это грозило сказаться на моей работе.
Кейли Куоко. Я так обрадовалась, когда он написал мне. Божечки-кошечки. Знала, что бокал вина с ним ничем хорошим не закончится. Вот знала. Мы целовались прямо в баре! Там было темно и, казалось, можно делать что угодно, но я сказала ему потом: «Ой-ёй! Пожалуй, это не лучшая идея». (Смеется.) Мы начали целоваться в баре, потом продолжили на парковке. Джонни мог заморочиться и скрывать все это, но я полная противоположность. Я была готова на следующий день во время читки объявить всем, что мы встречаемся. Но Джонни попросил помалкивать. Так что мы помалкивали. Не забывайте, что были другие времена. Социальные медиа находились в зародыше, так что было проще скрываться. Тогда вы не знали о людях столько, сколько сейчас. Другой мир.
Джонни Галэки. После того поцелуя в Smoke House она сказала: «Поехали ко мне». И я поехал. Потом она исчезла и появилась после душа в одном полотенце. Села ко мне на колени, и я подумал: «Что ж, ну, наверное, мы и правда встречаемся».
Кейли Куоко. (Смеется.) Я вот уверена, что надела халат, да и под ним еще была одежда! Мы по-разному помним эту историю, но я все равно ее люблю.
Джонни Галэки. Моя версия точнее, гарантирую. Рассказываю про такие личные штуки только потому, что Кейли любит эту историю.
Парочка набросилась друг на друга, как говорит Галэки. Но они договорились никому не рассказывать. И клянутся, что не занимались сексом в гримерках.
Кейли Куоко. Не получилось бы закрыться в гримерке, сославшись на репетицию, – все знали, что я не репетирую. Никто бы не поверил, сказали бы, что «на Куоко это не похоже!».
Джонни Галэки. Но однажды Чак застукал нас на парковке. Мы вышли из павильона сразу после записи и увидели, как выходит Чак. Мы стояли возле машин и, завидев его, пригнулись, будто дети! А он нас заметил, но повел себя благородно и ничего никому не сказал. Нам просто не хотелось никого расстраивать.
Чак Лорри. Что-то не припомню такого. Возможно, мой мозг просто отказался хранить это воспоминание – понял, что не справлюсь с этим. У меня не было сил разбираться с романом на съемочной площадке.
Кейли Куоко. (Смеется.) Ответ в стиле Чака! Но мы не занимались сексом в гримерках. Не было такого никогда. Ни за что. Я не состою в клубе любителей потрахаться в самолетах. Ничего такого. Джонни считал так же, он очень серьезен насчет работы. Он так много готовился. Прыскался одеколоном Леонарда и растения лапал! А мы ведь ситком снимали! Он относился к процессу гораздо ответственнее меня. Но если подумать, то до него я бы, возможно, и согласилась пошалить в гримерке.
Джонни Галэки. Сомневаюсь, что мы хотя бы целовались в гримерке, потому что раз мы на работе – мы на работе. И здорово, что была возможность разделить работу и личную жизнь. Но когда мы пришли в шоу к Стивену Кольберу в день завершения сериала, на вопрос: «Кто трахался в гримерке?» – положительно ответил только я. (Смеется.) Дело было спустя несколько лет с моей подружкой, но мы с ней не работали вместе! Это совсем другое! Абсолютно другое. Никто не вышел за рамки приличия.
Кейли Куоко. Когда мы встречались, Джонни опасался испортить отношение фанов к Леонарду и Пенни, потому что мы в сериале в тот момент даже на свидание не ходили. Он весь такой рассудительный, я же думала: «Да кому какое дело?! С ними все будет хорошо!» Но он очень парился. Наверное, я понимаю.
Джонни Галэки. «Испортить» – очень сильное слово. Лучше, пожалуй, «усложнить».
Кейли Куоко. Ну да, может быть, но тогда Джонни вскружил мне голову. В конце концов чувства прошли. (Ухмыляется.)
Джонни Галэки. Ничего себе.
Кейли Куоко. Я была без ума от него, а потому так не считала. Сейчас-то я, наверное, его понимаю. Он заботился о том, что подумают фанаты. Все же нам так хотелось, чтобы зрители с нетерпением ждали, когда же Леонард и Пенни сойдутся. Если бы они увидели нас вместе в реальности, их ожиданиям был бы конец.
Куоко и Галэки дурачатся в гримерке. Фотография любезно предоставлена Джонни Галэки
Джонни Галэки. А если мы расстанемся, как это повлияет на принятие персонажей? Зачем зрителям думать что-то вроде: «Ой, Джоанн и вправду любит Чачи!»[53] Мне тогда было неловко. Сейчас, наверное, я бы вел себя иначе. Любовь есть любовь, и ради нее ты идешь на риск. Но тогда мне было сложно, и мы это не обсуждали. Кейли очень уважительно относилась к моим представлениям об отношениях.
Хотя Куоко и Галэки всеми силами пытались держать свой роман в тайне, некоторые ключевые для сериала люди начали что-то подозревать.
Билл Прэйди. Они говорили, что собираются в кино на документалку о воде. У Джонни были весьма эклектичные вкусы, но я тогда подумал, что ни одна женщина на планете не пойдет смотреть документалку про воду. Ну, разве что она страстно любит документалки или же спит с парнем, который ее позвал! (Смеется.)
Джонни Галэки. А это была русская документалка про воду![54] Не совсем то, что любит Кейли. Но там были субтитры. Может, я решил, что посмотреть ее будет в духе Леонарда, не знаю.
Никки Лорри (второй ассистент режиссера, режиссер). Энтони Рич (первый ассистент режиссера) и все мы, кто работал на репетициях по выходным, раскрыли их. Вот как я обо всем догадалась. Джонни способен проспать все что угодно. Когда мне надо было вытащить его на площадку, я стучалась в его гримерку: «Джонни? Джонни?! ДЖОННИ!» Он спал мертвым сном. И вот однажды он опоздал, мы звоним ему домой, никто не отвечает. Мы заволновались. Кажется, я тогда работала помощником продюсера, потому что меня послали к нему домой узнать, все ли с ним в порядке, и разбудить. Приезжаю туда – ворота закрыты, а окна в спальню с другой стороны. Звоню Энтони на студию, он передает трубку Кейли, и она говорит мне код для ворот. Помню, как чуть не спросила: «А ты откуда это знаешь, Кейли?» (Смеется.) Но пришлось прикусить язык.
Джонни Галэки. Помню тот день. Никки стучалась в стеклянную дверь моей спальни. Вот веселуха была!
Смартфоны и социальные сети тогда еще не были так распространены, как сейчас, что позволяло Куоко и
