***
— Встряхнись… — Роби Корнер раскрыл рот, чтобы продолжить фразу, но Барт закончил ее за него:
— Да, знаю я. Мне нужно растрясти вчерашние коктейли.
«Чертовы коктейли…» Во рту пересохло, голова все еще шумела, и вспомнилось одно из незыблемых рабочих правил: «Не ведите переговоры, если вы себя плохо чувствуете, ведь вы не сможете правильно и полностью воспринимать информацию». Барт это правило нарушил. Хотел всем доказать, что может выполнять свою работу блестяще в любом состоянии. Но доказал только, что он полный кретин.
Напарник, не ожидавший, что его остановят на полуслове, даже ненадолго завис, будто у него произошел сбой программы. Воспользовавшись заминкой, Барт сунул ему в руки пончик.
— Подержи, пожалуйста. Никогда больше не возьму в рот ни куска этой жирной гадости! — пожаловался он.
Избавившись от набившей оскомину выпечки, Бартоломью вышел из автомобиля и захлопнул дверцу прямо перед носом у недоумевающего Корнера. Он снова направился в кафе «Ред Черри», и ему не нужны были провожатые.
Протерев по дороге липкие от сахарной глазури руки, Дикинсон обошел толпу зевак и перемахнул через желтую ленту. Все вокруг казалось нереальным, словно он попал в собственный непрекращающийся ночной кошмар. Даже небо над головой потемнело, несмотря на то, что сейчас было раннее утро. Или, может быть, это у него темнеет в глазах?
Дойдя до служебного входа в кафе, Бартоломью снял куртку и бросил ее прямо на землю у двери, после чего постучал.
— Кто там? — спросил Кленси.
— Барт Дикинсон, переговорщик, — ответил Барт.
Повар Дэвид Пирсон, одетый в чепчик и халат, открыл ему дверь.
— Мне срочно нужно поговорить с Гилом Кленси, — сказал Барт громко, так, чтобы Кленси, стоящий посреди зала с оружием, его услышал.
— Он должен был позвонить!
На этот раз Барт обратил внимание, что, произнося эти слова, Кленси даже глаза закатил, словно чокнутый. Было очень похоже, что он слышал голоса в своей голове. Неудивительно, что некоторые заложники так подумали.
— Ты должен был позвонить! — с претензией в голосе сказал Кленси, повернувшись к Барту.
— А ты должен был убить еще и Дрэйка, не так ли? — бросил Бартоломью, не дожидаясь приглашения и входя внутрь. — Но Дрэйк сбежал, и ты в полной жопе.
Кленси побледнел и наставил пушку на Барта.
— Откуда… ты знаешь?
Бартоломью горько рассмеялся.
— Я из будущего.
Стоящие у окна девочка и менеджер посмотрели на него, как на психа. А сидящая за столиком Зои грустно улыбнулась ему, словно говоря: «Ничего не поделаешь». Она знала, что была виновата. Но не больше, чем он сам, подставившийся и попавший на глаза людям Кинга. Только вот его спас Рой, а Зои никто не спас.
— Стой на месте, иначе выстрелю! — приказал Кленси, тряся пистолетом.
— Не выстрелишь, — возразил Барт. Он подошел к стационарному телефону и выдернул провод. — Это чтобы нам никто не помешал, — объяснил он. — Что бы я ни сделал, что бы ни сказал тебе, ты постоянно делаешь одно и то же снова и снова.
— Он ненормальный, — сказал в пустоту Кленси, а затем повернулся к Барту и крикнул: — Ты ненормальный!
Девочка у окна громко всхлипнула, и стоящий рядом менеджер взял ее за руку.
— Это ты ненормальный, если думаешь, что они пощадят твою жену! — взревел Барт. — Они уже убили ее, ведь она свидетель. А ты — козел отпущения, которого посадят в тюрьму. А ее смерть, — он указал на Зои, — никому не поможет!
— Замолчи! Это неправда, — Кленси замотал головой. — Ты лжешь! Он ведь лжет, да? Сьюзи жива? Сьюзи жива! Они отпустят ее, они обещали. Они сказали, что отпустят.
— Гил, — Барт усмехнулся. — Запомни, понять человека можно, только если ты его внимательно слушаешь. А ты совсем меня не слушаешь. Они убийцы, и ничто их не остановит. А что насчет тебя? Разве ты убийца, Гилберт Кленси?
