- Поверь мне, Катя… Двадцать первый дан - это такое мясо, что не приведи господь. Если я не буду пить, я весь мир ушатаю просто влет. Соберу БОГов на центральном стадионе и скажу им: «Любите друг друга!»
- Думаешь прокатит?
- Я не думаю, блин… Я знаю!
Мы курили и смотрели на «Лахту». Величавое здание словно парило над землей. Высота его достигала почти полкилометра. На верхних этажах небоскреб постепенно сужался и вспарывал питерское небо кинжальным острием. Обтекаемой формой и совершенством линий он напоминал межзвездный крейсер. Тридцать тысяч лет простоял он на берегу залива. Цивилизация БОГов почти погибла, но ее бессмертный памятник все так же гордо реял над водой. И над всем бледно-розовым миром.
Небоскреб мигнул пару раз, как картинка в плохом телеэфире… И вдруг изменился! Он больше не был похож на дом. Перед нами возвышался огромный звездолет с огнями бесчисленных иллюминаторов, приборов навигации и панелями солнечных батарей. В его нижней части открылись шахты, похожие на сопла гипердвигателей. Охренеть! Он собирался улететь! Из отверстий ударили в землю ослепительные потоки огня. Небоскреб лениво приподнялся над землей… И на бешенной скорости умчался в небо.
И в этот момент меня накрыло. Я почувствовал дикую слабость, мир потемнел. Перед глазами поплыли зеленые всполохи и радужные кольца. Ноги подкосились и я упал в бездонную звездную пропасть. Дмитрий Вечер вновь забрал меня к себе.
- Салют, Эрм! Как жизнь?
- Нормально... Тусуюсь с Тенью-Смертью и Где-то Там.
- А я с тусуюсь с Машей... И со всеми вами.
- Покурим?
- Не вопрос!
И бездна развернулась перед нами. Миллионы звезд сверкают бриллиантовым ковром. Мы снова сидим на краю ночного мира. Трубка переходит из рук в руки. Целебный дым врывается в легкие, растекается по телу, туманит усталый мозг. Дмитрий Вечер вспоминает «другую жизнь»:
- В последних классах школы я общался с молодыми гопниками. Мы прогуливали уроки, собирались дома у клавишника нашей группы. Курили, пили портвешок и танцевали хип-хоп под Титомира и Мальчишник. По законам блокбастера, в любой подростковой банде обязательно должен быть ботан. И у нас он тоже был! Витя Порох, друг моего детства. Он носил очки и был высоким, худощавым блондином… Порох быстро научился курить и пить. Но это не помешало ему с отличием закончить школу и эконом-фак в местном универе… Он был такой спокойный, ничем не выделявшийся паренек. Ну если только своим ботанизмом. Учился он конечно супер. И еще у него был классный батя! Я такого доброго мужика в своей жизни не встречал ни до, ни после. Он работал строителем. А там же алкоголизм - неотторгаемый атрибут профессии! Потому что Сибирь... Высота… Дубак... Не будешь пить - сдохнешь! Или станешь инвалидом. Поэтому отец Пороха профессионально и жестоко пил. Водка, кирпичи и ведро с раствором… Добро пожаловать в реальный мир! Он строил дома, любил жену и сына, и бухал. Такая простая охренительная жизнь! Он был безумно счастлив и поэтому добр со всеми. Он разрешал сыну курить, покупал сигареты, давал деньги на пиво… А когда мы приходили в гости к Пороху, его батя, если не храпел в отключке, обязательно выползал к нам и общался. Расспрашивал о жизни, о делах. Всегда такой пьяненький, веселый и добрый. Дальше - начиналось самое интересное!… Он открывал кладовку, откупоривал одну из стоящих там огромных фляг и нацеживал нам полную банку своего вкуснейшего и крепкого домашнего вина. Пейте на здоровье, парни! Для хорошего человека - ничего не жалко! А хорошими для него были… Все.
- Крутой мужик! А знаешь, Вечер… У меня ведь тоже был друг детства Витя Порох! Вечно ты мне своих друзей пихаешь. С которыми посрался много лет назад.
- Это потому, что настоящей дружбы нет.
Звезды начинают расплываться и таять. Радужные всполохи застилают глаза. Зеленые молнии вспыхивают со всех сторон. Ночь запускает под кожу свои коготки. Дмитрий Вечер возвращает меня домой.
- О, боже! Он очнулся. Борм, давай еще воды!
Прохладный апельсиновый душ и голос Где-то Там врываются в мой сон. Богиня звездного кун-шу склонилась надо мной и поливает «Фантой» из пластмассовой бутылки мое лицо. Гермошлем валяется рядом. Охренеть! Картина маслом. Все как на ладони! Ну почти... Жаль что у женских скафандров не предусмотрен глубокий вырез на груди.
