Джо давно ушел на работу, а Эдди с голой попкой ползал по квартире, когда раздался звонок и в домофоне прозвучал голос Клэр:
– Заскочила по дороге на работу. Хочу убедиться, что вы еще со мной разговариваете.
Пока Клэр поднималась, Молли второпях убирала следы праздничного завтрака. Клэр схватила последний круассан.
– Давай-ка я тебе кофе сделаю, – предложила Молли. – А каким это образом Пэкхам оказался тебе по дороге?
– Ладно, врать не стану. Я боялась, вам моя писанина не понравится. Вы ведь мне не чужие!
Молли почувствовала себя виноватой, что подозревала Клэр в утечке информации.
– Говоря по правде, Джо упивался. В лучах славы он отправился на работу, в объятия сослуживцев. – Молли вдруг обняла подругу, переполняемая радостью, что все улаживается. – Это чудо какое-то! Теперь, когда он знает, что мать его всегда любила, а не просто вышвырнула и тут же забыла, он наконец почувствовал себя совершенно в своей тарелке. Смешно, но он даже не сердится на Стеллу. Я бы наверняка злилась, а Джо – нет. Он испытывает трогательную благодарность.
Клэр прерывисто вздохнула:
– Хотелось бы верить, что она это заслужила. В ее рассказе были кое-какие детали, на которые я не купилась. Может быть, она слишком хорошая актриса, и мы просто не готовы поверить в ее искренность, а на самом деле она говорит правду…
Молли, которая вполне разделяла это ощущение, резко сменила тему. Ей не хотелось, чтобы Клэр продолжала этот разговор, хоть они и близкие подруги.
– Ладно. – Клэр встала. – Пойду назад, в мир трудящихся. Я рада, что никто из вас на меня не обиделся. – Она помолчала, раздумывая, стоит ли добавлять эту ложку дегтя. – Маленькое предостережение. Терпеть не могу отравлять кому-то радость, но если Стелла что-то утаивает, то это очень скоро всплывет. Не уверена, что наши конкуренты в «Дейли пресс» удовольствуются счастливым концом, особенно если прочли о нем в «Пост». Не исключено, что сезон охоты только открывается.
И словно в подтверждение, как только за Клэр закрылась дверь, зазвонил телефон.
– Добрый день, – сказал незнакомый голос. – Вас беспокоят из «Дейли пресс». Я могу поговорить с Джозефом Мередитом?
Молли бросила трубку и с удивлением обнаружила, что ее трясет. Радость куда-то испарилась, осталось только зловещее чувство, что хорошему всегда быстро приходит конец.
Между тем был только один человек, которому она могла доверять, кто не станет ее обманывать и у кого достанет мудрости, чтобы помочь им выбраться из разверзающихся перед ними зыбучих песков переживаний.
Со свойственной ей решительностью Молли подняла Эдди, прихватила панаму и подгузники и ринулась по лестнице, держа в одной руке малыша, а в другой – коляску. Она не стала даже смотреть расписание поездов на Брайтон – они ходили так часто, что долго ждать не придется. Эдди, как всегда, был зачарован видом станций за окном и воспринял поездку как дивное развлечение.
Меньше чем через два часа Молли села в маленький сельский автобус, который по извилистым проселкам доставил ее в Нижний Дичвелл. Эдди издавал восторженные звуки.
На остановке Молли усадила его в коляску, предвкушая приятную тень сада. Она трижды позвонила, но никто не открыл. В конце концов она обошла дом сзади и обнаружила все двери и окна на замке. Молли глубоко задышала, чтобы не дать себе разреветься. Удивительно, насколько важное место в ее жизни теперь занимала Би.
– Она уехала в Лондон, – раздался голос у нее за спиной.
Молли обернулась. Это был Энтони Льюис, антиквар. У Молли возникло такое чувство, будто он уже несколько минут за ней наблюдает.
– Я видел, она садилась в такси, – добавил он, и его лицо мертвеца скривилось в улыбке, как ей показалось, нарочито дерзкой. Он напоминал битника, перед которым после многих лет безвестной жизни открылись перспективы стать звездой.
– Насколько я понимаю, – неуверенно произнесла Молли, – ваш сельский телеграф не докладывает, когда ее ждать назад?
Он покачал головой, по-прежнему улыбаясь. Длинные пряди волос качнулись в такт.
– Ни малейшего представления. Мне очень жаль. Могу я вам чем-нибудь помочь?
Молли едва не отшатнулась:
– Нет, спасибо. Позвоню ей из дома. – Она резко развернула коляску и чуть не бегом направилась к остановке.
– Какой чудный мальчик! – заметил Энтони Льюис. – Автобус будет не раньше чем через полчаса. Он доезжает до конца долины и идет назад. Вы уверены, что не хотите переждать у меня в лавке? Там не так жарко.
Молли помотала головой.
– Я вижу, Стеллу вы нашли. – Улыбка стала еще нахальнее. – И как она приняла своего потерянного сына?
Молли был отвратителен его интриганский тон. В нем слышалась готовность подозревать всех и вся.
– Если честно, она была счастлива. Она всегда о нем помнила. И так о нем скучала, что каждый год писала ему письмо в день рождения.
– Неужели? Каждый год? Вот уж действительно трогательная история!
Через двадцать минут, сев в готовый отправиться в путь автобус, она посмотрела в окно, но Энтони Льюис исчез. Однако встреча с ним здорово омрачила ее поездку. Она заразилась исходившей от него горечью, так что ей нестерпимо захотелось забыть об этом человеке раз и навсегда.
Когда, усталая и разочарованная, она вернулась домой, ее ждали еще два сообщения на автоответчике. Но, слава богу, они были не от репортера «Дейли пресс». Молли повторно прокрутила обе записи. Одно сообщение оставил агент Стеллы Боб Крамер, он просил Джо перезвонить как можно скорее, поскольку для него появились кое-какие заманчивые предложения. Второе было от Сюзанны Морган из Сазернского театрального училища. Она тоже просила Джо перезвонить. Мерзавка Стелла! Это ее рук дело! Затея с театром исходит от нее. Джо, конечно, устоять не смог.
Молли заварила себе чаю и затеяла совет с собственной совестью. Вряд ли можно удивляться тому, что Джо наскучила его работа. Во всяком случае, его перспективы стали казаться ему весьма ограниченными. Это все так. Но не появись в их жизни Стелла, он бы, конечно, не проявил никакого интереса к театру, хотя какая-то перемена и назревала. А сама Молли, хоть и находила большое удовольствие в том, чтобы сидеть дома с Эдди, вдруг обнаруживала все больше привлекательных сторон в свободе, которую получала, препоручая его миссис Саламан. А что, собственно, ужасного в том, что Джо может стать актером? Разве она не сумеет найти себе работу на полставки, а для Эдди нанять няньку?
Она с негодованием вспомнила жену одного из коллег Джо, которая вечно названивает Грэхаму и спрашивает, как дела у ее мужа. Все ее за это презирают, а его жалеют. Надо же – живет под таким колпаком. А сама Молли? Не перебирает ли она со своей опекой? Не превращается ли в жену, воспринимающую мужа как машину для оплаты счетов? Такие семьи ей всегда были отвратительны.
