— Знаю. И вы правы, я знаю его не как Уильяма Паркера. — Он посмотрел на Лиз. — Это Руди Лютц. Квотербек местной школьной команды. — «Который всю свою злость направил на Дженну», — мысленно добавил он, и по спине пробежал холодок страха.
Лиз тяжело опустилась на стул.
— Черт! — выругалась она.
Четверг, 6 октября, 11.00
Примерно через час они смогли сложить по кусочкам пеструю историю Руди Лютца, также известного как Уильям Рудольф Паркер. Собранные полицией улики были очень серьезными. Дэвис клялся, что ошибка исключена. Но что-то пошло не так.
— Значит, первой жертвой стала его подружка, — задумчиво произнесла Лиз.
— Очень похоже на юношескую любовь, — заметил Чамберс, с отвращением глядя на снимок. Девушка была задушена, изнасилована, а потом исколота ножом. Множество ударов. — Больной ублюдок! И тогда ему было всего пятнадцать?
— Ему нравились женщины постарше, — сухо сказал Дэвис. — И, по всей видимости, он нравился им. Все девушки, которых он убил, добровольно встречались с ним за пределами дома, поэтому и не было никаких доказательств незаконного проникновения.
Лиз отодвинула папку.
— И как вы его поймали, Нейл?
Под черной щетиной щеки Дэвиса запылали.
— После того как мы обнаружили последнюю жертву, позвонил какой-то мальчик и сказал, что на прошлой неделе Паркер в раздевалке хвастался, что трахнул ее.
— Джина Капетти, — негромко произнесла Лиз.
Дэвис поджал губу, и Стивен опять заметил боль в глазах собеседника.
— У нас была улика по делу Лауры Резник, его первой жертвы. Образец спермы. Мы привезли Паркера в участок, у него было алиби, но сомнительное. Мы нашли свидетелей, которые видели его с Джиной Капетти и готовы были дать показания. Судья приказал ему сдать образец спермы. Ее ДНК совпало с ДНК спермы, которую мы обнаружили в теле Лауры Резник. Мы его арестовали, но, поскольку ему было только пятнадцать, дело разрешили рассматривать в семейном суде.
Стивен нахмурился.
— Четыре жестоких преднамеренных убийства, и он предстал перед семейным судом?!
Дэвис пожал плечами.
— У него был очень… снисходительный судья.
— Он предстал перед семейным судом, и что дальше? — нетерпеливо спросил лейтенант Чамберс.
— Все было сфабриковано, защита настояла на том, чтобы исключить сперму как улику из списка доказательств.
— Потому что… — поторопила Лиз.
Дэвис поджал губы.
— Потому что защита уверяла, что улику хранили не должным образом. Никто не стал разбираться, кто и почему. На том этапе это было совершенно не важно.
— А без спермы у вас не было дела, — закончила Лиз.
— Мы не смогли связать его с Лаурой Резник, первой жертвой, поэтому все дело рассыпалось, как карточный домик. Паркер вышел на свободу, вольный, как птица. Его дело было закрыто. Но общество знало о том, что он сделал. Родители старались, чтобы его имя не попало в газеты, но это все равно случилось. Собирались толпы, некоторые бросали бутылки, но чаще всего просто пикетировали дом. Бизнес Паркера-старшего стал страдать. Никто не хотел иметь дело с отцом такого чудовища, как Уильям. Родителям пришлось воспользоваться одиннадцатой главой «Кодекса о банкротствах» и продать дом. Они куда-то переехали, просто исчезли.
— Очень непросто сделать так, чтобы исчезла целая семья, — заметила Лиз.
— Отец миссис Паркер — мультимиллионер.
Все кивнули, отлично осознавая холодную силу американских денег.
— Лютц — девичья фамилия бабушки миссис Паркер по отцовской линии. — Дэвис казался обманутым. — Какое-то время я думал, что они уехали из страны. Отправились в Швейцарию или во Францию.
— Нет, они хотели, чтобы их сынок играл в футбол, — ответил Стивен, и Дэвис кивнул в знак согласия.
— Насколько я помню, старший Паркер просто с ума сходил от футбола, — задумчиво протянул Дэвис. — Ему было наплевать на то, что погибли четыре девочки. Что все улики указывали на его сына. Его беспокоило только то, что Уильям не будет играть за сборную школы и его не выберут рекрутеры из колледжей.
Стивен вздохнул.
— Значит, родители увезли его из Сиэтла, потом появились в Роли, скостили сынуле год, и «четырнадцатилетний» Руди опять пошел в девятый класс, где полно новых девочек — есть из кого выбирать, — произнес он, подняв вверх палец.
Лейтенант Чамберс неодобрительно хмыкнул.
