вас зовут? - немного смущаюсь.
- Ренат Булатович Аскеров. Вам знакомы люди, которые вас похитили?
- Нет. Хотя.… одного из них я всё же видела. Он пытался выкрасть мою дочь. Это было во дворе моего дома в Москве. Кажется, ещё в конце весны.
- Да. Об этом случае я знаю, - ровно отвечает. - Влад Алексеевич доложил.
- Влад Алексеевич?... - хмурюсь, разглядывая широкую спину. Спецназовец будто чувствует. Оборачивается и сквозь тонированные стекла смотрит прямо на меня, точно видит. Прогнав что-то неприятное из головы, интересуюсь: - И кто эти люди? Зачем я им нужна?
- Вы что-нибудь слышали о Международном экспофоруме?
- Что-то, конечно, слышала… В рекламе, в новостях… Но при чем здесь я?
И…. Влад Алексеевич?
Очень бы хотелось знать!...
Ренат Булатович сухо продолжает:
- В связи со значимостью данного мероприятия активизировались различные группировки, желающие внести раздор в международные отношения стран-участниц. Одна из них - Италия.
- Италия?
- Ваш отец - уважаемый человек в своей стране, а вы - известная, медийная личность в нашей, информация о вашем исчезновении тут же разнесется в прессе и новостях. Безопасность населения - один из маркеров успешности государства, а если у нас здесь, извините, дочери послов средь бела дня пропадают, значит, о безопасности речи не идет. Это диверсия.
- Кажется, начинаю понимать. Руководство стран-участниц после такого могло бы изменить решение по поводу приезда к нам.
- Возможен и такой вариант, - уклончиво отвечает Ренат Булатович и складывает руки в замок на столешнице. - Люди, которые вас похитили, были у нас в разработке.
- То есть покушение планировалось давно? И вы об этом знали? А если бы они похитили меня или детей?
- Могло быть и так.
- Хорошо, что у них ничего не вышло.
- Во многом это случилось благодаря Владиславу Алексеевичу. Я приставил его к вам для безопасности, когда узнал, что вы ищете сотрудника для своих детей.
- Приставили? - во рту снова пересыхает.
- Да. Это частая практика. Часть тех, кто вас похитил, уже задержаны. И не волнуйтесь, гонорар Владислава Алексеевича Управление возьмет на себя.
Я чуть резко усмехаюсь и даже смеюсь.
Боже….
- Извините, что всё же не уберегли, - прощается эфэсбэшник.
- Ничего страшного, - стягиваю куртку с плеч. - Спасибо, Ренат Булатович. Я пойду…
Глава 48. Федерика
Спустя две недели
Черт.
Будильник звонит, как всегда, не вовремя. Сон был прекрасен, а вот реальность все такая же: серость и одиночество, пропитанное моей гордостью.
Перевернувшись с левого бока на правый, жму на кнопку дребезжащего будильника, затем на вторую, встроенную в стену, чтобы открыть плотные шторы, и всматриваюсь в хмурое, утреннее небо.
Сентябрь наступил слишком быстро, унося за собой лето, надежды и… всю любовь.
Проклятый спецназовец.
Почему до него моя жизнь казалась насыщенной и полной, а сейчас совсем пустой?... Он ведь ничего не забрал, кроме уязвленного женского самолюбия... Даже деньги вернул. Все. До копейки.
- Мамочка, доблое утло, - забегает в спальню босоногая Маша. Убирает с лица растрепанные кудряшки и улыбается, озаряя мою душу теплым светом. - Ты уже плоснулась?...
- Да, Маш. Иди ко мне, - гостеприимно приподнимаю одеяло.
Обняв дочь, утыкаюсь носом в пахнущую карамельками макушку и тяжело вздыхаю.
- Ты опять глустишь, мамочка?
- Почему ты так решила?
- У тебя лицо глустное и клуги под глазами, как у новой челепахи Эльзы.
- Ну спасибо, доченька, - закатываю глаза.
- Ты все лавно самая класивая, мамочка, - она разворачивается и гладит мою щеку теплой ладошкой. Смотрит хитро и дышит на меня чем-то сладким. Давно пора провести ревизию у нее в комнате. Полагаю, там огромные запасы. - А Владь сегодня не плидет? - спрашивает с надеждой.
- Нет, Маш. Мы ведь об этом уже разговаривали.
- А завтла? - улыбается.
- Хмм.… Вряд ли…
- А послезавтла? - теперь хмурится, как маленький смайлик.
- Маш…
- А послепослезавтла?... - дочь складывает ладони в умоляющем жесте.
- Давай-ка будем подниматься, дорогая моя, - одергиваю хлопчатобумажную сорочку и встаю с кровати. Тяну за собой Марию. - Пора собираться и Леона с Эльзой будить. Школу никто не отменял, а тебе пора в садик. Первое сентября…
- А Леон на плобежке. У него нога больше не болит.
- Это, конечно, радостно и похвально!... Тогда пойдем готовить завтрак?
- Килъзуху свалим? - восторженно спрашивает.
- Ну уж нет, я такое варить не умею! И не проси!...
- Тогда я буду кукулузные хлопья с молоком… - и замолкает, партизанка. - Можно, мамочка?
- Можно, - вздыхаю, не в силах выдержать ещё одну атаку.
В последние недели я полностью выключила режим «идеальная мать», которой всегда хотела казаться. Все равно в этом своем стремлении была крайне непоследовательной, так в чем смысл?
На то, чтобы собрать всех детей и усадить их в новенький «Ленд Крузер», уходит больше часа. О макияже и укладке забываю, впрыгиваю в привычные джинсы и дополняю их блузкой без рукавов и свободным пиджаком.
Начинается дождь, поэтому заглядываю в детскую гардеробную за зонтами и с тоской смотрю на удивительный порядок, который здесь навел Влад. Все осенние и зимние вещи ровными рядами развешаны в шкафах, а обувь красуется на полках, как солдаты на плацу, шеренгой. Улыбаюсь, когда вижу записку на стене: «Устроил бедлам? Получишь щелбан», а потом хмурюсь и грустно вздыхаю.
Дети уходят в школу с цветами, а мы с Машей едем в детский сад, где сразу же встречаем надоедливого физрука.
- Илья Мимослалович! Здлавствуйте!
- Здравствуй-здравствуй, Маша. Федерика Теодоровна, а где же Владислав Алексеевич? Он обещал помочь мне довести до ума спортивную площадку.
- Не могу знать, - отвечаю сдержанно и, схватив дочь за руку, поскорее направляюсь в группу.
Натянутые нервы рвутся, когда воспитательница тоже вспоминает нашего бывшего няня.
- Машенька, а где же твой Владислав Алексеевич?...
- Он.… на задании. На секлетном, - дочь тут же начинает выдумывать небылицы. - Под пликлытием, Валвала Селгеевна. Дело госудалственной… жадности.
- Важности, - тихо поправляю.
- Важности, - повторяет дочь.
- Вот как? Очень интересно…
- Врать нехорошо, Маш, - говорю, когда мы остаемся одни.
- Подумаешь, - она деловито хмурится и разглаживает подол нежно-розового платья.
Я готовлюсь к обычной утренней истерике, но и тут Маша меня удивляет своей недетской мудростью.
