Или, вообще, деда её место займет?
Дрожь пробежалась по рукам. Надо помогать! Адепты еще не знают, какая над ними опасность висит.
— Молоток! Хвалю! — я получила увесистое пожатие плечо и застонала. Хоть и пожилой, но мог бы и силу рассчитать. Я хоть и ведьма Смерти, но создание нежное...
А ведь я еще и не соглашалась вслух!
— И чем я могу помочь? — подписалась я и прикрыла глаза, боясь услышать ответ.
Деда оперся локтями о колени, подался вперед и повернул голову набок, смотря на меня:
— Я с ней и по-хорошему, повзрывали друг друга, покрасили, разгромили комнаты. Ну так ей этого мало! — возмущался пожилой ведьмак. — Подумай! Сорвал её лабораторный эксперимент, а она похимичила, и теперь меня ни в одно помещение академии не пускает!
— Что не пускает? — Деворджилла его не пускает? Или что?
— Сказал же — нахимичила! Я спал знаешь где? — выпучил он на меня глаза.
Я сама невольно выпучила в ответ. Не знаю почему. Возможно, поддерживала компанию...
— Где? — может, он соскучился по разговорам. Столько слов я от него никогда не слышала. Хотя, и общаться никогда не спешила.
— На крыше! Меня даже на чердак не пустило! — и процедил сквозь зубы: — Ведьма!
— Так может противомагический амулет какой заказать? Я могу у Грега попросить... — сразу пришла мысль о моем ведьмаке. Пропащем ведьмаке. Мог бы и он догадаться встречу организовать! Ан нет, сижу вот со старшим поколением, понимаешь...
— А то я и без сопливых не догадался! — резкость мужчины я отбросила сразу. Дейка предупреждала когда-то, что все его слова надо просеивать через сито. Помогает.
Вот и сейчас неприятное для себя я просто запикала в мозгу, выцепив главное.
— Пробовали?
— Да Грег на эти побрякушки почти весь резерв угрохал! — сплюнул травинку в сторону ведьмак. — И ноль! Лежит теперь... — я чуть с места не сорвалась, но рука меня остановила. — Спит.
Буквально заставила себя сидеть ровно. Спит.
А я уже было думала — забыл про меня. Обида хотела пустить корни и вовремя сжалась в беспокойный комок в душе. Признаться, я и сама была хороша. Первая никогда шаг на встречу не сделаю. Жду все...
А он вон, хорошее дело делал! Или это мужская солидарность?
Комок чуть было не превратился вновь в обиду но я вовремя свернула его обратно и запульнула подальше.
— Поможешь? Или я пошел? — просить что-то было для деда не просто непривычным. Думаю, он чувствовал себя ужасно.
То хмурил брови, то расслаблял. То кривил губы, то буравил темноту взглядом.
Ну а я просто не могла не помочь. Решительно оправив платье, встала:
— Что делать?
Дернув плечами, пожилой ведьмак вызывающе поднял подбородок:
— Устрой мне с этой мегерой свидание!
ГЛАВА 20
Вот задал задачку! В наши с Дейкой планы не входила организация рандеву. Наивные, думали взрослые люди, сами разберутся.
Оказалось — без нас никак. Деда не хотел внучку напрягать, а зря. Дейка бы взялась за это с большой охотой. Добавила бы креатива, как только она умеет.
— Свидание? Я — спец! — из-за ближайшего дерева высунулась шпионская мышиная мордочка. Взмах черных крыльев и Бакстер уже возле нас. — Очумительная удачливость что я вас нашел.
Ну да, то-то я так и поверила, что он ну ни словечка не подслушивал. Ну, ни капельки!
Никакой супер-скорости уже не было. Разве час уже прошел?
— Бакстер, я не думаю, что шкафные свидания сюда подходят, — я подвинулась на скамейке и мышь, царапая острыми коготками, уместился между мной и ведьмаком. Маленький, а столько суматохи вокруг развел!
— Ничего ты не понимаешь, Силька! — на меня как на глупенькую смотрели черные бусинки глаз. — Тепло! Это раз.
Загнул пальчик на лапке Бакстер. При этом у него зачесалась спина, и он был вынужден номером 'один' погонять мурашек по телу.
— Там мягко! Это два, — разгон мурашек закончили уже два пальчика, которые после были любезно продемонстрированы нам с Деином дедой.
