— Ну почему девушкам нравится все маленькое и пушистое? — продолжал ворчать лисенок, пропустив мои слова мимо ушей. — Почему я не мог возродиться в виде гигантского паука, например? Тоже пушистый, между прочим. Но тогда я с самых первых же мгновений внушал бы уважение окружающим своим грозным видом. Почему-то паук с ладонь вызывает неподдельный страх, а какой-нибудь зверек такого же размера — лишь желание потискать его. Несправедливо, по-моему.
Я промолчала, мысленно содрогнувшись от услышанного.
О, если бы на моем столе вдруг возник громадный паук — то весь факультет в тот же миг об этом узнал бы. Потому что визжала бы я так, что стены тряслись бы, а стекла дрожали.
— Впрочем, сойдет. — Лисенок фыркнул, вновь смерив свое отражение недовольным взглядом. — Отращу второй хвост — тогда поменяю облик на что-то более приемлемое.
— Так кто вы? — повторила я недавний вопрос.
— Кто-кто. — Лисенок повернулся ко мне и насмешливо блеснул бусинками глаз. — Твоя единственная надежда и последний шанс на спасение.
Я высоко вскинула брови, пораженная столь смелым заявлением.
— Неужели до сих пор не догадалась? — Лисенок зафырчал, смешно растопырив усы. — В таком случае, с превеликим сожалением вынужден констатировать: ты тупица!
— Эй, нельзя ли без оскорблений! — возмутилась я. — Я, между прочим, никак вас не обижала. Просто хочу узнать, чем обязана столь внезапным визитом. И как вы, собственно, проникли через защиту комнаты? Я вас точно сюда не звала.
— Так, во-первых, завязывай с этими бесконечными «вы», — потребовал лисенок. — А то так и кажется, что в комнате помимо нас двоих еще кто-то есть. А во-вторых, принесла меня сюда ты. На собственных плечах.
Теперь я приоткрыла от удивления рот. На всякий случай тоже посмотрела в зеркало и тщательно изучила свое отражение. А то мало ли — вдруг у меня на плечах еще какая-нибудь живность сидит.
— Нет, все-таки, глупенькая ты. — Лисенок совсем по-человечески покачал головой. — Ну да ладно. Придется работать с тем, что есть. Как-никак, последняя из рода. Бросить тебя все равно не имею права. Как тебя звать-то, горемычная?
— Амара, — представилась я, решив не обижаться на очередную порцию оскорблений.
Если честно, выглядел лисенок все-таки премило. И даже его голосок звучал очень забавно. Вот как на такую прелесть злиться?
— Очень приятно, я — Айс. — Лисенок повернулся ко мне и изобразил что-то вроде поклона, мазнув ушами по полу. Выпрямился и добавил: — Точнее, мое имя намного длиннее, но ты его все равно не запомнишь. Поэтому разрешаю обращаться ко мне так.
— Очень приятно. — Я робко улыбнулась, решив, что начало дружбы положено.
— И, между прочим, я хранитель факультета Уайтнаров, — добавил лисенок. — Кстати, будь ты немного подогадливее, то давным-давно поняла бы это.
— Хранитель факультета? — Я пропустила последнюю фразу мимо ушей, решив не обижаться на своеобразный стиль общения нового знакомого. — Как это?
— Так это, — передразнил меня Айс. — Ты дала мне каплю крови в здании факультета. Это было очень мало, но я сумел возродиться. Конечно, возьми я больше — то и сил бы получил соразмерно взятому. Но выплеск такого количества энергии, несомненно, почувствовал бы Гремс. И поторопился бы доложить алым. — Вздохнул и обронил с нескрываемым презрением: — Старик хоть и своенравен донельзя, но своим хозяевам служит верно.
— Но почему я сразу тебя не увидела? — спросила я.
— Потому что, — огрызнулся лисенок. — По той простой причине, что даже малейшая толика магии рода Уайтнаров не прошла бы незамеченной мимо Гремса. Считай, именно для этого его и возродили — отслеживать любые изменения магического фона на территории четвертого факультета. Я позволил себе воплотиться лишь здесь. Потому что более сильная магия всегда поглощает более слабую.
