– Так далеко? – рассмеялась я. – Нет, Вера, лучше ко мне – это минут пятнадцать, от силы – двадцать, на такси. Нам обеим надо согреться поскорее, иначе простудимся.
– Хорошо, – покорно согласилась она. – В самом деле, какая разница!
И мы поймали первую попавшуюся машину. Начинались сумерки. Мы сидели рядом, и я все смотрела на Веру. А вдруг, а вдруг?.. Мне не хотелось думать о том, что я тащу к себе домой совершенно чужую женщину.
– А у вас... – нарушила молчание она.
– Что?
– А у вас я никого не стесню?
– Нет. Весь вечер я одна.
– А потом?
– Потом придет мой жених – он работает допоздна...
– Жених... – Вера чуть улыбнулась. – Это здорово.
– Очень! У нас свадьба в конце января, – с тщательно скрываемой гордостью произнесла я. Потом спохватилась – а вдруг у Веры никого нет, и эта гордость уязвит ее. Она же сказала, что одинока...
– Тогда я, кажется, поняла, в чем дело, – продолжая улыбаться, сказала она.
– В чем?
– Когда вы начали искать отца?
– Да не так давно... – ответила я в замешательстве. – Я уж и не помню! Два-три месяца назад, а что?
– Все очень просто – вы, Лиза, решили создать свою семью и невольно задумались о прошлом. У вашего будущего ребенка будет отец, но своего вы не знали...
– Ну, о ребенке еще рано говорить... – смутилась я. – Мы пока не собираемся заводить детей.
– Все равно... – мечтательно протянула она. – Семья – это такая вещь... Без прошлого нельзя думать о будущем. Поэтому вы и стали искать своего отца – потому что ваша жизнь начала меняться.
– Может быть...
Наконец доехали до моего дома. Пересекли небольшой сквер, свернули в темную арку, зашли во двор.
В моей небольшой передней нам показалось неожиданно тесно вдвоем. Бормоча что-то принужденно-веселое, Вера стащила с себя свою неуклюжую овечью шубу, стала разматывать платок. Сапоги на ней были старые, советского образца – в таких сейчас только старухи ходят...
– Вот тапочки... – предложила я.
– О, мой размер! – засмеялась она.
Я тоже переобулась, и мы с Верой вдруг оказались одного роста.
– Мы как будто похожи, – стесняясь, произнесла она, словно стремясь оправдать свое появление в моем доме. Мне вдруг стало нестерпимо ее жаль – за этот извиняющийся тон, за безобразные сапоги...
– Да-да! – торопливо согласилась я и зажгла два больших светильника по обеим сторонам большого зеркала, которое висело в дальнем конце коридора. Яркий золотой свет ослепил.
– Сколько вам лет, Вера?
– Тридцать шесть...
– Мне двадцать девять.
Мы встали рядом перед зеркалом – одного роста, одного типа телосложения. Кажется, мы с ней действительно похожи. Она, как и я, была тонкой и миниатюрной. Волосы у нее были светлые, негустые, коротко стриженные, без всякого намека на укладку.
– Какая у вас красивая прическа, Лиза, – прошептала она. – Я, пожалуй, сделаю себе такую же. Это дорого стоит?
– Не так уж... я дам телефон своего мастера, – завороженно ответила я. Оказывается, мои глаза были такими же большими, как и у нее. Она не красилась, и оттого взгляд ее казался чересчур светлым и размытым, словно акварельный набросок.
– Как интересно! – удивленно произнесла Вера, тоже, видимо, сравнивая. – Определенно есть что-то общее... Ах, Лиза, будет здорово, если мы окажемся сестрами!
– Секунду... – Я схватила с полки свою косметичку, повернула Верино лицо к свету. Она совершенно не сопротивлялась – стояла покорно, точно овечка.
Я подвела ей веки, тем же карандашом чуть коснулась бровей, придавая привычный контур – тот самый, который делала себе я, коричневой тушью осторожно накрасила ресницы. Теперь бледные, светло-бежевые, прозрачные румяна на скулы, кисточкой – блеск для губ...
– Если бы вы увидели меня года полтора назад, – пробормотала я, трудясь над Вериным лицом, – то ни за что не узнали бы, вам даже в голову не пришла бы мысль, что мы сестры... У меня были длинные-длинные рыжие волосы, и вообще...
– Длинные рыжие волосы? – с любопытством переспросила она, моргая накрашенными ресницами. – Да, представить трудно...
Я взлохматила ей волосы, пальцами пытаясь придать им ту же форму, что и у меня.
– Фантастика...
Теперь мы были неотличимы, словно близнецы. Она была старше, о чем свидетельствовали печальный, смиренный взгляд, возле уголков губ морщинки и «гусиные лапки» у глаз... Но мы были похожи.
Ее нос, который некоторое время назад показался мне острым, словно птичий клюв, в тепле отогрелся, порозовел и выглядел теперь точно так же, как и мой.
– Это чудо, – смутилась она. – Нет, я знаю, что совершенно чужие люди иногда бывают похожими – общий типаж, что называется, но мы...
– Георгий Кар, – сказала я. – Георгий Кар. Чудно... Это что же, я – Елизавета Георгиевна Кар на самом деле?
И я засмеялась, пытаясь скрыть свое волнение.
– Привет, Лиза! – тоже засмеялась она.
– Привет, Вера! Тридцать лет не виделись...
Мы шутили, но все равно было немного жутко. Слишком невероятно, чтобы я окончательно поверила в то, что тайна, мучившая меня последнее время, разгадана.
– Как мы похожи!
Я совершенно не представляла, что же делать дальше.
– Может быть, чай?
– О да! – облегченно воскликнула она. – Мы должны выпить чаю...
Чай не чай, но мне хотелось угостить свою гостью чем-нибудь. Кажется, у меня остались эклеры и немного рома, который можно подлить в чай.
– Я не умею готовить, – призналась я, расхаживая по кухне. Вера сидела за столом и удивленными светлыми глазами осматривала все вокруг. – А ты?
– В общем, я готовлю неплохо... – сообщила она.
– Значит, в этом мы не похожи! – опять засмеялась я. – Я не умею и не люблю. Мне так жалко времени! Я не представляю, как люди по четыре часа тратят на то, чтобы сварить борщ. Ведь эти четыре часа можно потратить на что-нибудь гораздо более важное! Прочитать книгу, сходить в театр, поиграть с собственным ребенком, написать несколько страниц какой-нибудь научной работы... Я не права?
– Нет, права, – улыбнулась она. – О, какие чудесные эклеры!
– Это из ресторана, где работает мой жених... Он там поет. Ты еще услышишь его... Хотя я чувствую, что мне придется научиться готовить. Семья, как-никак! Вера... Расскажи о себе. Пожалуйста!
Она как будто покраснела.
– Если не хочешь, не рассказывай – я тебя не заставляю...
– Нет, отчего же... – Она сидела напротив, и я глядела на нее, словно в зеркало. «Такой я буду лет через шесть. Нет. Не буду – по всему видно, что Вера не особенно следит за собой. Ужасная одежда, полное отсутствие косметики... Я буду помогать ей, буду за ней ухаживать... Я постараюсь, чтобы она не выглядела так одиноко...»
