— Хорош! — Сказал Петр Сергеевич. — Серега, ты большой… Давай Сашку погоняй, что он там расселся? А ты давай отдыхай. Хорошо бился. Но если уж с левой бьешь, то давай во всю силу. Когда по тебе кулаками стучали, тоже не зажался. Хорошо. Но физика слабая. Качаться надо больше. У вас там, реконструкторов, сабли потяжелее есть? С лом хороший весом? Есть? Вот её бери и качайся. Пока рук и ног сильных не будет, ничего не будет. Техника никак не поможет, силой задавят просто. Попадется такой вот мужик, как Серега, и что делать будешь?
Надо же, меня в кои-то веки похвалили… Обычно Петр Сергеевич ругался, говорил, что тренируюсь мало и что дубинки, как и пистолеты ИЖ, есть оружие вспомогательное. Серега тогда еще хохмил "в жопу запихательное", на что Петр Сергеевич посоветовал тем, кто пренебрегает физикой, сиречь физической подготовкой, спилить мушку на стволе и обточить напильником края дубинки. Чтобы влезало лучше при анальном покарании.
На сцене Серега гонял Вербицкого.
— Нет, ну давай, давай! Что встал? Даже меч-кладенец не рубит смелый конец! — Донеслось до нас вместе с сочным шлепком.
— Ух! — Сказал Вербицкий. Куда-то ему здорово прилетело. Не его сегодня день, точно не его.
— А вообще… — Заговорщически сказал мне Петр Сергеевич. — Каждая девушка в своем кавалере ищет парня, который лучше её старшего брата… Ну это я так, да?
Ну вот, а это он откуда знает? Договорились же с Костиком молчать.
Вербицкий сразу после тренировки пошел на смену, а мы с Серегой и Михаилом пошли отсыпаться, по пути остановившись у метро по пиву. Последние теплые деньки, зима дальше.
— Вообще, именно после тяжелых тренировок понимаешь, как хорошо жить! — Михаил ловко, зажигалкой поддел крышку своей "Балтики".
— Ну а как же. — Серега свою открыл просто рукой. Ну а что он, у него на руках мозоли как калоши. — Жить всегда хорошо. А хорошо жить — ещё лучше! Поехали!
Глотнули гадости, Михаил предложил всем открытый пакетик чипсов.
— Ну, вот теперь баланс восстановлен. — Сказал Серега. — Мишка, ты чего такой счастливый?
— А я сегодня не домой.
— А… — Заикнулся я.
— А… — Протянул Серега с придыханиями. — А… А… Ана… Анастасия? А?
— Ну вот, пришел поручик и все испортил! — Хмыкнул Михаил. — Ну что накинулись? Хорошая вроде девушка! Приличная семья, понимать же надо!
— О! Михаилыч… Свадьбу не зажми!
— Ну вас в баню! — Обиделся Михаил. — Что сразу — свадьба, да свадьба?
— А что, думаешь, много вокруг девушек хороших? — Прищурился Серега. — Так, парни, я на минуту… Орешков хотца! — Он отошел в сторону, встал в недолгую очередь перед палаткой.
— Так ты там ещё раз был? — Спросил я у Михаила.
— Ну, всего пару раз. Настя там ради интереса была. Она, вообще-то, юрист по образованию. Сейчас диплом, ей некогда…
— Ого, юрист! Осторожнее будь, она тебя…
— У! У! У! — Вдруг сказали справа. Инвалид-побирушка рядом с нами протянул руку, оттянув другой ворот рубашки и закатив глаза. Повис он плечами на двух костылях, подвернув под себя одну ногу. — Денег немножко…
Я машинально полез к кошельку. Ну, десятка-другая, с отца русской демократии-то точно не убудет…
— Хреновый ты брат инвалид. — Сказал вернувшийся Серега. — Давай я те покажу, как надо правильно… — Он сунул бутылку пива и горсть пакетиков с орешками в руки опешившему Михаилу и медленно размахнулся с левой.
— Все, все, ребята, я пошел… — Схватив под мышку костыли, "инвалид" поскакал к подземному переходу.
— Ух ты, исцелился. — Хмыкнул я.
— Я этого пидорка давно знаю. — Сказал Серега резко. — Он тут раньше ещё с девочкой стоял, мелкой. Теперь вот один. Бля, зла не хватает. Вот бы кому головенку-то в самом деле поотбивал…
— Что ты их так? — Поразился я. Никогда Серегу таким злым не видел, даже когда он расшвыривал в одиночку торчок-пати на "Васильке", ловя нариков и как котят укладывая рядком, пока недоловленные охаживали его со спины всякими подручными предметами. Всех выловил и выложил.
— Ну а за что? Знаешь, я ещё до армии работать пошел. И батя мой тоже ни дня ни сидел. И мамка на НПЗ наломалась с восемнадцати до упора. А теперь им пенсия от государства в треть от того, что эта тварь заработает, кривляясь. Что, не знаешь, сколько тут место стоит, у палаток? Малый, что ли?
— Серег, да спокойно. Прогнали ж противного. — Подал голос Мишка.
— Одному такому подашь, десяток сюда придут. Бабку у метро видишь? С букетиком? Вот у нее я цветы куплю. Вот пойдем, и куплю. А у этих пидоргов… Мусор это, не люди.
— Документики! — Раздалось за нами.
— Ну вот.
Патруль ППС, три человека. При бронежилетах и с автоматами. Главный сержант, росту среднего, лицо скучное и плохо выбритое, водянистые глаза смотрят как сквозь нас.
Поставили пиво, достали паспорта. Менты их придирчиво изучили, едва не на просвет.
— А в чем дело, сержант? — Спросил Серега.
— Да жалоба на вас поступила… — Протянул сержант. — От гражданина. Что вы тут хулиганите, ему угрожаете. А гражданин инвалид. Нехорошо так, ребята. Вон вы какие большие, а гражданин маленький!
— Да он… — Начал было Серега, но я его перебил.
— Как угрожали? — Изумился во всю ширь лица. — Не было такого! Мы как раз сказали, что тяжело инвалидом быть. А что Серега руку поднял — так это у него кулак зачесался… Просто вот руку поднял.
— Вы, спортсмены, парни резкие уж. — Сказал сержант, возвращая документы. — Придется проехать с нами.
Вот твою мать…
— Миш, у тебя дама юрист? — Спросил Серега, умещаясь в машине.
— Да не окончила она ещё… — Потрясенно ответил Михаил.
— Это плохо…
В отделении нас сразу потащили к столу, выложить все вещи. У Михаила нашли ножик, раскладной, у Сереги изъяли початую пачку сигарет, у меня распотрошили сумку. Менты долго крутили мою тонфу.
— Так, что такое? Оружие? — Спросил тот же самый сержант. — За это статья. Два-два-восемь. Попал ты, парень!
— Какое ещё оружие? — Переспросил я. — Это палка. Тренировочный инвентарь. Вот этой машу в спортзале, а эту жму в руке. Не, не надо одну в другую вставлять, они для того не предназначены… Сломаешь, кто заплатит?
— Спортсмен, что ли? — Спросил сержант, собирая тонфу. Не прошла моя отмазка. — Так, Гришук, давай-ка понятых, будем оформлять изъятие. Остальных пока что тоже на хулиганку…
— О, знакомые все лица. — В допросную заглянуло солнце в лице Гюго фон Воленштайна. В полной форме, с погонами даже. И с кобурой на поясе. Я его поначалу даже и не узнал, стою, думаю, что этот мент на меня так таращится?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