Я мало что поняла из объяснений Айса. Одно очевидно: он действительно хранитель рода Уайтнаров. А стало быть, план Вэлнара сработал. Вопреки запрету Эйнара я отправила в четвертый факультет и обрела защиту, с которой ему придется считаться.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Так-так-так, детка, не столь быстро! — потребовал лис. — Не поспеваю за полетом твоих мыслей. Учти, я возродился лишь пару часов как. Понятия не имею, что вообще в мире происходит. Кто такие Вэлнар и Эйнар? Зачем тебе нужна от последнего защита? А главное — какого демона ты вообще забыла на факультете алых, наших злейших врагов?
О-о… Я издала долгий протяжный стон, уже предчувствуя, сколько времени потрачу на объяснения.
— Поступим проще.
Лисенок вдруг такой же стремительной белоснежной тенью перелетел от зеркала обратно на стол. Уселся напротив меня и уставился на меня немигающим алым взором.
«Ну и что ты делаешь?»
Задать вопрос вслух я не успела. Мир вокруг как-то странно дрогнул, расплываясь. И я с размаха бухнулась обратно на стул, с которого не так давно встала.
Нет, я не потеряла сознания. Я прекрасно осознавала окружающую реальность. Но при этом у меня в голове с потрясающей скоростью проплывали все события моей жизни. Начиная с долгих тоскливых лет в монастыре и заканчивая последними напряженными месяцами в университете.
Как я ни старалась скрыть особенности моих взаимоотношений с Эйнаром, но и это промелькнуло перед моим внутренним взором. Более того, на этот моменте все как-то замедлилось, как будто Айс внимательно изучал все прожитые мною сцены.
— Так, — наконец, резюмировал он, и я резко откинулась на спинку стула, осознав, что вернулась из дымки прошлого. — Алые в своем репертуаре. Если не получилось обольстить сразу — то надо принудить любыми возможными способами. Черные… Черные всегда были себе на уме. Поди пойми, на чьей стороне играет Вэлнар. Так-то у него есть весомый аргумент разобраться с соперником. Я говорю про Эффу. Вэлнар и думать о ней уже забыл, вытравив любовь из сердца ненавистью, но подобное унижение, когда невеста уходит к другому, черные не простят никогда. И его интерес к тебе может быть вызван прозаическим желанием поквитаться с Эйнаром. Взять тебя до того, как алый добьется успеха. Для Вэлнара такое развитие событий будет самым сладким реваншем. И это, кстати, объясняет всю его помощь и удивительную мягкость по отношению к тебе. Черный дракон тетешкается с тобой словно с малым ребенком, что, вообще-то, ну никак не свойственно представителям его рода. Но он направляет тебя, наставляет, оберегает. Нет, такое поведение совершенно непохоже на обычные привычки черных драконов. Скорее, он сражается за очень ценный приз, взяв за основу тактику пряника, а не кнута, как Эйнар.
— Это отвратительно! — не выдержав, оборвала я Айса.
Лисенок хитро блеснул красными глазками и забавно пошевелил ушами, словно прислушиваясь к чему-то.
— Что именно в моих словах тебе показалось отвратительным? — спросил он с плохо скрытой насмешкой.
— Все! — Я выразительно передернула плечами. — Ты говорил обо мне, как о… о… — Замялась на мгновение, но все же нашла в себе силы продолжить: — Как о легкодоступной девице. Той самой, которая продает свое тело любому, кто хорошо заплатит. Неужели мои желания ничего не значат? Я не хочу быть призом! И не хочу быть добычей! Я хочу…
— Да плевать им, чего ты хочешь, — перебил меня Айс. — Амара, пока ты не в том положении, чтобы диктовать свои условия. Скажи спасибо, что тебя вообще в живых оставили, когда узнали, к какому роду ты принадлежишь.
Я фыркнула и обиженно насупилась.
Конечно, я понимала, что Айс говорит правду. Но менее горькой она от этого не становилась.
— Ой, только не вздумай рыдать, красавица, — пренебрежительно отозвался лисенок. — Не забывай, что ты из рода белых дракониц! Сильвия, моя последняя хозяйка, и слезинки не проронила, когда потеряла мужа. Тот погиб на ее глазах. И лишь после этого она позволила себе улететь с поля битвы, потому что знала — под ее сердцем бьется сердце еще не рожденного ребенка. Твоя ситуация пока и близко не напоминает тот кошмар, в который угодила глава твоего рода в прошлом. Твоя позиция еще не безнадежна. И ты можешь выиграть, если будешь действовать, исходя из моих советов.
