обветрило и огрубело. Теперь было бы трудно внешне отличить прежде блестящую аристократку от обычного гусара-фронтовика.
«Первое время М[ария] В[ладиславовна] помещалась с людьми своего взвода: сама убирала и кормила свою лошадь, чистила оружие и снаряжение. Потом, как и другие вольноопределяющиеся, – читаем в воспоминаниях того сослуживца по полку, – она помещалась с офицерами и питалась в офицерской столовой. Ей назначили вестового для ухода за лошадью, но свою службу она несла по-прежнему, т. е. наравне с другими гусарами, назначалась часовым, дозорным и в разъезды. На опасные предприятия всегда вызывалась сама. Отличалась она необыкновенной храбростью. Очень любила гулять под огнем из неприятельских окопов в сопровождении молодых офицеров, которые любили щегольнуть своей храбростью».
Так, встретившись во время проведения разведки с корнетом Смоленского уланского полка Домбровским, она предложила ему через кусты поближе пробраться к немецким окопам. Однако германцы их заметили и встретили ружейным огнём. Мария была ранена в руку, а бывший вместе с ней офицер соседнего полка погиб. Несмотря на полученное в бою ранение, ей был объявлен выговор за легкомысленное поведение в боевой обстановке, приведшее к гибели офицера. Однако и после этого случая она по-прежнему рвалась в бой и участвовала в опасных вылазках и разведках в тылу противника.
Смелость и удаль в боях
За её бесстрашие и мужскую удаль её не только уважали в полку, но и некоторые даже побаивались вместе с ней идти на дело. «Солдаты, – читаем в воспоминаниях тех лет, – не любили ходить с ней на разведку: „Шалая баба лезет вперед без всякого толка, а отставать от нее как-то неловко“, – говорили они».
Она предпочитала носить мужскую одежду не только во время службы в армии. А военную форму носила с особым удовольствием, отмечая в качестве её преимуществ то, что в ней было много карманов. В них она носила множество разных предметов: два револьвера, яд на случай пленения, перочинный нож и другие полезные, по её мнению, вещи в военной обстановке.
Что же касается её военных навыков кавалериста и владения огнестрельным и холодным оружием, всё тот же сослуживец Б. Н. Архипов отмечал: «Следует упомянуть, что за период, проведённый в рядах полка, находясь постоянно в боевых делах, М. В. Михно обучилась всему, что требовалось от строевого гусара, и могла на равных соперничать с мужчинами, отличаясь бесстрашием, особенно в разведке».
И примеров её храбрости и самоотверженности в боевой обстановке сослуживцы приводили немало. Рассказывали, как в ноябре 1915 года она вызвалась добровольно пойти проводником в команде разведчиков в тыл к германцам. Осенней темной ночью она точно вывела разведчиков в тыл немецкой роте, занимавшей позиции на передовом рубеже. В короткой схватке многие солдаты противника были уничтожены, а часть германцев была взята в плен.
В другом случае Мария, находившаяся в разведке вместе ещё с двумя гусарами, неожиданно наткнулись на германскую засаду. В результате перестрелки один гусар погиб, а второй получил ранение. Была ранена и сама Мария, но она нашла в себе силы и под огнём противника вынесла раненого сослуживца с поля боя.
Судя по описаниям боёв на участке фронта полка, то каких-то крупных сражений было мало. В основном происходили боевые столкновения на переднем крае и вооружённые стычки во время разведки или дозора. В остальное время полк маневрировал вдоль линии фронта, выполняя распоряжения штаба дивизии. Поэтому полковому адъютанту, отвечавшему за ведение журнала военных действий полка, приходилось порой записывать информацию о погоде или вообще описывать второстепенные события, не связанные с боевой обстановкой. Например, запись в журнале за 7 октября 1915 года сообщает: «Полк стоял весь день на квартирах дер. Деталишки… Отправлен заболевший чесоткой прапорщик Альслебенг в гор. Вильно в госпиталь на излечение.
В 11 час. вечера прибыл переведенный в полк корнет Покровский и привез подарок от Августейшего Шефа полка Великой Княгини Ольги Николаевны для офицеров ящик с шоколадом, для нижних чинов папиросы».
Случались и небольшие боевые эпизоды, которые тоже отражались в журнале военных действий полка. Например, описано, что происходило на боевом участке полка в период с 20 по 22 октября 1915 года. «20 окт… в 10 ч. у. в лесу… была редкая ружейная перестрелка. В 5 час. вечера прибыл Смоленский уланский полк на смену сторожевого охранения. При смене 5 эскадрона в дер. Кракткемет заставы были обстреляны шрапнельным огнем…
21 октяб. в 7 ч. утра полк был… готов к выступлению… в 3 часа дня полк… стал… в лощинке восточнее бывшей пивной, в которой разместился штаб дивизии.
22 окт. полк вернулся на прежние квартиры в дер. Купкет».
За годы Первой мировой войны 3-й гусарский Елисаветградский полк, входивший в 3-ю кавалерийскую дивизию, воевал на разных фронтах: Северо-Западном, Юго-Западном, Западном и Румынском фронтах.
Георгиевские кресты носила заслуженно
Известно, что Мария Владиславовна Михно, служившая вольноопределяющимся под мужским именем Андрея Михно, за проявленные боевые отличия и храбрость была награждена Георгиевскими крестами III и IV степени и Георгиевскими медалями III и IV степени. При этом надо отметить, что до сих пор её наградные документы не опубликованы.
Судя по существовавшей в те годы наградной практике в РИА, свои подвиги и боевые отличия она совершила в основном в период с весны до осени 1915 года. Согласно принципу последовательности награждений, первой наградой должна была стать Георгиевская медаль IV степени, а затем медаль III степени. К сожалению, когда и за какие боевые заслуги они были вручены вольноопределяющемуся, до сих пор неизвестно.
Не всё понятно и с полученными ею Георгиевскими крестами. Известно, что награждалась она, как мы уже отмечали, под мужским именем Андрея Михно. Георгиевским кавалером она стала с получением Георгиевского креста IV степени за номером 95733. Это подтверждено документально. Однако и в этом случае нет описания подвига вольноопределяющегося – за что и когда конкретно она была удостоена этой награды. Более того, вкралась ошибка и в «Сводные списки кавалеров Георгиевского креста» известного автора С. Б. Патрикеева. Согласно сведениям, приведённым в 4-м томе этого издания, Георгиевским крестом № 95733 был награждён другой фронтовик-однофамилец. «МИХНО Андрей Моисеевич – 311 пех. Кременецкий полк, ефрейтор. Награжден, – читаем в названной выше книге, – по Высочайшему повелению и роздан Свиты Его Величества генерал-майором графом Граббе за подвиги мужества, храбрости и доблести, оказанные в боях с австрийцами в октябре 1914 г. под крепостью Перемышль». Для того чтобы разобраться в этой наградной путанице, потребуются архивные полковые документы о представлении к награде и самом награждении, подтверждающие, кому конкретно, когда и за какие заслуги была вручена эта высокая награда. Но то, что Мария Владиславовна была удостоена Георгиевского
