Она опустила глаза.
— Мне жаль.
Я схватила её за руку.
— Нет. Я не хотела огрызаться на тебя.
Она снова взглянула на меня сквозь свою длинную чёлку и натянуто улыбнулась.
— Что за язык фаэли?
Я так отчаянно хотела сказать ей правду, но это перевернуло бы её мир с ног на голову.
— На нём говорило племя моей пра-пра-прабабушки.
Так. Я не солгала.
— Я никогда не слышала о фаэли, — сказала она.
— Они были соседним племенем.
Она нахмурилась, что заставило моё сердце учащенно забиться и мою руку. К счастью, это была не та, которой сжимала пальцы Касс. Я всё ещё беспокоилась, что она могла бы увидеть это, если бы посмотрела достаточно пристально.
— У Эйса есть местные предки?
Я совсем забыла о своей светящейся руке.
— Хм?
— Некоторые из слов, которые он произнёс в ту ночь, когда мы вернулись домой с того боя без правил… некоторые из них напоминали те, что были в этом словаре.
Я отпустила её руку, затем заправила прядь волос за ухо.
— Я сомневаюсь в этом.
Я бросила взгляд в сторону двери, которая только что звякнула. Разочарование вспыхнуло у меня за грудиной при виде старого мистера Гамильтона.
— С другой стороны, что я могу знать?
— Я почти уверена, что ты много чего знаешь об Эйсе. В конце концов, вы, ребята, проводите много времени вместе.
Я снова перевела взгляд на её лицо.
— Нет, не проводим.
Она улыбнулась, слегка покачала головой, а затем оттолкнулась от стойки.
— Да, проводите, — она откупорила бутылку белого вина, наполнила высокий бокал кубиками льда и налила в него золотистую жидкость. — Если кто-нибудь спросит, это виноградный сок, — она подмигнула мне, убирая бутылку обратно в мини-холодильник под баром. — В любом случае, где он?
— Работает.
— Чем именно он занимается?
— Я не знаю, — сказала я, потому что о признании, что он защищал порталы фейри, не могло быть и речи.
Плюс, честно говоря, я понятия не имела, в чём заключались его королевские обязанности.
— Кэт, если вы, ребята, не обсуждаете свою жизнь, то чем именно вы занимаетесь, когда тусуетесь?
Жар окрасил мои щёки. Я опустила глаза на свои колени и сделала большой глоток вина, наслаждаясь его холодным вкусом. Не отрывая взгляда от своих обтянутых кожей бёдер, я поставила бокал обратно, хотя мне до смерти хотелось провести им по подбородку, чтобы укротить свой румянец.
— Обычно я надоедаю ей своими семейными проблемами, пока она болтает о своих давно потерянных родственниках.
Мой взгляд метнулся вверх.
— Ты вернулся, — сказала я, мой голос дрогнул.
Эйс улыбнулся.
Какой бы жар ни наполнил моё лицо, это было ничто по сравнению с тем, что охватило меня при виде него.
— Я же говорил тебе, что буду.
Кто-то выкрикнул имя Касс. Я могла бы поцеловать этого кого-то. На самом деле, единственный человек, которого я хотела поцеловать, сидел на барном стуле рядом со мной. Хотя он был действительно последним человеком, о поцелуе с которым мне следовало думать.
— Всё… всё закончилось? — спросила я.
— До следующего месяца, да.
— Кто-нибудь… хотя бы пытался?
Он покачал головой.
— Я надеюсь, что они, возможно, не смогут прочитать книгу в конце концов. Я надеюсь, что это была только твоя семья.
Он повернул мой стул так, чтобы я была к нему лицом. Когда он убрал руки, его пальцы задели моё бедро. Я наполовину ожидала, что кожа загорится, потому что место, которого он коснулся, было обжигающе горячим и пульсировало собственной жизнью, очень похожей на бешеную пыль вокруг моей шеи.
Кстати говоря.
— Я хочу, чтобы ты взял, — я поискала Касс и обнаружила, что она убирает несколько десертных тарелок, — пыль.
— И что мне с ней делать?
— Защити себя.
— У меня есть огонь, Кэт.
— Я знаю, но ты в городе, полном охотников.
— Им будет не слишком хорошо, если я подожгу их.
