Дэмон заметил, что Мохауз, Вопиц и еще несколько человек стали постепенно приближаться к нему.
— Больше интервалы в цепи. Держать интервалы! — приказал он. Мохауз бросил на Дэмона полный возмущения и удивления взгляд, как будто тот только что страшно оклеветал безупречную репутацию его матери. — Принять влево, — добавил Дэмон раздраженно махнув рукой. — Не собирайтесь в кучу.
Первую волну наступающих вел лейтенант Зиммерман, полы его полушинели чуть разлетались в такт каждому шагу Здесь на склоне, стояла тишина, но слева, из леса, что у подножия Мон-Нуара, доносились сухие чередующиеся очереди пулеметов и автоматических винтовок, а из длинной долины справа — непрерывные, как барабанный бой, звуки горячего боя; тишину вокруг них нарушали лишь ободряющие команды офицеров и сержантов. Стрелковые цепи продвигались вперед неустойчивыми колышущимися волнами, подобно тому, как колышется летящая стая диких гусей. Продвижение было медленным, очень медленным. Они шли уже долго, но до конца склона было все еще очень далеко, а многим казалось даже, что с каждым шагом они приближаются не к цели впереди, а к оставленному позади исходному рубежу. И все-таки все упорно шли вперед, раскачиваясь и стороны и приседая с каждым шагом, как это делают уставшие лыжники. Новички выдерживали интервалы лишь ценою огромных усилий, столь велико было их желание быть поближе к другим, идти всем вместе…
Но чем же объяснить эту тишину? Дэмон подумал о ферме Мальсэнтер, об этой странной тишине и об оставленных недорытыми ходах сообщения между снарядными воронками. На какое-то мгновение у него появилась слабая надежда, но он тотчас же отбросил ее прочь. Немцы, конечно, не настолько глупы, чтобы оставить такие господствующие над окружающей местностью выгодные позиции на горном хребте. Нет, они будут обороняться здесь до последней возможности. Страха Дэмон не испытывал, во ему не давало покоя непрерывно давившее на сознание мрачное предчувствие опасности, которое заставляло его дрожать больше, чем холодный моросящий октябрьский дождь. Его надежды и ожидания не оправдывались: каждый новый день приносил не облегчение, а, наоборот, все большие и большие трудности…
«Уви-и-и-ит…»
Знакомый, сотрясающий воздух и землю гул, пронзительное, быстро нарастающее завывание, оранжево-желтый шар от оглушительного взрыва над головами, сопровождаемого шипеньем и низким свистом разлетающихся во все стороны стальных осколков. Солдаты, как по команде, прижимаются к земле. Шрапнель. Растерянный непонимающий взгляд ошеломленного Мохауза.
— Ничего, ничего. Продолжать движение! — кричит Дэмон.
Немного правее в воздухе вспыхивает еще один оранжево-желтый шар, и оттуда сразу же доносится чей-то пронзительный крик от боли. Как бы в подтверждение мысли Дэмона о грозящей опасности над ними, в быстрой последовательности начали взрываться все новые и новые шрапнельные снаряды, и темное небо, ставшее теперь зловеще оранжевым, обрушило на них град осколков. Дэмон увидел, как впереди него взмыла вверх целая серия темных земляных гейзеров; взрывная волна подбросила и метнула к нему чью-то оторванную ногу в обмотке. Отовсюду неслись душераздирающие крики и вопли.
Почти половина солдат из первой цепи устремилась в воронку. Дэмон понял это по торчавшим из нее каскам. Опустившись у края воронки на колени, лейтенант Зиммерман неистово махал рукой и громко кричал, призывая солдат идти вперед, но на них это не действовало. Подбежав к Зиммерману, Дэмон схватил его за плечо и крикнул:
— Нет, нет, не так! Вы должны повести их за собой!
— Но они не пойдут, — возразил Зиммерман.
— Спокойнее, спокойнее, лейтенант. Тише. Пойдут. Вы должны… — Мощнейший взрыв в воздухе рядом с ними заставил Дэмона замолчать и пригнуться к земле. — Новичкам необходим наглядный пример, — продолжал он, выпрямляясь и стараясь говорить как можно спокойнее, — и этот пример, кроме вас, никто не покажет…
— Да, но если они не хотят даже…
— Как это не хотят? Они должны… Я вам покажу, как это надо делать. — Дэмон быстро перебрался к переднему краю воронки, высоко поднял над головой «шоша» и громко крикнул солдатам: — Хоббс, Уэлкер, поднимайтесь! Вперед! Здесь оставаться нельзя. Поднимайтесь! Надо дойти вон до тех сосен. — Над ними разорвался еще один снаряд, на землю вокруг воронки посыпались осколки. — Бойси, — продолжал Дэмон, — в воронке тебя может ранить или убить, так же как и здесь, наверху, и даже скорее, потому что вы все в куче. Хоббс, пошли, пошли вон туда, к сосновым деревьям… Только до сосен…
Первым из воронки начал выбираться Хоббс, за ним последовал Бойси, потом и все остальные.
