парировал Крат. – Он еще помогает выпускать один из новостных каналов.
- Он работает на новостном канале? – заинтересовалась Далмора. – Каком именно?
- «Правда против угнетения», – ответил Крат. – Отец – один из учредителей, у него есть своя еженедельная программа.
- Прошу прощения, – вставил Фиан, – но я ни разу о таком не слышал.
- Ну, это небольшой канал, – объяснил Крат. – И, конечно, правительство пытается ограничить доступ к нему. Они хотят, чтобы все слушали только официальную пропаганду.
Снова все замолчали. Наконец Джот произнес:
- Так это один из этих дурацких телеканалов?
- Он не дурацкий! – воскликнул Крат, явно оскорбившись. – Конечно, правительство ругает его, потому что мы говорим людям правду, которую пытаются скрыть официальные власти.
- Например? – поинтересовался Фиан, на чьем лице уже расцветала широкая улыбка.
- Например, история с Артемидой, – ответил Крат. – Этого никогда не было, знаете ли. Придумано для прикрытия. Никакие энергетические лучи не касались поверхности Артемиды. В действительности же Зевс захватили военные. Они заставили сектор Бета сдаться и присоединиться к остальным.
- Как ты можешь верить этому? – удивилась я. – Рубцы на поверхности Артемиды видны из космоса!
- Нет там никаких рубцов, – настаивал Крат. – Только военные выходят в космос, и все снимки – фальшивки.
- Прошу прощения, – возразила Далмора, – но военные любезно позволили моему отцу побывать на солнечной батарее Артемиды, где он и записал видео, которое я вам показывала. Он сам сделал фото Артемиды из космоса.
- Что ж, я могу понять, почему твой отец поддерживает эту ложь, – упорствовал Крат. – И не виню его. Ему пришлось бы многое потерять, если бы он восстал и сказал правду.
- Никакой лжи мой отец не поддерживает! – отрезала Далмора.
- Ну, ты, конечно, веришь ему, – продолжал гнуть свою линию Крат, – но…
- Я верю ему, потому что сама там была! – заявила Далмора. Ее обычно спокойный голос приобрел довольно агрессивные нотки. – И лично видела рубцы!
- Ну… может, это поддельные рубцы, на самом деле там вырыли траншеи, или еще что, – не сдавался Крат.
Мы все не смогли удержаться от хохота.
- Зря смеетесь! Они многое скрывают. Например, эта планета в секторе Эпсилон, Миранда. Где военные напортачили на этапе неопланеты. На Миранде нет детей, потому что там рождаются одни инвалиды, и их всех отправляют на Землю.
Амалия поднялась и воскликнула:
- Миранда – моя родная планета! Я там родилась и выросла, дурак ты безмозглый! Твой отец может верить во всю эту чушь, но ты мог хотя бы попытаться думать самостоятельно!
- Ты назвала меня дураком? – Крат уставился на Амалию с открытым ртом. – Это невежливо.
Амалия, не сводя с него презрительного взгляда, холодно отрезала:
- Вежливость включена в план развития Миранды только со следующего года!
Я тоже встала, заметив:
- Плейдон велел мне держать Крата в рамках, и, полагаю, время настало.
Я схватила спальный мешок Крата и натянула ему на голову, что вызвало горячее одобрение всего класса.
Фиан решил подыскать новую, гораздо более безопасную тему для разговора, и начал:
- Когда мы услышим о картинах, которые нашли?
- Отчет о памятных ячейках обычно приходит через несколько недель, – заметила я, – но в таком исключительном случае, думаю, первичные сведения мы получим быстрее. А на выяснение деталей может потребоваться вечность.
- Будет здорово увидеть фото этих картин, – заговорила Далмора.
Крат что-то попытался сказать из спальника. Разобрать слов я не смогла, но догадалась, о чем он.
- Да, Крат, вознаграждение может быть значительным, но на то, чтобы определить его величину, уйдет куча времени. Сначала нужно изучить исторические материалы и провести множество экспертиз, чтобы определить автора картины. Без этого узнать ценность полотен невозможно.
- Должна признаться, – сказала Амалия, – что любое вознаграждение будет очень кстати. Моя семья не может позволить себе оплачивать мою учебу, поэтому позже меня ждет большой налог на образование. Я выбрала историю, а не литературу, еще и потому, что слышала, будто подобные вознаграждения могут стать значительным подспорьем для оплаты обучения.
Оттуда, где находилась голова Крата, снова послышалось бормотание, на сей раз более явственное. Я наклонилась к нему, чтобы разобрать слова.
– Крат говорит, что именно поэтому он и выбрал специализацию по доистории, – сообщила я.
Все рассмеялись.
Когда Плейдон вернулся, он увидел Крата в спальном мешке, и нас с Фианом, восседающих на нем сверху.
- Отпустите его, – вздохнул преподаватель.
Только мы встали, Крат тут же стащил с головы мешок и начал злобно озираться по сторонам.
- Что ты натворил? – поинтересовался Плейдон, наблюдая за ним.
- Дурил, – объяснила Амалия. – Его отец участвует в управлении одним телеканалом, и Крат рассказывал нам небылицы о военных заговорах.
- Это не небылицы! – Крат развернулся, чтобы послать мне оскорбленный взгляд. – Тебе не стоило так вести себя со мной, Джарра. Я ведь хранил твой секрет, не так ли?
Я захихикала:
- Какой секрет? У меня нет никаких секретов.
Он сердито прищурился:
- Неправда, есть. Я выяснил, что ты скрываешь. И никому не хотел говорить, даже своему отцу, но если ты собираешься… – Развернувшись к остальным, он продолжил: – Вы все смеетесь надо мной, а сами слепы, не видите, что у вас под носом творится. Думаете, Джарра – просто студентка, но на самом деле она нам лапшу на уши вешает.
Фиан шагнул вперед и резко произнес:
- Это уже не смешно, Крат. Предлагаю тебе заткнуться.
- Я не собираюсь затыкаться, – огрызнулся болван. – Пришло время вам всем узнать правду. Джарра – тайный агент военной разведки, который проник в нашу группу!