— Нет! Я не убийца! — Кленси затрясся, словно его лихорадило. — Но у меня нет выбора. Нет выбора…
— Выбор есть всегда, — Барт сделал несколько шагов по направлению к Кленси. — Отдай мне пистолет. Дай мне его сюда.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Нет! Стой на месте! — Кленси попятился, но продолжал направлять дуло Барту в грудь. — Не подходи!
Но Бартоломью не послушал. Он бросился на Кленси и вцепился в его выставленные вперед руки, пытаясь отобрать оружие или хотя бы направить его вверх…
Раздался оглушительный выстрел. Руки Барта разжались. Он опустил взгляд вниз и увидел, как на его груди расплывается алое пятно.
— Я не хотел! — закричал Кленси. — Он сам виноват!
Пошатнувшись, Бартоломью упал на спину. Прямо над ним появилось лицо Зои. Она не плакала, а только взяла его за руку и погладила по голове.
— Прости меня… — прошептал Барт, глядя в ее голубые глаза, полные невероятной мудрости, словно она видела все, что будет. — Ты всегда была храброй, боролась за правду и справедливость. Жаль, что я никогда не был таким смелым, как ты.
— Ты лучше, чем ты думаешь о себе, — ответила Зои, улыбнувшись.
Глаза Барта закрылись.
Глава 28
Настоящее время (20 сентября)
Бартоломью увидел яркий свет. Он простирался прямо над ним, расползался светящимися лучами, словно множество световых дорожек. Тело Барта подняли в воздух, а затем резко опустили на жесткую поверхность. Над ухом он услышал женский голос:
— Мужчина, тридцать два года. Найден без сознания в своей квартире. По словам родственников, ранее перенес черепно-мозговую травму…
Левый глаз ослепило, словно кто-то посветил в него фонариком, а затем и правый. Барт хотел что-то сказать, но к лицу была прижата кислородная маска, и его никто не слышал.
— Сделайте МРТ, электроэнцефалограмму и допплерографию сосудов головного мозга… — сказал суровый мужской голос.
Барт почувствовал, что он куда-то движется — лампы на потолке снова превратились в сверкающие линии, а внизу раздавался звук механических крутящихся колес. Этот звук успокаивал, и он снова погрузился в беспамятство.
Когда Бартоломью очнулся во второй раз, солнечные лучи уже были везде — они скользили по его лицу, танцевали на окрашенных в белый цвет стенах, сверкали на всех поверхностях комнаты, похожей на больничную палату. Барт лежал на кровати. Монитор, стоящий справа, издавал однотонный писк. Из руки Барта торчала игла, соединенная с капельницей. На стуле, положив голову и руки на его кровать, дремала Бриттани. Осмотрев свою грудь, Барт не обнаружил никаких повязок или ранений, хотя и был готов поклясться, что получил пулю.
— Эй, Брит, — позвал он, прикоснувшись к волосам сестры. Собственный голос показался ему хриплым и очень тихим.
— Привет… Ты проснулся, — она широко улыбнулась. — Я позову родителей.
Бриттани собралась подняться, но Барт поймал ее за руку.
— Да погоди ты. Что случилось? — откашлявшись, он взял стоящую на тумбочке бутылку воды и сделал несколько больших глотков.
Бриттани, дождавшись, пока он напьется, ответила:
— Врачи говорили что-то про небольшой отек мозговой ткани и повышение внутричерепного давления. Операция не понадобилась. В общем, жить будешь, но мама до сих пор не в себе.
— А как я здесь оказался?
— Ты вчера не пришел на ужин, родители взяли ключ от твоей квартиры, поехали к тебе и нашли лежащим на полу в отключке.
— Черт. Понятно… — Барт поморщился, представив себе эту картину. Страшно даже было вообразить, что подумали его родители.
— Говорят, все соседи собрались, когда бригада медиков подъехала. Так что ты устроил то еще представление и прославился на весь дом.
— Придется переехать, — усмехнувшись, пошутил Бартоломью.
Бриттани тоже засмеялась. Но затем неожиданно замолчала, словно что-то вспомнила.
— Кстати… а ты почему не сказал нам, что у тебя появилась девушка?
Вопрос поставил Барта в тупик.
— Что? Девушка? У меня есть девушка? — переспросил он. Кто мог прийти и назваться его девушкой? — А это была блондинка или брюнетка? — с осторожностью добавил он, скрестив пальцы на обеих руках. Только бы не Кора! Пожалуйста, только не Кора!
