Мне не нравится бледность Леи. И этот ее взгляд. Ее что-то беспокоит. Я вижу это. Чувствую.
– Ты очень бледна, – встаю и иду к ней. – Ты пьешь витамины, которые прописал врач? Надеюсь, ты нормально питаешься, пока меня нет дома?
– Я пью витамины. Конечно.
Подхожу и заглядываю ей в лицо, как будто выискивая причины ее бледности.
– Что-то случилось, Лея? – беру руками ее лицо. – Тебя что-то тревожит?
– Нет, Егор, все хорошо, – она проводит ладонью по моей руке. – Ты, наверное, устал? Ужинать будешь? Извини, я ничего не приготовила к твоему возвращению. Неважно чувствовала себя сегодня.
Улыбаюсь. Прижимаю к себе.
– Ты же знаешь, что я всегда голоден, – шепчу ей на ушко. – Но только по тебе.
Она опять смущается. Никак не привыкнет к тому, что я люблю нашептывать ей.
– Ты говорил, что Данила звонил тебе, – напоминает она и голос ее чуть подрагивает. Так, по крайней мере, кажется мне.
– Да, – отвечаю и хмурюсь. – Он сказал, что хочет жениться на твоей этой подружке. Как ее там?
– На Юльке? – она удивленно вскидывает на меня взгляд.
– Да, на ней. Знаю, вы с ней общаетесь, но скажу тебе напрямую – я не в восторге от выбора Данилы. Ее поведение характеризует ее не с лучшей стороны.
Решаю не называть при Лее вещи своими именами. Ведь эта Юлька – шлюха. И мой сын собирается жениться на ней. Что может быть хуже?
– Но это его дело. Он уже взрослый, – говорю вслух. – Пусть решает сам. Ты рада?
– Угу, – Лея улыбается, но не искренней своей улыбкой, а как-то натянуто.
Или мне опять это кажется?
Наверное, я просто устал.
Ложусь на кровать.
– Иди ко мне, – зову Лею.
Она устраивается рядом, у меня под боком. Прижимаю ее к груди.
– Егор, как хорошо, что ты сегодня вернулся, – говорит она. – Завтра нужно ехать на УЗИ.
– Съездим, – отвечаю устало.
– Завтра нам скажут, мальчик или девочка, – Лея приподнимается и заглядывает мне в лицо.
– Тебе не терпится узнать, да? – спрашиваю, улыбаясь.
Она живо кивает. Наконец, улыбается. Впервые за вечер.
– А тебе? – спрашивает, глядя мне прямо в глаза.
Беру ее за подбородок, притягиваю к себе и целую.
– Конечно, Лея, конечно, – шепчу в губы.
На следующее утро мы едем в медицинский центр.
Лея опять ложится на кушетку.
Опять на экране монитора мелькают непонятные мне полосы.
– Всё у вас нормально, – говорит сосредоточенно врач. – Беременность проходит хорошо. Без патологий. Вот сейчас мы увидим, кто у вас будет – мальчик или девочка.
Врач водит по животу Леи, всматривается в монитор.
– Ах, вот как раз и видно очень хорошо. Посмотрите, у вас будет сын.
– Сын? – произношу я.
– Мальчик? – переспрашивает Лея.
Не понятно, кто из нас больше удивлен. И чему удивлен?
– Ну да, – спокойно отвечает врач, – сын. Мальчик.
Лея улыбается. Берет меня за руку. Крепко сжимает своими тоненькими пальчиками. Улыбаюсь в ответ.
Врач делает пару снимков и вручает их мне.
В машине на обратном пути Лея жмется ко мне и показывает мне, где на снимке ручка или ножка.
Я старательно пытаюсь рассмотреть. И, хотя ничего не понимаю, киваю и улыбаюсь.
Вижу, сколько радости доставляет ей этот пустой по сути разговор.
Я уже отвык от таких моментов. И, наверное, мне их не хватает. Сейчас понимаю это особенно остро.
Эта маленькая девочка заставила меня опять поверить во что-то доброе. Увидеть в ней и в остальных людях что-то светлое.
Впервые за долгое время я счастлив. Наверное, именно так ощущается счастье.
И мне становится страшно от мысли, что я могу это все потерять.
Лею.
Ее веселый смех.
Эти волнительные ожидания.
Ее тело и душу.
Ласку, которую она дарит мне.
И тепло, которое излучает.
Страшно потерять.
И страшно думать, что будет, если всего этого не станет.
ГЛАВА 64. Лея
Мой малыш. Нет. Наш малыш. Мальчик.
В начале мне показалось, что Егор как-то не обрадовался этой новости. Но он объяснил, что просто встал в ступор от неожиданности.
По дороге домой мы с интересом рассматриваем снимки УЗИ. Я показываю Егору, где ручки, где ножки у малыша. А Егор все время спрашивает, как же врач определил, что это будет мальчик. Строит предположения, чем вызывает у меня смех.
Целует меня в висок, кладет руку на живот, рисует круги большим пальцем. И мне кажется, малыш отзывается на эти прикосновения. Прикосновения отца. Он гладит нежно. Теплота его ладони дарит ощущение защищённости и комфорта.
Но, как только губы Егора касаются моих губ, его рука сползает вниз и вот я уже ощущаю теплое предчувствие, которое растекается по телу, а потом медленно, словно мучая меня, собирается в одной точке – под теплой ладонью Егора.
Я выдыхаю со стоном в губы Егора, когда он чуть надавливает рукой и плотная ткань джинс сильнее прижимается к моему самому чувствительному месту.
– Егор, не здесь, – шепчу я и перевожу взгляд на водителя.
Егор усмехается и шепчет мне на ушко, опаляя своим горячим дыханием и заставляя покраснеть от услышанного:
– А ты прикуси пальчик, чтобы не сбивать водителя с дороги.
А сам уже расстегивает застёжку на джинсах и его пальцы оказываются у меня на трусиках. Он немного вдавливает трусики между складочками и они сразу же становятся мокрыми.
– Знаешь, от чего у меня сносит крышу, когда я касаюсь тебя? – шепчет он, прижимаясь своим лбом к моему лбу. – От того, как ты легко и быстро заводишься сама и заводишь меня.
С этими словами он проникает ко мне в трусики и начинает
