Ой, ко мне ж Надька должна прийти!
- Нет, Сереженька, я, наверное, к подруге съезжу. Сто лет у неё не была. Вот позвоню и поеду.
- Тогда будь здорова.
- Привет!
Я пошла к Жанке в бухгалтерию - от неё позвонить можно. И не виделись давно, честно говоря.
Поболтали. Потом я Диме позвонила - как всегда, нет на месте. На автоответчик наговорила, что из "Татьяны" звоню и чтобы меня после работы не встречал, а ехал домой - я освободилась рано. Потом Надю обрадовала, что сама приеду, и двинулась в путь за новостями.
Но из "Татьяны" так просто не уйдешь - все кругом знакомые. Не успела из бухгалтерии выйти, встретила Оксанку - та мне на шею кинулась, плачет, обнимает, целует: ей Генка предложение сделал! Я тоже как дура поревела радовалась за них. Потом она снова давай мне Генкиного друга сватать, я уж не знала, как отбояриться, и вдруг щелкнуло у меня в мозгах. Я по сторонам таинственно оглянулась и начала ей вполголоса рассказывать, что познакомилась с одним преподавателем из юридического, интересный мужик, говорит, вдовец, но так - моложавый, теннисист. Только что меня смущает зовут его Кучумов Дмитрий Николаевич, представляешь? Вдруг это манохинской Валентины папочка?
Оксанка плечами пожимает - ну и что? А я объясняю, что неохота к генеральному в родню лезть, даже нечаянно, хоть до этого пока очень далеко, но лучше знать заранее. Она говорит, аспроси у Вальки, она баба простая, я говорю, ну уж нет... А потом, будто только что сообразила: а ты загляни к ней в анкету, ты же у нас отдел кадров по совместительству...
И тут на нас налетела Леночка Рыбальченко: девчонки, а о чем вы тут секретничаете, я тоже хочу! Оксанка засмеялась, чмокнула меня, её, пообещала позвонить, если что узнает, и бросила нас вдвоем.
Вот с кем давно не виделись - года три, наверное. Ну, два с половиной - это точно. Я тогда в "Татьяне" просто менеджером трудилась, а Елена маклером в риэлтерский отдел пришла. Тогдашние две смежные комнаты нашей многоотраслевой фирмы позволяли нам общаться много и с удовольствием.
Ленка накинулась на меня, а я - на нее. Сначала, в порядке разведки, мы друг дружку о всяких мелочах расспрашивали. Потом пошли разговоры где и кто...
Ленка жаловалась на деток своих, на мужа. Но мне показалось, что как-то по привычке: плачь больше - карта слезу любит.
Я рассказала об общих знакомых, потом пару баек из жизни родного агентства - о нашем контингенте можно повествовать бесконечно и в красках. А потом возник неизбежный вопрос: где ты теперь?
Ну, со мной было все ясно. А вот Елена оказалась труженицей того самого аптечного подразделения, где аспирин фасуют: она и менеджер, и второй бухгалтер, и секретарша на телефоне и мальчик на побегушках. Потому что господа фармацевты - ребята на подъем тяжелые.
- А тут - третий прокол за полгода! - пожаловалась Елена и высказалась на фармацевтическом языке. Но, по-моему, это все-таки была не латынь.
На мой робкий вопрос, что такого ужасного произошло, она ответила, что не знаю я специфики её работы. Что правда, то правда, не знаю.
А специфика, оказывается, состоит в том, что приходят банки с аспирином блоками по четыре, в термоусадочной пленке. И только в том случае, если пленка и тара не повреждена, с этим сырьем начинают работу. А тут - третий раз уже! - приходит банка с явным дефектом, крышка перекошена, святым духом держится. А это же лекарство! Черт знает что туда могло попасть - и свет, и вода, и пыль. А потом доказывай, что покупатель отравился по вине зарубежного поставщика...
В общем, сейчас Лена как раз такую отбраковку в юротдел к Мюллеру и привезла - пусть рекламацию пишут, скандал устраивают. Мы (тут она сделала гордое лицо) с ненадежным товаром работать не будем. Серьезное дело, Мюллер даже человека на машине прислал осмотреть на месте, а потом они уже эту банку в четыре руки плюс шофер в гендирекцию доставили.
В общем, сдала она дрянь эту, акт составили и едет сейчас обратно своему непосредственному начальству акт отвозить.
Она явно торопилась и, хоть простояли мы минут пятнадцать всего, частенько на часы поглядывала.
Я решила больше её не задерживать:
- Ладно, Аленка, разбежались. Ты торопишься, я тоже. И незачем гендирекции глаза мозолить.
Мы вместе вышли из конторы, договорились созвониться и встретиться ещё в этом тысячелетии. Лена побежала к трамваю, к своему начальству на Черногузовку возвращаться. Видно, Ленка не такой важный груз, как банка со съехавшей крышкой, чтоб её на служебной машине отвозить.