— Как я и говорил: пусти козла в огород…
Лиз потерла лоб.
— Насколько я понимаю, нет доказательств того, что Руди имел какое-то отношение к Лоррен или Саманте.
— Пока нет, — мрачно признал Стивен. — Но теперь мы знаем, где искать.
В допросную вошел офицер с запиской.
— Агент Тэтчер? Ваша помощница все утро пытается с вами связаться. Говорит, дело неотложное.
Стивен посмотрел на свой сотовый и нахмурился. Телефон был включен, но на экране виднелось всего одно деление связи.
— В глубине здания у нас не ловит, — сказал Чамберс. — Такая морока!
Стивен указал на телефон в углу.
— Но этот работает?
— Если я не забыл оплатить счет, — с сарказмом ответил Чамберс.
Стивен позвонил, послушал Нэнси и повернулся к собравшимся с выражением мрачного отчаяния.
— Нашли Саманту.
— В лучшем виде, чем Лоррен? — поинтересовалась Лиз.
— Немногим лучше. — Стивен потер сзади шею. — Но это хорошая новость.
Никто ничего не сказал, на лицах всех присутствующих было написано, что они этого ожидали.
— Плохая новость заключается в том, что мы имеем третью жертву.
— О боже! — пробормотала Лиз.
— Кто? — спросил Чамберс.
Дэвис был мрачнее тучи.
— Ее зовут Алев Рахрух, — ответил Стивен. — Шестнадцать лет. Участница группы поддержки. Ходила совсем в другую школу. Никаких следов проникновения в дом. Дэвис, я хотел бы, чтобы ваш рассказ подтвердило ваше начальство в Сиэтле. Согласно установленной процедуре, естественно.
Дэвис приподнял бровь.
— Конечно.
— Потом нам придется решить, какое место осматривать первым. Номер два или номер три.
Глава 19
Четверг, 6 октября, 16.15
Кейси уложила спальный мешок в крошечный багажник «Ягуара ХК 150» и захлопнула его.
— Что-то неспокойно мне оставлять тебя одну. Я могу отменить поездку, если ты хочешь, чтобы я осталась.
Дженна поигрывала ключами от «ягуара», прокручивая их на указательном пальце.
— Со мной все будет в порядке. Скажи ей, Лукас. Со мной все будет хорошо.
— С ней все будет хорошо, — эхом повторил Лукас, и Кейси показала ему язык.
— Послушный попугайчик повторит все, что ему скажешь. У меня плохое предчувствие.
Дженна пожала плечами.
— По-моему, если ты возьмешь машину, они не смогут ее повредить.
Кейси указала на капот автомобиля.
— Твоему «ягуару» не хватает этой штуковины.
Значка на капоте. Адам очень долго искал подходящий, чтобы завершить реставрацию.
— Он исчез вчера утром, перед тем как я отправилась в школу. Я позвонила офицеру Пуллману и сообщила о пропаже. — У нее до сих пор холодела в жилах кровь, когда она думала о том, что вандалы из школы добрались до стоянки возле ее дома. — Кейси, поезжай сейчас, или застрянешь в пробке.
Они хмуро смотрели друг на друга, потом Кейси с досадой вздохнула.
— Ладно.
Они обменялись ключами, Кейси села в машину, на ее лице все еще читалась тревога.
— Позвони, если понадобится помощь.
Когда машина отъехала, Лукас негромко спросил.
— Ты как, Джен? Знаю, вчерашний день стал для тебя потрясением.
— Я в порядке. Честно, — настаивала она, видя, что Лукас остался при своем мнении. — Хотя я все гадаю, почему они взяли выходной. Сегодня никаких проблем в классном кабинете.
— Может быть, их спугнула камера наблюдения.
Дженна округлила глаза.
— Ты установил камеру? Где? Когда?
— В самом дальнем углу кабинета, чтобы видеть всех входящих. Вчера, после того как мы избавились от тушки опоссума. Я заказал еще несколько штук, которые можно установить снаружи на фонарных столбах, на стоянке у школы. — Он выглядел раздосадованным. — И вот результат.
Дженна закатила глаза.
— Спасибо, но ты должен был меня предупредить. Теперь придется бояться, как бы кто не увидел, как я ковыряюсь в носу или поправляю колготки.
Лукас обнажил зубы в улыбке.
— Я мог бы продавать записи и с тем, и с другим и очень быстро разбогатеть.
Дженна шлепнула его по руке.
— Забери свои слова обратно, или я все расскажу Марианне.
— Она разозлится, но только потому, что не ей была отведена главная роль. Ты же знаешь, что Марианна любит играть на камеру.
— Понятия не имею, — важно ответила Дженна, встретилась взглядом с Лукасом и посерьезнела. — Спасибо тебе.