- Не туда ты смотришь, родной! Ну все, он очнулся. На грудь уставился. Рефлекс работает! Значит будет жить.
- Что с тобой случилось, Эрм? Ты брякнулся в самом разгаре шоу. Небоскреб умчался в небо без тебя! Он улетел, но обещал вернуться!
- Не могу понять, что это было? Помню лишь зеленые молнии перед глазами… И бескрайнее звездное небо со всех сторон.
- Какой красивый глюк!
- И где же нам теперь Патрика искать?
- Не знаю, Катя.
- Тень-Смерть и Кукла с пацанами тоже пропали.
- Со всех сторон такая лажа прет! Сам бог велел бухать.
Идея Борма показалась неплохой. Тем более, она звучала убедительно из пасти бормонида, который вообще не пил. Алкоголь вырубал какие-то рецепторы в его мозгу, и он становился полностью невидим. Борму это не очень нравилось. Поэтому крепче кефира он ничего не пил.
24.
- Тебе никогда не приходила в голову мысль: если выжили одни поэты, музыканты и художники, откуда в этом мире столько полицейских?
- Не знаю… Может «синдром обратной тяги»? Был неформалом, тащился без меры, встретил гопников, получил по голове, постригся и пошел метелить лохмачей!
- А почему гопники не любят, когда их называют гопниками?
- Это тоже самое, что назвать негра негром! Или суку сукой.
Мы сидели в подвальчике полуразрушенного клуба где-то в дебрях Приморского района Санкт-Петербурга и бухали. Посреди зала булькал пузырями с радужной подсветкой шикарный фонтан. Мы наполнили его вискарем. Зомбо-кошки разбегались и ныряли в него со всякими сальто-мортале. Напивались в дым, вылезали и снова прыгали в бухло. Борм нашел на складе древние диджейские вертушки и выкатил на сцену. Он натянул на морду наушники и запускал нетленные хиты минувших веков. Цветные фонари загорались и гасли в такт сэмплам хрустального диджея. Катя плавала в фонтане вместе с кошачьей братвой. А мы с Эрмом сидели в кожаных креслах в полумарке танцпола, бухали и вели разговоры за жизнь. Алкоголь ласковым теплом разливался по телу. Забытый смысл жизни золотым цветком распускался в душе. Добро пожаловать домой, Где-то Там!
Саблезубый кот врубил очередной отпадный диск и присоединился к нам. Он открыл бутылку минеральной воды и опрокинул ее в себя за два глотка. Блаженно замурлыкал и откупорил новую. Потом спросил:
- Эрм, ты любишь Смерть?
- Представь: тебе дают сексуальное тело, гениальный мозг... А потом говорят, что это не навсегда! И ты понимаешь, что это: ПОДСТАВА!
- А как ты думаешь… Смерть клевая?
- Не знаю... Даже если она совершенна, как Лаура Лион, вряд-ли кто-нибудь захочет с ней переспать.
- А стать бойфрендом?
- Точно, блин! Чувак, прикинь, что я тебе скажу?! Мы со Смертью мутим. Она теперь моя баба.
- Охренеть! Поздравляю, чувак! Ну и как, ты ей уже вдул?
- Вчера по пьяни она затащила меня в сортир и отымела. Это была жесть. Когда она кончила, все кругом сдохли в радиусе мили.
- Как же ты выжил?
- Я был в эпицентре, чувак! Это мертвая зона.
- Зашиби-и-сь!
- Хорошо сидим, мальчишки! Еще бы стриптиз для полного комплекта.
- На меня не рассчитывай, сестра. Я итак все время голый рассекаю.
- А я раздеваюсь только перед будущей женой!
- Эх, вы! Девушка хочет романтики, а от вас никакой отдачи... Вам бы только Лауру Лион курсором тискать.
- Вот только не трогай Лауру! Это святое.
Мы отвисали как боги. Все было идеально! Клевая музыка, друзья, бухло... Но закон вселенской энтропии никто не отменял. Никогда не может быть так клево, чтобы весь кайф не обломался одним щелчком. Из положения «зашибись» в глубокое положение «отстой». Входная дверь слетела с петель и на пороге показались мои кореша с Бетельгейзе. И конечно мулатка Марта прыгала впереди всех. Она издала вопль торжества и ткнула мне стволом под дых. Другие монахи взяли на прицел моих друзей. Достала, тварь.
- Да к черту все! Овца тупая, Марта... Иди уже пасись! Дай хоть один вечерок провести без твоих тупорылых загонов.
- Не дождешься, сука! Я пока тебе кишки не выпущу, не успокоюсь. И пока не вырву седце у твоего прозрачного урода!
- Какого хрена?! Меня нельзя валить! Я талисман вашей долбаной веры!