А я прямо от дверей увидела знакомую рослую фигуру. Мой рыцарь маячил метрах в двадцати от "Татьяны". Всегда мы на дежурстве, всегда мы на посту. Видно, успел с автоответчиком пообщаться. Ну шустрый! Вот такого я не ожидала - собралась ведь к Надежде, как вольная птица. А теперь надо как-то ненавязчиво уйти из-под опеки В. Колесникова и так, чтобы он не догадался, что не домой еду. А если он тоже с работы смылся?
- Девушка, вы куда?
- Да вот, с мужчиной хочу встретиться. А вы задерживаете!
- Привет, Лиса!
- Взаимно.
Я подставила Диме щеку для поцелуя.
- Каким ветром в наши края? - это спросил Дима.
Я гордо показала конверт с надписью "Премия".
- Вот, собираюсь прокутить.
- А, ну да, с мужчиной.
Я рассмеялась.
- Слушай, мой генерал, ты насовсем освободился или на минуточку?
Он глянул на часы:
- Еще минуточек двадцать могу погулять.
- Тогда пошли кофе попьем и поговорим тихонечко. Чего же на виду у фирмы маячить?
Мы перешли через дорогу и заняли столик у окна крошечной кафешки "Китеж". Под кофе я и выложила своему Мегрэ историю, которую мне Ленка сейчас рассказала. Пусть думает - ему привычней.
Он опять посмотрел на часы. Видно, время поджимало. А все-таки выкроил, чтобы меня лишний раз увидеть! Я его чмокнула, пожелала успешно крепить Родину трудом, ещё раз напомнила, что меня сегодня встречать не надо, и ускакала. Давно пора было бежать к Надежде.
* * *
Артур Митрофанович неспешно просматривал вчерашние рапортынаблюдения. Они могли быть написаны чем угодно и на чем угодно. Но обязательно в письменном виде - так агент упорядочивает свои наблюдения, да и меньше риск потерять что-нибудь при пересказе.
Так, старшая Гончарова днем уезжала. В черном платье и косынке, как на похороны. Однако проследовала в частную квартиру по адресу такому-то, хозяин (по списку в подъезде) - Шевченко В.М. Пробыла три часа, вернулась домой, никуда не заезжая.
Младшая из дому не выходила. На телефонные звонки никто не отвечал. Соседки на лавочке у подъезда ничего не знают. А вот это уже лучше. В шесть появилась ещё одна соседка, Сергеевна. Говорит, что в пятницу днем видела, как Ира вместе с подружкой уходила куда-то в сторону троллейбуса, одеты обе по-дачному, в руках дорожные сумки. Уехали, наверное. Ира за год, пока за границей была, совсем красавицей стала. Описание подружки: Иры чуть постарше, невысокая, тоненькая, рыжая... Нет, нормально шли, хихикали что-то, как все девки молодые...
Шустрая телка! Не успела домой появиться - и тут же усвистала куда-то. А подружке-то наверняка расскажет, та - другим подружкам... Снежный ком.
Кононенко полистал остальные шпаргалки - нет, до конца ночной смены наблюдения с воскресенья на понедельник домой не возвращалась.
Да, негусто... Хотя думать есть над чем: если бы просто на дачу выезжала, как все, на выходные, вечером в воскресенье вернулась бы. Так... Простая причина: на работу ей не надо, могла и задержаться. Причина посерьезней: нападение на дороге её напугало, решила на время убраться с глаз долой. Причина самая чреватая: объект убрали из-под наблюдения. "Кречеты"? Те на машине приехали бы. А тогда кто?
Маленькая, худая, рыжая... В этой Гончаровой 178 сантиметров полтора года назад было, сейчас могла ещё подрасти, рядом с ней любая нормальная женщина маленькой покажется. И тоненькой, кстати, тоже. Рыжая? Мало ли кого рыжей назовут! В этих краях и золотистую блондинку могут рыжей назвать, тут кто не черные - все рыжие...
Ладно, рано тревогу бить. Нет девки дома - значит, и другим её не найти. Милиция и так уже все знает, что она в посольстве рассказывала, а по сообщениям манохинских каналов, ничего опасного она там не сообщила. Может, журналюги и выдоили бы что-нибудь, но есть основания надеяться, что после несчастного случая с господином Родимцевым поостерегутся...
Кононенко тихо посидел в кабинете. Вышел, прошелся по коридору. Мимо бухгалтерии, ВЦ, мимо кассы. По времени люди Лаврука должны сейчас находиться возле кассы, деньги получать.
Маленькая, тощая, рыжая - мало ли их таких, вон, стоит в очереди, пожалуйста: невысокая, стройная, рыжеватая. Мало ли...
Кононенко остановился поодаль - для того и вышел, чтоб своими глазами на людей посмотреть.
Лаврука он знал в лицо. Здоровенная телка, брюнетка - похоже, секретарша Баранцева. Точно, дура дурой. Дальше, рядом с Хозяйкой - это кто? Невысокая, аккуратная, крашенная в махагоновый цвет. При желании и на эту можно сказать рыжая. Правда, не тощая. А в рапорте и не написано "тощая", Сергеевна сказала "тоненькая". Дальше та самая рыжеватая, которую он первую приметил, рядом с толстухой. Ага, толстуха - это менеджер Кириченко.
