снести.
Перепрыгивая через лужи, сопротивляясь порывам ветра, мы медленно добрели до него.
Но едва мы встали и отряхнулись, как в небе раздался громкий, кровожадный рев. С верхних этажей вылетал дракон, и он не был похож ни на ипостась Ориона, ни на ипостась Александра.
Облетев дом, он устремился к нам, а попутно изрыгал пламя.
– По-моему, это за нами, – не на шутку испугалась моя наперсница.
– Тогда бежим, – спохватилась я.
Правда, смысла в этом не было. На ухоженной территории, с подстриженным газоном, парочкой кустов и редкими деревьями мы бы не укрылись.
– Харпер, чего ты встала как вкопанная, – заволновалась за меня Марго.
– Уходи сама, ему ведь нужна я, – объяснила девушке свою затею. – Он меня не убьет, не сможет. А вот над тобой захочет поиздеваться.
Но подруга и не думала сбегать. Устроилась рядом, вцепившись мне в плечи. Вдвоем мы развернули щиты, но подозревали, что пользы от них будет мало. Древнему существу наши заклинания на один зуб.
К счастью, два других крылатых зверя тоже не дремали. Ведь как известно, хочешь избавиться от дракона – заимей своего собственного. Вылетели вслед за Энакином и силились его догнать. Шторм сменил траекторию.
Я вообще перестала понимать, на что он рассчитывал. Король и канцлер были сильнее его, больше, могущественнее. В конце концов их двое, а он один.
В особняке, кажется, все поутихло, по крайней мере никто не видел хаотичного движения и новых вспышек. Мы издалека наблюдали за дракой трех драконов и дрожали от холода и испытанного страха.
Постепенно из ящеров образовался настоящий огненный клубок. Я нервически прикусывала нижнюю губу, боясь за Алекса, и что-то похожее испытывала Маргарита.
– Девочки, уходим, – напомнил котик, прижимаясь мне к груди, – мы им не поможем, а только мешаем.
– Да, наверно, – согласилась, но никак не могла перестать смотреть.
Где-то там любимый мстит за меня и за своего погибшего брата. А если он пострадает? А если Энакин нашлет и на него что-то смертельное?
– Харпер, идем, не будь дурой, – Орион-кот возмутился и довольно чувствительно царапнул мне по шее.
Едва я развернулась, как ощутила мощный порыв ветра. Звуки битвы стали намного ближе, а рычание крылатых зверей громче. Они упали за алтарем, а мы, наоборот, находились впереди него.
Мы упали, когда все драконы коснулись земли, разделились. Марго откатилась в сторону, ударившись затылком о железное заграждение.
– Харпер… – заверещала она и с ужасом глядела мне за спину.
Предчувствуя подвох, я обернулась.
Каким-то образом освободившись от хватки Ориона и Александра, на меня летел Энакин во всем своем злобном обличье, выпустил когти, готовясь схватить добычу.
Сердце замерло в груди, и я, которая всегда могла найти любой выход из любой ситуации, вдруг остолбенела, словно на меня стазис наложили.
Находясь низко над землей, ящер коснулся каменного алтаря, мазнул по нему лапами, и потом произошло что-то невообразимое.
Резко прекратился дождь, лучи солнца освятили фигуру дракона. И он окаменел, превратился в такое же изваяние, к которому все ходили со своими просьбами.
Смотрелось впечатляюще. Будто алтарь заимел крылья.
– Я не поняла, – Марго поднялся с травы. – Это что сейчас было?
Глава 15. Харпер.
– Харпер, сделай так, чтобы она от меня отстала! – вбежал по мне Орион, прячась от недавно приобретенной птицы-попугая.
– Чего она тебе сделала-то? – поймала яркую, пеструю красавицу, усадив на свое плечо. – Она просто познакомиться хотела.
– Да? А у меня что от ведьмы Марго, что от птицы Марго мурашки по коже, – продолжал жаловаться фамильяр. – Убери ее.
Словно чувствуя, что говорят о ней, весьма увесистая и прожорливая пташка распустила крылья.
– Марго хор-р-р, Мар-р-го ор-р-р, – что на попугаичьем-недоученном означало, что Марго хорошая, Марго орел.
Завели мы ее неспроста. Александр посчитал несправедливым, что в нашей дружеской четверке зверя с одинаковым именем нет только у темноволосой колдуньи. Плюс его обижало, что даже паучиха была редкой и породистой, а ему в тезки досталась дворняга.
Как славно, что пес Александр не умел говорить. Жениха моего он терпеть не мог. Облаивал, рычал и, по-моему, дворнягой считал именно канцлера, а не себя.
Прошла неделя с происшествия и нашего похищения.
Я отошла не сразу. Перед всеми храбрилась, но когда мы остались наедине с Графтоном, поток моих слез было не остановить.
Попутно винила себя во всем. В том, что родилась в неподходящее время, что родителям доставила столько переживаний, из-за того, как вела себя после срыва первой помолвки, а главное, что не распознала в Шторме главного злодея.
Но он хорош в преступной сфере, да.
Изменял матери своих детей, гулял напропалую, а когда получил наказание, перекинул проклятие на ни в чем неповинного, пребывавшего в утробе, ребенка. А чтобы проклятие полностью состоялось, мешал мне выйти замуж, разделался с братом Алекса, исполняя угрозы.
Помимо всего прочего, вместе с Болтоном он проворачивал финансовые махинации, отбирая земли у крестьян. Полнейший мерзавец.
За такое убить мало, но тот отделался куда более худшим вариантом.
До конца мы так и не осознали, что именно произошло. Король и герцог предположили, что боги сами намеревались покарать злоумышленника, сами обратили его в камень.
С легкой руки Ориона Первого доступ ко всем алтарям на территории страны был закрыт. Их начали охранять, впускать только во время государственных праздников или по личному прошению. Я не спорила, меня успокаивало, что ни одна другая девица не попадет в ситуацию, схожей с моей или леди Грей.
Вместе со мной слезами заливалась и матушка. Она ведь обрадовалась Энакину, завела с ним близкое знакомство и условилась по поводу договорной свадьбы. В связи с ее вечными причитаниями не выдержал отец.
– Женитесь сегодня, здесь! – твердо высказался он, хотя в поместье к празднику ничего не было готово. – А потом ты, – ткнул он пальцем в его светлость, – забираешь жену и едешь в столицу. Нечего мне сырость разводить. У меня бегонии погибнут.
Ну, проснулась в нем на старости лет страсть к садоводству.
Старшая леди Браун делала попытки, чтобы возразить, но кто бы ее слушал.
В итоге, свадьбу нам проводил Его Величество. Впопыхах выписали из столицы Нэйтана, Ариэллу, Роберта и журналистку.
Моей подругой стала, конечно же, Марго, а рядом с женихом гордо выпрямлял спину юный маркиз.
Нарядившись в весьма скромное платье по меркам придворных, я радостно улыбалась, глядя на жениха. Держала в руках букет полевых цветов, старалась не замечать, как Орион Второй кадрит прибежавших на аромат еды уличных кошек.
Среди леек, прогнивших досок, примятых кустов и диковатого сада чувствовала себя
