думал, что, невзирая на страхи и опасения, предубеждение и запреты, на самом деле Фэй любит его. Видимо, он опять принял собственные желания за действительность.
Мысль, что она хотела его смерти, неумолимо, как солнце, всходила над горизонтом его души, выжигая всё на своём пути.
Хорошо, что в этот раз, когда его жизнь в очередной раз осыпалась больно ранящими осколками разбитых надежд, рядом была Аи. Подруга, которая, никогда, ни при каких обстоятельствах не забывала и по своей воле не бросала его. На этот раз она вновь, как и когда-то в глубоком детстве, разделила с ним всю горечь и печаль его обиды и поражения, всю боль и невозможность принять новый удар судьбы. Аи осталась с ним, даже когда он сам себе казался жалким и слабым.
Сибилл всё силился угадать, что между ними пошло не так, но без Фэй эта затея заранее оказалась обречена на провал. Впрочем, факты один за другим выстраивались в цепочку и приносили кое-какую определённость.
До того, как Фэй поняла о нём что-то разрушительно важное, она ещё готова была мириться с его присутствием и привычками, так раздражавшими её. Но что-то уничтожило возможность их мирного сосуществования. Факт, через призму которого, Фэй теперь смотрела на него абсолютно безжалостным взглядом.
Была ли это догадка, что он преследует её?.. Когда она поняла, что его появление у зверолюдей не случайность, а результат целенаправленных действий, именно тогда всё окончательно разладилось. Кажется, он чем-то мешал её планам. Последнее, о чём она просила его, не ходить за ней из мира в мир… А значит идти было нужно.
Она упоминала…
О множестве миров. О возможности путешествовать между ними. А ещё Фэй сказала, что мир Оживших только начал своё существование, и он ей верил. Даже если все факты говорили об обратном, всё равно верил. Просто чувствовал, что она не врёт. В этом свете оговорки про богов звучали совсем не как случайная информация. Особенно от Фэй, которая ощущалась, чуть ли не всесильной и всеведущей. Могла ли она быть богиней? Или пришельцем со сверхспособностями, которому даже космический корабль для путешествий между мирами не нужен?
Вроде бы она упоминала про какое-то задание или миссию. А может это он уже сам додумал или так её понял? Но главное, что в своём деле, каким бы то ни было, она не являлась самостоятельной независимой единицей, предоставленной самой себе. Её действиями и выводами явно кто-то руководил. Тот, кого Фэй назвала «наставником».
Сибилл не мог отказаться от мысли, что кто-то другой, а не Фэй, виноват, в её отказе от него. Он готов был оправдывать Фэй до бесконечности и обязательно простил бы ей всё. Только сомневался, что ей нужны его оправдания и прощение.
Обвинять кого угодно, кроме неё, было проще. Поймав себя на этом, Сибилл только горько усмехнулся. Он постоянно совершал одну и ту же ошибку. Не принимал те ответы Фэй, которые ему не нравились. Сколько ещё раз она должна напрямую ему отказать, чтобы до него это окончательно дошло?
И всё же… Всё же он не мог её отпустить.
Предельно ясно, что договариваться следует не с Фэй, а с тем, кому она подчиняется. С Фэй он уже пробовал разговаривать, пора было менять тактику. А для этого необходима информация, источник которой у Сибилла имелся только один.
Он нежно погладил выбившуюся из одеяла и одиноко свисавшую прядь волос.
— Ты меня в любом случае уже не простишь, слишком упрямая. Так есть ли смысл обманываться дальше? — прошептал Сибилл, ощущая необходимость говорить и оправдываться, даже если это было совершенно бесполезно.
В этот раз по прибытии в новый мир ему повезло сразу попасть в нужное место к нужным людям. Они называли себя «оппозицией эмоциональным импотентам» и признали Сибилла за своего лишь потому, что он способен чувствовать.
Целый подземный город времён древних войн этого мира, когда люди жили под землёй, был заселён одержимыми либо доживавшими последние дни, либо перешедшими на уровень эмпатов.
Сибиллу дали кров и пищу, поделились информацией об окружающем мире. Но самое главное ему помогли найти Фэй, ведь она даже не стала имя своё менять, а потом и выкрасть её из-под носа у экзорцистов.
— Ну что нашёл свою пропажу? Это она? — налетел на него Ву Чэн — сын главы оппозиции Ву Лю.
— Она. Спасибо тебе, друг! — Сибилл улыбнулся Ву Чэну.
Если бы не феноменальные способности взломать любую даже самую защищённую базу данных этого парня, Фэй Сибилл бы так быстро не нашёл и тем более не заполучил.
— Да ладно, я только определил место её заключения и незамеченным провёл тебя к ней, остальное ты сделал сам, — смущённо почесал нос Ву Чэн. — Ей не успели сделать эмоциональную зачистку?
— Ты же сам сказал, что нет.
— Это так в её деле записано. Но вдруг она уже дала своё согласие? Вообще-то мало кто в нашем мире рад возможности испытывать эмоции. Люди не могут пережить даже капельку тревоги или тоски. Может она такая же?
— Она и без эмоциональной зачистки может отсекать лишние, на её взгляд, эмоции, — с горечью признал Сибилл.
— Так, может, стоило оставить её?..
— Я не могу этого сделать. Она важна для меня. Вот только не думаю, что Фэй обрадуется моей инициативе, когда придёт в себя.
— Отец и остальные будут против человека, который не сам выбрал путь одержимости, — закусил губу Ву Чэн.
— Дай мне несколько дней. Я попробую убедить Фэй остаться с нами. Когда… если мне не удастся, тогда я сам расскажу обо всём Ву Лю.
— Ла-адно. Но ты должен понимать, что её проживание в подземном городе грозит нам всем раскрытием и большой бедой.
— Знаю. Если экзорцисты выйдут на след, я сдамся им, возьму всю вину на себя. И не оставлю вас в любом случае. Но Фэй… это другое.
Сибилл с самого начала поселился в отдалении от кучкующихся одержимых, как раз на случай, если найдёт Фэй. Ну и ещё потому, что Аи требовалось хоть изредка выгуливать.
Эмпаты считывали его как одержимого. Сибилл понял отчего, когда как-то раз увидев момент смерти одного из одержимых, от которого отделилась светящаяся субстанция. Потом ему рассказали, что это была филлида. Светящийся воздушный шарик подплыл к нему, и Сибилл машинально подставил ладони. От сущности ощущалась необузданная ярость.
Филлиду Сибилл считывал, так же как Аи, мыслящей и чувствующей. А это значило, что эмпаты считают его одержимым из-за Аи, и что филлиды, как и его подруга, живые существа, пусть
