Мантия есть образ смирения
…Иногда случается, что некоторые, зачиная духом, плотию оканчивают и принимают мантию, даже и добиваются оной из тщеславия и честолюбия, а мантия есть образ смирения, и если без сего последнего ее носим, то она бывает уже не полезным бременем, и не благим игом, но сопротивным (III, 57,143).
Если посудить здраво, доставит ли нам пользу внешнее ношение мантии? Она есть образ смирения; а если люди ищут или желают ее, то конечно уже не для смирения; о прочем умолчу… (V, 90,162).
…Много найдется таких, скорбящих, не за мантию, но и за рясофор; это происходит от честолюбия — а им кажется, что от искания спасения; спасение состоит во смирении, а оного нет, — то и скорбят за внешнее одеяние, доставляющее честь (VI, 291,445).
Новоначальный
Новоначальным по вступлении в монастырь Господь попускает искушения
Слава Богу, что удостоил вас исполнить давно предположенное желание ваше — вступить в святую обитель дев, уневестивших себя Господу и работающих Ему… Но вас может встретить тоска, скука, жалость по родным; то знайте, что попущается от Бога к искушению вашего благого произволения: точно ли оно твердо; искушает враг различными помыслами и наводит уныние и скуку; а вы будьте тверды и во время смутное прибегайте ко Господу и к Пречистой Матери Божией, просите Их помощи и заступления; открывайте скорбь вашу матери игумении, и Господь поможет вам; после скорбей пошлет и утешения (VI, 192, 306).
Обыкновенно мы, приходя в монастырь, думаем или вдруг взлететь на небо, или найти покой нерушимый; но не обретая сего от мучительства собственных наших страстей, впадаем в уныние, ища разрешения не там, где должно… (VI, 45, 72).
Как проходить путь монашеской жизни
Радуйся, сестра, что Господь удостоил тебя восприятия святого образа, в коем пожити богоугодно, якоже и вси отцы и матери святии пожиша, Господь тебе да поможет. Боязнь к восприятию благого сего ига происходила в тебе от сопротивного; слава Богу, что не покорилась оному помыслу, устрашающему тебя. Вступление твое в обитель начальное не было ли уже обетом Христу, чтобы работать Ему всем сердцем и тщатися исполняти заповеди Его, кои и всякий христианин обязан исполнять? но, принявши оружия Его духовные, удобнее можеши тещи путь сей, всегда зазирая себя и укоряя. Аще бы когда и благо что сотворила, то вменяй сие Божией помощи и благодати, а себя прах и пепел считая; в поползновениях такожде не малодушествуй, но прибегай к Богу и ближнему с покаянием, укоряя себя; и мир Божий да будет с тобою. Случающиеся каковые скорби принимай, яко посланные от Бога к твоей пользе; не человеки сами собою их тебе нанесли, а Бог посылает ко искусу твоей веры и любви к Нему, и, может быть, хотя возбранить какие‑либо поползновения. Принимай же, сколько можно, равнодушнее и не крепко оскорбляйся оными; чем можешь иметь и душевное спокойствие, при всей твоей телесной болезни, о которой также веруй, что угодно Богу чрез оную спасти тебя; подвизай сердце твое к благодарению. Не малодушествуй, ежели не в силах исполнить правило; укорение себя и смирение и здесь да заменит оное. О сем тебя прошу: молитовку Иисусову по четкам или так проходи, хотя и сидя или и лежа, по немощи, но со смирением, низлагая всякий помысл, возносящий тебя, яко бы что благо сие твориши; также не приемли ничего, аще умно или чувственно что будет, но во всем и во всех делах твоих, даже и в помышлениях, имей совершенное откровение к матери твоей и глаголемое ею тебе старайся исполнять. Господь да поможет тебе имети себя в помысле своем меньшу всех, и всех почитати, яко Ангелов Божиих, и любити всех (V, 418, 564—566).
Правила для новоначальных
Ты спрашиваешь меня о правиле для новоначальных. Варсонуфий Великий на вопрос о сем ответствовал: новоначальным прилично пребывать в глубоком смирении, ни в каком случае не почитать себя за нечто, не говорить: что это? или: для чего это? Но, пребывая в послушании и великой покорности, не сравнивать себя ни с кем, не говорить: такого‑то почитают, почему же не почитают меня? Он успокоен во всем, отчего же я не имею успокоения? быть презираему во всем и не негодовать. Вот дело истинного новоначального и желающего спастись! (II, 110, 163).
