четверо старших воинов Прайма в него вошли. Но они устраивали секретные посты охраны только на ночь. И в это время их проверял Илиот, пока я спал. Хотя на самом деле внешним и главным кольцом охраны стояли безымянные тени.
На второй день своей новой службы я обнаружил ещё одну засаду и в этот раз действовал по-другому.
Тихо, неспешно, пользуясь тем, что обозу ещё часа два тащиться до этого места.
Конечно, я не мог становиться невидимым, но вот бесшумным — вполне.
А когда на каждом твоём шагу тебе дают подсказку настоящие невидимки, то не так уж и сложно стать незримой смертью для простолюдинов, главное, не использовать техники огня, которые могут тебя выдать.
— Господин, три шага вперёд и замрите вот за этим кустом.
Я послушно скользнул к кусту, замер.
Через минуту и справа, и слева от меня прошагали реольцы. Обогнули куст и двинулись дальше.
— К дереву, господин.
Я сделал два шага и прижался к стволу.
— Полшага влево, не отрывая спины, замрите. Ещё полшага влево. Стоим, стоим, стоим. Полшага назад, вправо, господин.
Я размеренно дышал, ощущая, как колотится сердце, и с усмешкой вспоминал вылазку за кувшином состава в Академии. Мне тогда казалось, что это сложно, опасно и волнительно?
Я ошибался.
Хотя сейчас это не опасно. Тогда мне нельзя было себя раскрыть и попасться, если же сейчас я перепутаю лево-вправо и где у меня сейчас «назад», шагну не в ту сторону, запутавшись и показавшись на глаза реольцам, то ничего плохого не случится.
Для меня.
Я просто начну основную схватку раньше срока, не уничтожив одиночек, которые растянулись по краям дороги.
Единственная опасность — встретить в этом отряде сильного врага, но что в Кузне Крови, что в Академии меня хорошо учили бегать.
— Господин, он отвернулся. Стоит в пяти шагах, ровно по ту сторону дерева. Выходите, он ваш, его никто не видит.
И я шагнул. Влево, поставив сначала пятку, а затем осторожно перекатив стопу, готовый в любой момент замереть, если под подошвой почувствую ветку.
Ничего.
Я завершил шаг, сделал ещё один, оторвал спину от дерева, развернулся на месте, беззвучно, не пользуясь голосовым активатором, складывая печати.
Хлестнуть.
Воздушный хлыст рассёк воздух и плоть реольца.
Думаю, он умер мгновенно.
Через мгновение я уже был рядом, придержал тело, осторожно опустил его на траву.
— Господин, реолец справа что-то услышал, крадётся сюда.
Справа?
Я бросил быстрый взгляд на тень, которая указывала направление и тут же потянул мертвеца в другое место, скрывая его от взгляда с той стороны. Два удара быстро стучащего сердца, и я снова прижимаюсь спиной к дереву. Только к другому.
— Хейт?
Раздался шёпот возле самого моего уха. Я тут же сложил пальцы правой руки, создавая щит-тум.
— Хейт?
Справа от меня показалась сначала тень, а затем и реолец. Чем хорош щит-тум и чем он лучше настоящего, так это тем, что у него нет веса, но есть очень тонкая и прочная грань. Очень тонкая, очень прочная. Главное, не жалеть силы.
Едва реолец сделал ещё шаг, я прыгнул к нему. Сбоку и чуть сзади.
Мертвец с одного удара. Даже не успел крикнуть. Да и не смог бы, я его считай, обезглавил.
Стряхнул с лица кровь и поискал взглядом тень. Движемся дальше.
Обоз и Прайма я встретил, сидя на камне возле дороги.
Прайм остановился рядом, спрыгнул с грауха и спросил, оглядывая лес впереди:
— Это то, о чём я думаю? Реольская засада?
Я поправил его:
— Бывшая реольская засада, — повёл рукой, жестом очерчивая ближайшие заросли. — Где-то половину я уничтожил, включая одного идара, тоже в ранге гаэкуджи. Остальные, включая адепта, сбежали.
Прайм опустил взгляд и покачал головой:
— Впервые я вижу такого адепта. У тебя точно ранг всего лишь Возвышенный плетущий? С прошлым идаром я думал, что ты ударил первым и в спину, но потом сходил, глянул, там была настоящая схватка, а ты обошёлся всего лишь небольшой раной, в этот раз, вообще, цел.
Я хохотнул, протянул ему реольский жетон и ответил правду:
— Поверь, Прайм, тебе лучше не знать, что и как со мной.
— Вообще-то, один из гонганов армии — мой дядя, — многозначительно заметил Прайм. — Я всё равно, как глава обоза, буду делать ему доклад. И про тебя расскажу и спрошу сам. Чего ты на пустом месте тайны разводишь, Лиал?
Я хмыкнул. Сомневаюсь, что у гонгана есть время принимать доклады от каждого из обозов. Что там рассказывал о них хёнбен крепости на Динадо? Два обоза в десятицу? Шесть докладов в месяц? Ну, может, и принимает, следит. Пожав плечами, негромко спросил:
— А ты про убийц из Дома Миус слышал?
— Слышал. Они немало крови портят нападением на главный лагерь, а что?
Не понял. Ладно.
— А про Потрошителей Ариды слышал?
— Слышал, но они здесь при чём? Королевство Арида далеко.
Я уже с ухмылкой спросил:
— А как думаешь, у нас в Скеро таких убийц нет, племянник гонгана?
— Да, может, и есть, — равнодушно пожал плечами Прайм. — Про Кровавых раньше… — до него, наконец, дошло, сглотнув, он переспросил. — Так ты…
А я с удовольствием повторил:
— Поверь, Прайм, тебе лучше не знать, что и как со мной.
— П-понял. Но д-дя… Но гонгану мне всё р-равно придётся всё доложить.
— Так я и не против. Ладно, — я встал, отряхнул одеяние. — Я двину дальше. Сделаю круг вокруг обоза, чтобы убедиться, что реольцы не вернулись и двину дальше. Не возитесь долго с мертвецами, Прайм.
— Х-хорошо.
Я не успел сделать и десятка шагов, как Молак укоризненно прогудел:
— Господин, ну и зачем вы это сделали? Зачем…
Я отмахнулся:
— Замолчи, ради Ребела. Дай немного развлечься. Стоит мне добраться до Вира, как моя вольная жизнь закончится.
Я даже не представлял, как окажусь прав.
Глава 17
Хённам, старший воин в очень и очень неплохой броне опустил письмо из Академии и спросил:
— И что?
Я сжал губы, удерживая за зубами злые слова. Чтоб твоё имя дети забыли! Вот к чему повторять недавнюю сцену из крепости на реке Динадо? Хённамы что, сговорились по всей армии?
Заставил себя досчитать до десяти и только тогда заговорил:
— Что значит «и что»? Я направлен от Академии к её главе — Виру. Пропусти меня, хённам и скажи, где его искать.
У него чуть дрогнул уголок губ:
— А я поставлен тут стражем. Какое мне дело до ваших бумаг, ваша милость? Идите к моему командиру, если он даст приказ вас