— Пожалуйста, Эйс, пожалуйста, возьми обратно. Я надену шарфы или скажу папе, что сделала временную татуировку.
— Нет.
Я прищурила глаза.
— Отлично. Тогда я её выпущу.
На его челюсти дёрнулся мускул.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Не смей. Кроме того, она не заслуживает того, чтобы получить это обратно, и я не хочу, чтобы ты перерезала себе горло.
Я сморщила нос.
— Это единственный способ?
— Да.
Мне определённо не хотелось резать собственную кожу.
— Ты закончила со своим вином? — спросил он.
Бокал был наполовину полон. Эта мысль застала меня врасплох. Я никогда не считала что-то наполовину полным. Он всегда был полупустым.
— Это сок, — сказала я, на случай, если кто-то подслушивал.
Я не хотела, чтобы у Касс были неприятности из-за того, что она обслужила меня.
Одна его тёмная бровь приподнялась.
— Мне девятнадцать. Пить пока нельзя.
— Вы такая законопослушная, мисс Прайс.
— Ты же меня знаешь, — сказала я.
— Я начинаю узнавать, но я бы хотел узнать тебя немного лучше.
Его рука не пробила стенки моей груди — в конце концов, он не был вампиром, всего лишь фейри — и всё же мне казалось, что его пальцы сжимают моё сердце.
Он схватил мой бокал и осушил его.
— Теперь ты закончила. Пойдём.
— Куда?
— Ты увидишь, — Эйс встал и протянул руку, чтобы помочь мне встать со стула. Я встала с табурета, не прикасаясь к нему.
— О, ребята, вы уже уходите? — Касс только что вернулась и вытирала руки о чёрный фартук, повязанный вокруг талии.
— Ужасно сожалею, Кассиди, но мне нужна медицинская консультация Кэт по одному вопросу.
Касс ухмыльнулась.
— Она ещё не настоящий доктор, — крикнула она нам вслед. — Если тебе станет скучно, возвращайся!
Как бы я ни нервничала, я повернулась и послала ей воздушный поцелуй.
Как только мы оказались снаружи, вдали от всех, Эйс переплёл свои пальцы с моими и потянул меня к парковке за гостиницей. А потом он крепко обнял меня за талию.
— Обхвати меня ногами.
Я покраснела.
— Я не могу сделать это…
Он оторвался от земли, и я обнаружила, что могу это сделать. Я обвила руками его шею, а ногами — талию, как коала, а потом немного помолилась. Всем моим Богам.
Мы взмыли ввысь, окружённые холодным воздухом и тёмной тишиной. Держа одну руку у него на шее, я протянула другую к густым облакам. Я всегда мечтала прикоснуться к облакам. В моём детском воображении они были похожи на пушистую шерсть. На самом деле они ощущались как туман, как крошечные капли взвешенного дождя. Влага покрыла мою кожу, но я не дрожала. Тело Эйса согревало меня. Медленно мы скользили всё выше и выше, пока не вырвались из облаков.
Окружённый множеством звёзд, Эйс перестал двигаться, и мы зависли в тишине.
— Ты приводишь сюда всех своих девушек?
— У меня никогда не было девушки.
Я отвела взгляд от мерцающей ночи и посмотрела в его сверкающие глаза.
— За полтора столетия у тебя ни разу не было девушки?
— Я никогда ни с кем не встречался достаточно долго, чтобы называть её своей девушкой.
— Что значит "достаточно долго"?
— Пару дней.
У меня в груди всё сжалось.
— Это всё, что я получу от тебя?
— Зависит от того, насколько ты хороша в постели.
— Будь серьёзен.
— Когда я нервничаю, я говорю глупости.
Моё сердце колотилось от надежды.
— Ты сейчас нервничаешь?
Он посмотрел на меня сверху вниз сквозь свои тёмные ресницы.
— Нервничаю, что ты ускользнёшь от меня, — сказал он низким, хриплым голосом.
— Тогда лучше не отпускать.
— Я не говорил о сегодняшнем вечере.
— Я тоже, — сказала я, поднимая своё лицо к нему.
Он встретил меня на полпути. Покачиваясь в чернильном океане звёзд и тишины, Эйс поцеловал меня так, как никто никогда не целовал меня раньше, с самой ненасытной сладостью и нежнейшим голодом. Это был такой поцелуй, о котором писали сказки.
Только это была не сказка.