Вы же сами уже прочитывали св. Иоанна Лествичника книгу, из которой хоть немножко теорию познали, от которой научитесь и практике. На первый раз только то скажу, что нахожу нужным: надобно иметь отсечение своей воли и не доверять своему разуму, но следовать тому, что будет вам предлагаемо от искусившихся в сей жизни; это самый удобный и легчайший путь к познанию себя и юли Божией. Ибо как излишество, так и недостаток в подвигах вредны, чего вы сами собою познать не можете. Много будете сеять, но малая будет жатва, а иногда, вместо мнимых плодов, окажутся терния, для чего вы должны просить мать игумению поручить вас опытной монахине, и если, по назначению или по вашему избранию, к которой расположится ваше сердце, и оной во всем повиноваться, отнюдь ничего не предпринимая без ее совета, хотя бы что и противно вашему мнению казалось. Всему этому отцы наши и наставники жительства монашеского научают, как‑то: св. Иоанн Лествичник, св. Дорофей, св. Симеон Новый Богослов, св. Каллист и Игнатий, константинопольские патриархи, Феодор Едесский, св. Кассиан и прочие многие. Вступя в сие поприще, вы должны прочитать сии учения и следовать сему; ибо они сами на деле исполнили и нам преподали (VI, 124, 201–202).
Послушание и откровение помыслов в монашестве необходимо, оно сохраняет инока от сетей и искушений вражиих
Обители суть пристанища спасения; но случается, что и в оных бывают подвержены волнениям и погружаются в волнах: «ежели не всяк крестивыйся спасется, — говорит св. Иоанн Лествичник, — то умолчу о прочем», то есть о монашеском призвании; имеющие произволение благое чрез послушание приобретают смирение, которое сохраняет инока от всех сетей и козней вражиих; а без оного можно подвергнуться различным искушениям и неудобоносимым; а паче когда об откровении помыслов и понятия не имеют, что оно очень нужно в нашем звании; многие отцы пишут, что откровение очень нужно и приносит великую пользу… а сие благое делание в нынешнее время совсем почти оставлено; оттого и прозябают дивии плоды и скорби умножаются (VI, 20, 33—34).
Взирая же на нынешние времена и оскудение делателей и наставников сей жизни, нельзя не поскорбеть, и что вступающие на путь сей, хотя и с ревностию, но идя самочинно, в две крайности впадают: или, высоко возвысившись, обольщаются мнением, или ниспадают слабостью жизни. Но все нельзя отчаяться или порицать путь сей, видя ослабление и немощи умножившиеся, и отступление от высоких подвижнических дел, и лишающихся духовных дарований (V, 79,141).
Монашество есть путь самоукорения и смирения
Во всех твоих письмах не видно самоукорения и смирения, приличествующего для нашего монашеского звания, которое может нас и устроить в благоделании и успокоить; но в твоем устроении все тебе кажутся виновными твоих скорбей и озлоблений; одна ты права во всем и от всех истязанная и оскорбленная. Поэтому вижу, ты, ежели читаешь отеческие писания, то, видно, или не понимаешь, или не хочешь оным последовать, или вовсе не читаешь отеческих книг; а потому и ничего не понимаешь и, мняся быти мудра, объюродела (VI, 97, 757).
Монашество не только в исполнении молитвенных правил, но в познании своих немощей и очищении от страстей
Сколько ты ошибочно имела понятие о монашестве; ты только и полагала: затвор, правило, видение, а о борении со страстьми и о познании своих немощей и смирении от сего познания — уклонилась. Теперь же должно прийти в разум истины: не дерзай никого укорять, хотя бы что и видела неподобное: укоряющих и досаждающих тебе — считай своими благодетелями, посланными тебе от Бога ко уврачеванию страстей твоих; и при всем том считай себя последнейшею и меньше всех, яко побеждаемую и мучимую страстьми; тогда совсем иначе просветится мысль твоя и получишь от Бога силу против страстей братися и не побеждатися от них… (VI, 81, 133).
Надобно памятовать, какой взяли на себя образ и какой дали обет; живши во обители, должно улучшить и умягчить нрав, приобретая смирение деланием заповедей Божиих. Но ежели хотя и долго проживем, и от мнимого делания стяжем плоды, сопротивные духовным, то какая польза от сего? (VI, 211, 339).
Келлия монаха есть пещь вавилонская
По словам старцев, «келлия инока есть пещь вавилонская, в коей он искушается, как злато в горниле, огнем различных помыслов, смущений и недоумений»; в тягости нашествия оных прибегает к Могущему спасти его: благословен еси Господи… яко истиною и судом навел еси сия вся на ны грех ради наших (Дан. 3, 26, 28), ив сознании своей худости, с духом сокрушения и смирения покоряется воле Создавшего его. А Господь посылает росу благодати Своей, прохлаждающую и утешающую скорбящего инока, духовного воина, и отревает от него зноеватость вражиих нападений (II, 168, 267).
