Мада кивнула и взяла пергамент.
— А я подумаю, как помочь тебе. В моем мире есть люди, умеющие строить машины. Я могу привезти их под видом охранников. Но у меня два условия. Первое: ты будешь им щедро платить. Второе: твои воины не станут их домогаться и по завершению обучения вернут невредимыми.
— Согласна! – сказала жрица.
— Я прослежу, чтобы тебе заплатили за воск, – сказал Говард, вставая.
Выйдя из шатра, он, не оборачиваясь, зашагал к городку. Охранники заспешили следом. Зная, что дежурный на вышке сейчас смотрит на них, Говард поднял руку с оттопыренным указательным пальцем. Ствол пулемета на вышке двинулся и уставился черным зрачком на лагерь сарм. «Только бы не вздумал стрелять раньше времени!» – подумал Говард и, снова подняв руку, описал ею в воздухе круг. Охранники за его спиной сомкнулись, закрывая спину босса. Так они дошагали до ворот. Когда стальные створки за спиной группы сомкнулись, Говард облегченно вздохнул.
— Вам угрожала опасность, босс? – спросил подбежавший начальник охраны. – Дикарки хотели напасть?
Говард кивнул.
— Разрешите их проучить!
— Нет! – жестко оборвал Говард. – Ни в коем случае!
— Почему?
— Воск ты мне будешь возить?
Начальник опустил глаза.
— Не спускать с сарм глаз, но без команды не стрелять! Лишу годового жалованья!
Говард поднялся к себе, достал из холодильника початую бутылку и отхлебнул прямо из горлышка. Рановато для виски, но необходимо – его до сих пор трясло. «Русский филиал, – подумал Говард со злобой. – Не стоило поручать им вербовку. Русские наплевательски относятся к инструкциям – это у них в крови. Надо же – прислать врача! Мало того, еще и знатока боевых искусств, строптивого и неуживчивого. Они что, хотят разрушить наш бизнес? С очередной партией препарата отправлю сообщение в Цюрих и потребую, чтобы вербовщика Игрра уволили – без выходного пособия!»
Успокоившись этой мыслью, Говард плеснул виски в стакан и устроился в кресле.
Глава 16
Игорь, попаданец. БездомныйПоступок Виталии я оценил. Молодец, девочка, не забуду! Но назавтра я задумался. Свобода – это, конечно, хорошо и правильно, но пока об аннулированном контракте не знают. Потом начнется… Октавия и ее отмороженная доченька, ничего не забыли и, рано или поздно, попытаются обидчика достать. Зачем подбрасывать им повод? Наличие у жертвы родственника или работодателя, имеющего право вчинить иск, в Роме служит сдерживающим фактором – специально интересовался. Значит…
Подумав, я решил поговорить с Помпонией. «Крыша» нас регулярно навещала – как по делам, так и для принятия процедур, причем, за массаж всегда платила. Бывшая центурионша вела себя на удивление пристойно, поэтому я решил апробировать идею с ней.
— Ты это серьезно? – удивилась Помпония.
— Более чем! – заверил.
— Не знаю, – задумалась она. – Никогда о таком не слышала. Наведу справки…
Видимо, разузнать труда не составило, поскольку с новостями экс–центурионша явилась уже назавтра.
— Все можно! – заявила едва ль не с порога. – Прежние законы отменили, а древние действуют. Там все описано. У меня предложение.
— Какое?
— Беру на себя подготовку и расходы. Взамен ты обязан пригласить меня на торжество.
— Тебе это зачем? – удивился я.
— Никогда не видела! – призналась Помпония. – Будет о чем рассказать.
Я согласился. В Роме я без году неделя, никого, считай, не знаю, заняться всем этим самому – замучаешься бегать. А Виталию присутствие Помпонии обрадует – типа уважение. Словом, колесики закрутилось, нолы забегали, и Вита, от которой приготовления держали в тайне, что-то заподозрила.
— Меня вызывала трибун, – сообщила вечером. – Сказала, что в ноны турма свободна службы и пожелала хорошо отпраздновать. Девочки в ответ на расспросы хихикают. Ты что затеял?
— Решил собрать всех и вспомнить пережитое, – прикинулся я. – А то как-то скучно. Да и парней давно не видел.
— Их отпустят из храма? – уточнила Вита.
— Помпония позаботилась.
— С чего это? – насторожилась моя хвостатенькая.
— Попросил, – признался я. – Помпония на празднике будет. Не возражаешь?
Вита пожала плечами.
— Занимайся! – согласилась. – Я рада, что ты догадался.
В день торжества мы, как обычно, позавтракали, и вышли в перистиль, где слуги Помпонии устанавливали столы и лавки.
— Здесь празднуем? – удивилась Вита.
— В доме не поместимся.
Вита, подумав, кивнула. Прибежавшая Аманда сообщила, что прибыли гости.
— Надо переодеться! – заволновалась Вита.
Я отвел ее в спальню, и торжественно извлек из сундука наряд.
— Вот!
— Это мне подарок? – обрадовалась Виталия, накинув тунику из прозрачного виссона и разглядывая паллу. – Почему она красная?
— У вас так принято, – пояснил я.
Вита заколебалась, и я, чтобы не тянуть время, сам принялся ее одевать. Накинул паллу, после чего завязал пояски. Финальным аккордом стало покрывало, водруженное Вите на голову. Как это должно выглядеть на церемонии, меня просветила Помпония. Присев, я обул Вите сандалии. Процесс одевания ей понравился, она успокоилась и перестала спрашивать. Накинув тунику, я взял Виту за руку и вывел в атриум.
Наше появление встретили аплодисментами и воплями – «кошек», естественно. Посреди атриума красовался мраморный стол, гости и официальные лица, правильнее сказать, лицо, толпились с противоположной стороны. Вита изумленно покосилась на меня, но я, не объясняя, подтащил ее ближе. Сухонькая старушка – нотариус, достала из сумки и разложила на столе пергамент, заостренную камышинку и чернильницу.
— Мы собрались здесь, – объявила торжественно, – чтобы стать свидетелями заключения брака между пришлым по имени Игрр Офсяникофф, – старушка с трудом выговорила мою фамилию, – и старшим декурионом алы «диких» кошек Виталией Руф.
Ладошка Виты в моей руке задрожала.
— Пришлый Игрр, произнеси положенные слова.
— Беру тебя, Виталия, в жены. Куда я Гай, туда и ты, Гайя!
— Теперь ты, декурион.
Вита панически глянула на меня.
— Просто повтори! – шепнул я.
— Беру тебя, Игрр, в мужья. Куда ты, Гай, туда и я, Гайя! – дрожащим голоском произнесла она.
— Все слышали? – обернулась нотариус к гостям. Те закивали.
— Удостоверяю это своей подписью.
Нотариус вывела имя на документе и приложила печать. Затем свернула пергамент и протянула мне.
Как просветила Помпония, заключение брака в Роме не предполагало выдачу свидетельства, но я настоял. Жизнь показала, лишним не будет. Сама процедура оказалась до безобразия проста: сказал нужные слова при свидетелях – и ты муж. Правда, в древности еще ездили в храм, закалывали животное, и по внутренностям определяли перспективы супружества. Это действо я решительно отверг – нафиг, нафиг! В такой день смотреть, как копаются в кишках? Помпония не настаивала. Как выяснилось, ритуальным потрошительством занимались жрецы – гаруспики, а те сгинули в мор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