— Вот так, правильно, ребята! — подбодрил их Дэмон и устремился вперед.
Справа от него, в этой же стрелковой цепи, солдат увлек за собой Тсонка, а левый фланг вел воспрянувший духом Зиммерман. Кто-то рядом с Дэмоном пронзительно вскрикнул от боли, и, ухватившись обеими руками за йогу, повалился на землю. Впереди упал еще один, кажется Миллер; сначала он сделал несколько медленных неуверенных шагов из стороны в сторону, потом на какой-то момент как бы повис в воздухе, как это бывает с человеком, падающим с крыши задом, и рухнул спиной на землю. Его грудь и шея представляли собой сплошную кровавую массу.
Теперь Дэмон слышал не только разрывы шрапнельных снарядов, но и пулеметную стрельбу, в воздухе засвистели пули. Мимо него, яростно стреляя на ходу, прошли два солдата с пулеметом «шоша»; в следующий момент прямо над ними раздался взрыв с ослепительной оранжевой вспышкой и солдат не стало. Вместо них Дэмон увидел бесформенную груду раздробленных костей, внутренностей и окровавленной одежды; из этого кровавого месива, как бы подзывая его к себе, торчала конвульсивно дергавшаяся обнаженная рука. Дэмона охватила безудержная ярость; он уже хорошо различал впереди темную массу сосен и бугорки свежей земли одиночных окопов. Слишком поздно. Немцы открыли огонь слишком поздно. Дэмон был абсолютно уверен, что доведет своих солдат до цели и они сомнут противника.
— Вперед, ребята, вперед! — горячо призывал он солдат.
Он уже видел перед собой высокие круглые каски со сверкающим ободком, фигуры солдат в светлой серо-зеленой форме, яркие вспышки у дульных срезов пулеметов. Стреляя на ходу, Дэмон заметил, как упал подкошенный его пулей немецкий пулеметчик, как на месте упавшего тотчас же появился другой. Не прекращая ни на секунду огонь, громко подбадривая и увлекая за собой солдат, Дэмон неудержимо продвигался вперед…
Сильный обжигающий удар в левое бедро, и Дэмон упал. Лежа на боку, он почувствовал, что левая нога его словно онемела. Он попробовал подняться на ноги, но не удержался и снова упал. Левак нога подкашивалась, не держала его. Значит, он ранен? Неужели пуля настигла и его? После стольких боев… После всего, что было сделано…
Он пощупал бедро, сначала робко, осторожно, потом грубее, превозмогая страх и боль. Да, он ранен. Кровь. На этот раз его собственная кровь. Теплая, густая, липкая кровь.
Но это же никуда не годится. Это просто невозможно. Он должен подняться и дойти до цели. Ведь цель совсем уже рядом! Дэмон заскрежетал зубами, напряг все свои силы и волю и приказал себе: «Ты должен!» Превозмогая дикую боль, он снова поднялся на ноги. «Ты должен!» — приказал он себе несколько раз подряд. Впереди, у окопа противника, уже завязался рукопашный и штыковой бой. Его солдаты схватились с немецкими, как разъяренные дикие звери. Последние пронзительные вопли и хриплые крики. Медленно, одно за другим, орудия и пулеметы и рои пшика замолкли…
Итак, они у цели. Задача выполнена. Теперь… теперь рота должна повернуть влево, развернуться на вершине холмов и остановиться на сорокаминутный отдых, а потом двинуться через лес на северо-запад…
Дэмон почувствовал чью-то руку на своем плече. Почему ему не дают покоя? Кому он нужен? В этот момент Дэмон стоял на коленях, опираясь на пулемет, чтобы не упасть. Рядом с ним опустился на корточки Рейбайрн. Старина Реб. Его лицо, обросшее давно небритой рыжеватой бородой, было бледным, похожим на маску, глаза горели.
— Капитан! Вы ранены, капитан?
— Вперед! Иди вперед! — ответил ему Дэмон каким-то сдавленным, едва слышным на фоне ухающих орудий и разрывающихся гранат голосом. — Вперед! — показал он Ребу властным взмахом руки.
— Нет, я не уйду от вас, капитан. Я не оставлю вас здесь в таком положении.
— Вперед, Реб! Это приказ. Я приказываю, понимаешь? Разверни своих солдат в этой полоске леса до того, как немцы начнут обстреливать позиции.
Но Рейбайрн не обращал на слова командира никакого внимания. Что с ним произошло? Неужели он не понимает, что необходимо делать сейчас? Надо внушить ему еще раз. Если солдаты не успеют укрыться, то…
