Мы с напарником, правда, не стали дожидаться, пока погоня очухается, предпочтя потихоньку скрыться. Поводом послужило замечание, сделанное Лори: мол, не стоит здесь задерживаться, ибо скоро из соседних домов повылезают местные жители и, увидев изуродованную мостовую, сильно осерчают и начнут вымещать свое недовольство на всех предполагаемых виновниках. И в их число наверняка попадут те, кто оказался в это время поблизости. От его слов мне сделалось как-то неловко: опять от меня ущерб, навряд ли городские власти расстараются на скорую починку дороги, и местным жителям придется мучиться... Но мысль о злобных намерениях наших старых знакомых, вновь пострадавших, меня успокоила - мы ведь буквально чудом избежали уготовленной нам незавидной участи. В конце концов, наши недоброжелатели не успели далеко уйти, и у честных граждан есть все шансы выбить из них компенсацию. Ага, за мою-то разрушительную деятельность по защите собственной шкуры. Хоть какую-то пользу принесут обществу.
- Ты помнишь, какие прелести жизни обещал нам шеф в потустороннем саду, когда мы разговаривали с ним о магии? - с грустью спросил я напарника, когда мы стояли и поджидали тиман в паре улиц от места недавнего побоища.
- Что-то не припомню. Когда это было-то, не мудрено и забыть несколько словечек.
- Когда, когда, да всего-то несколько дней назад... наверно. Но не волнуйся, я запомнил все поучения. Шеф говорил, что при нашей профессии колдовать на бегу - обычное дело. И он опять оказался прав. Как же я не люблю этого, - пожаловался я, - нет, чтобы ему ошибиться. Его откровения всегда сулят массу неудобств.
- Да не расстраивайся ты так, когда-нибудь и он ошибется, будет еще на твоей улице праздник.
Тут, наконец, подкатил тиман, и мы со вздохом облегчения устроились на удобном сиденье. Я разместил на коленях сохраненную вопреки всему коробку с доской для лонера и по-хозяйски положил сверху руки. Теперь я с полным основанием могу считать ее своим имуществом - мы ведь столько всего пережили вместе.
- Куда ехать прикажете? - лениво поинтересовался кучер.
- К таверне "Приют странника", - распорядился я. Кучер невозмутимо тряхнул вожжами. Складывалось впечатление, что скажи я "давай прямиком в подземье, а там налево", он с таким же равнодушным видом направит свою колымагу в указанном направлении. Это считалось высшим шиком для возницы.
Вообще, в нашем городе давно уже образовалось организованное сообщество извозчиков, сплоченных любовью к езде (а больше всего к соответствующей оплате за нее), куда входил всякий, кто умел держать в руках вожжи и обладал собственным транспортным средством. Удивительно, но до сих пор не было создано специального Союза для подобных людей, и извозчики мыкались по разным Союзам, досадуя на непонятное отсутствие собственного. Все они мечтали о своей организации, и даже намеревались в скором времени подать прошение в Сенат, но пока до этого дело не доходило. Принадлежащего к этому узкому кругу избранных можно было опознать по некоторой снисходительности, которую он проявлял в разговоре с собеседником, не искушенным во всех тонкостях ухода за лошадьми и в мастерстве управления колесным средством передвижения в условиях узких улиц и разбитых мостовых.
- А зачем мы едем в "Приют"? - ни с того ни с сего недовольным голосом спросил Лори.
- Как зачем? - не понял я. - Конечно же, чтобы перекусить. Не знаю как тебе, а вот мне требуется восстановить потраченную энергию. Эти сражения так утомляют, а тут еще бег наперегонки... Нет, однозначно надо подкрепиться! Мало ли, какая шайка опять нападет, тогда нужны будут силы для очередной победы. А ты чего так беспокоишься? Раньше подобные предложения приводили тебя в восторг.
- С некоторых пор я предпочитаю питаться в гордом одиночестве, - заявил Лори. - Я слышал, есть такие племена диких людей, далеко отсюда, где запрещается принимать пищу на глазах у остальных. Считается, что такая еда вредна для здоровья - вдруг какой-нибудь завистник наведет порчу или проклянет особо лакомый кусок так, что он застрянет у тебя в горле или испортит кишечник. И вот я решил стать верным последователем этой славной традиции, поскольку весьма беспокоюсь о своем бренном теле. Вдруг это окажется правдой?
- Интересно, что ты придумаешь в следующий раз? - недоверчиво хмыкнул я. - Что тебе годится пища, приготовленная только в домашнем очаге, и ты на дух не переносишь посторонние кухонные запахи? Ничего, пообедаем вместе, а если ты вдруг подавишься лакомым куском, то я всегда могу похлопать тебя по спине. Не уподобляйся разным дикарям, они все равно далеко, веди себя как цивилизованный человек.
- Даже если это вредно для здоровья?
- Особенно в этом случае! - Я с серьезным видом покачал головой. - Таково бремя цивилизованного человека - издеваться над собой самыми изощренными способами, - и надо нести его с честью, покуда есть такая возможность и позволяет твое драгоценное здоровье.
Пока мы разговаривали, кучер доставил нас куда требуется. Когда я полез в карман куртки за деньгами, чтобы расплатиться, моя рука наткнулась на что-то непонятное и твердое. Я вытащил загадочный предмет. Им оказался небольшой, сероватый камешек неправильной формы. Похожими камнями, но большего размера, обычно мостят улицы. Любопытно, как он оказался в моем кармане, я ведь не имею обыкновения запихивать в него ненужный хлам?
- В чем дело? - Лори захотелось узнать, почему я не спешу расставаться с деньгами. Увидев камень в моей руке, он хмыкнул: - Что, заранее собираешь подручный материал для очередной потасовки?
Я, наконец, расплатился с извозчиком, весьма недовольным такой задержкой, и повернулся к напарнику:
- Решил провести внеочередную инвентаризацию карманов и обнаружил там вот это! - Я сунул камешек под нос Лори. Тот недовольно отмахнулся.
- Если бы здесь была Реда, она обязательно бы сказала, что ты вечно таскаешь всякую гадость в карманах, то деньги, то камни, то еще что. Знаешь, - он хитро прищурился, - ты просто обязан сохранить его как память о своих бесчинствах!
- Ты так считаешь? - Я с сомнением повертел памятный предмет. - Что же, он не слишком тяжелый, так что ладно, пускай себе лежит там, где и был. А нам пора в нашу скромную обитель странников.
При виде знакомых стен и вывески над слегка покарябанной дверью я испытал прилив положительных эмоций - как раз то, что необходимо утомленному чрезмерными приключениями человеку. Надеюсь, они вежливо подождут, пока я получаю удовольствие от пребывания под крышей любимой таверны.
Поздоровавшись со здешними хозяевами, я уверенно зашагал к своему столику, а Лори плелся за мной в хвосте. Плюхнувшись на стул и положив рядом коробку, я довольно зажмурился. Все-таки хорошо здесь, просто отдыхаешь душой, сидя вот так, за полюбившимся столиком в таком прекрасном заведении, где, кажется, сам воздух насыщен покоем и доброжелательством. И кое-чем еще. Я принюхался. Да, точно, и это если не брать в расчет также изумительное мастерство здешнего повара. А вот и Аннель с нашим обедом. Подойдя к нашему столу, она ловко расставила тарелки, а в качестве десерта нам досталось пожелание приятного аппетита и по улыбке каждому.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