Пожилой мужчина повернулся в полоборота, забавляясь, но мышиный лепет не прекратил.
— Уединенно! Это три! Никакой конкуренции! — и тут мы уже лицезрели три темных коготка.
— Как это нет конкуренции? — пожал плечами деда. — А если мы с тобой в одном шкафу встретимся?
Мне стоило большого труда не рассмеяться. Я тут же нарисовала в своем воображении эту эпичную встречу и начала мелко подрагивать на лавке.
А мышь тем временем задумался. Вот дела, предложил, а сам не подумал! Это же теперь и на его территорию спрос может появиться. Кажется, он даже вспотел немного, несмотря на вечернюю прохладу.
— Это я дал, конечно, — согласился сам с собой мышь. Закрыл один глаз, потом проделал это дело с другим и подпрыгнул: — Сменный график!
И гордый собой протянул:
— Ва-а-ариант!
Залихватски махнул рукой шкафных дел мастер:
— Да я голова! Деда, ну тебе же много не надо, так, раз в недельку...
Я перевела взгляд на развнеделешного деда и поняла... Бакстерова смерть близко! Очень! На одной лавке сидят!
Надо спасать эту двухволосишную головушку! Где же мы еще такого найдем?
— Бакстер! — прервала я мыша, рассуждающего о возрасте и возможностях. — Что с твоей силушкой богатырской?
Мышь сразу как-то сдулся, расстроено закусил щеку:
— Кончилась, — маленькая черная тучка нахохлилась на прогнившей лавке. — Я чуть перед всей академией не опозорился!
С другого конца лавки раздалось какое-то похрюкивание. Деда? Ну нет, он бы не стал... Сидит ровно, слушает, вроде.
— Что случилось? — предполагать даже не стала. Бесполезно. Надо слушать.
— Фонтан помнишь?
Ну как же не помню? Помню. Прекрасная девушка с букетом цветов сидела в центре, на камне, а вокруг неё взметались ввысь струи воды. Якобы, эта дева символизировала основательницу академии. Кто-то говорил, что она была магиня, кто-то, что эльфийка, но я была точно уверена — ведьма она! Ну какая еще женщина в букете соберет столько травы? Да там всего цветков пара-тройка и все!
— Фонтана теперь нет? — осмотрела мыша с лапок по макушку. Вряд ли. Ну не настолько же его силушка расперла...
— Есть, а вот букета нет.
— И за кой тебе сдался каменный цветок? — с другой стороны лавки опять донеслись странные звуки.
Бакстер встрепенулся:
— Зачем? Все вокруг с полян таскают, покупают. Фу, трясина и скукота!
— А ты опять выделился, да? — мне было жалко фонтан. Букет бы что надо. Для ведьмы. Мы все, что ведьмы Жизни, что Смерти, считали изображенную девушку своей покровительницей и бросали туда ароматные цветы. На удачу в учебе.
— Арри бы оценила! Я уверен! У неё тонкий вкус!
Ага! Тонкий вкус на тяжелые камни!
— Тебя поймали на полпути?
— Да меня никто не остановит, если я задумал что-то! — вскочил на лапки мышь, а потом жалобно посмотрел мне в глаза и положил мордочку на ногу: — Сила кончилась!
Мое сердечко дрогнуло и я погладила его по голове, утешая. Хрюканья с конца лавки повторились. Но я не стала косить глаза в сторону, у меня тут мышь расстроенный.
— А я, между прочим, даже стихи сочинил к букету...
— Какие? — с интересом спросила я. Деда тоже с любопытством посмотрел на горевавшего мыша, который уже распластался по моей ноге, смотря в ночное небо и начал декламировать:
Цветок любви моей зазнобе
Несу я смело сквозь ветра.
И пусть её любовь до гроба
Усыплет ласками меня!
— У-у-у, Бакстер! Все у тебя к себе любимому сходится! — пожурила я крылатого стихоплета.
— Не очень, да? — согласился со мной мышь. — У меня есть еще вариант:
Камень веков тебе принесу
Вечный цветок для тебя я сорву
Чтобы ты знала, что никогда
Я не покину тебя!
— Вот только последнюю строчку надо переписать, я не уверен... — почесал коготком грудку бессовестный мышь.
— Бакстер! — возмутилась я до глубины души. Женская солидарность жила, живет и жить будет!
