Достаточно доходчиво. Вроде поняла.
После ужина я услышала:
— Ещё минут тридцать и я буду рад тебе составить кампанию в прогулке перед сном!
Жду. Проходит тридцать минут. Звоню. Не отвечает. Сорок минут… снова звоню. Не отвечает. Подхожу к двери. Стучу. Нет ответа. Может, собирается в ванной комнате, побриться решил или ещё что?
Снова стучу.
Ничего.
А вдруг — ему плохо что-то стало? Но он молодой и здоровый..
Стучу ещё раз. Ничего..
Набираюсь храбрости и поворачиваю ручку входной двери отведённых Никите апартаментов. Не заперто!
Вхожу и..
* * *
Вижу его. В наушниках! Сидит боком и погрузился в работу. У него, что… тут какой-то радиоприёмник? Понятно, почему не слышал. Слышу стук по… кнопкам пульта управления?
Никита по прежнему не слышит, что я вошла. Он почему-то покачивает головой и, подобно опытной машинистке, работает с клавиатурой. Но треск её кнопок— клавиш отличается от печатающей машинки. Мягкий и приятный.
Шаг. Шаг… ещё ближе.
Какой-то неизвестный аппарат перед ним, с экраном. На котором… колонка текста. Подобная тем, что на листах около левой руки.
Очень красивый экран. Чёткое изображение. Белый фон. Яркие, синие буквы, некоторые из них выделены другими цветами. И фоном другого цвета. Какие-то… меню… как те, пр окоторые он говорил… про будущее?
На клавиатуре — символы, цифры. Латинский, русский… почти как на печатающей машинке, но… другое какое-то.
Специальная печатающая машинка для… чего? Если рядом — от руки нанесённая карандашом на листы… программа, про которую он говорил? Что за аппарат у него? Для чего?
Подхожу вплотную. Он вздрагивает, когда я, набравшись смелости, сама касаюсь его. Поворачивается ко мне!
Смотрит на меня. На лице нет обычной, столь приятной улыбки, которая адресована, как уже давно поняла, почти всегда именно мне. Его глаза пристально смотрят на меня… а я понимаю, что увидела то, что не было предназначено для моих глаз?
Слишком серьёзно смотрит. Он — недоволен? Переводит взгляд с меня на экран. Смотрит несколько секунд на него. Нажимает несколько кнопок. На экране мелькает какая-то рамка, в которой что-то написано, что я не успела рассмотреть. Снимает наушники. Встаёт.
Мне сейчас будет высказано недовольство? Большое недовольство? Это плохо..
Но он говорит другое:
— Твоё появление здесь было неожиданным для меня. И то, что случилось, произошло..
Не понятно.
— Что именно случилось? — невежливо перебиваю его и, вспомнив, зачем меня наняли, перехожу на официальный тон —..Простите, господин Рожков, я звонила и стучала несколько раз..
Текут мучительные для меня секунды, он вздыхает, пододвигает свой стул, мягко берёт меня за руки и… усаживает вместо себя!
По пути задержав на мгновение свою ладонь на моём предплечье. Как приятно..
— Сейчас это уже неважно., раз ты зашла, Маргарет. Я сам заработался и забыл про согласованное время. Всё хорошо! Сделаю тебе сюрприз..
Что-то хочет показать? Наверное, как работает на непонятном аппарате. Это может быть интересно. Это… телевизор!? Я слышала про них, но они очень громоздкие и изображение у них не очень. А у него всё такое… изящное! Аппарат перед мной кажется… воздушным и невесомым.
Я — на его рабочем месте… Передо мной яркий и приятный для глаз экран.
— Ты говоришь, что твой видеоклип… твоё soundie.. «Лампа памяти» была интересным опытом и ты хотела бы, чтобы я, по возможности его увидел? Обязательно! Но сейчас я покажу тебе… нечто подобное! Одевай наушники.
Выполняю то, что мне сказано. Мою голову и уши обхватывают его наушники, он совершает какие то действия к кнопками на аппарате. Пока нет никаких звуков..
— Сейчас закрою эмулятор..
Как будто я знаю, что такое — «эмулятор» и зачем его «закрывать»!
Никита совершает какие-то действия к кнопками, на экране сменяются прямоугольники, заполненные текстом… как быстро! Ничего не успеваю прочитать и..
На экране — я сразу поняла по появившемуся незнакомому музыкальному инструменту, представлявшему нечто типа фортепианных клавиш в изящном вытянутом ящичке… на ремне и музыканта — началось цветное, музыкальное soundie!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Пальцы музыканта заиграли по клавишами этого «фортепиано на доске», извлекая из них совершенно изумительные звуки, а затем я увидела четверых из… ансамбля!
Трёх музыкантов и девушку — солистку.
Вокруг маленькой сцены стояли и пританцовывали люди в непривычных мне одеждах. У почти всех их, даже мужчин, были длинные волосы и кудрявые причёски.
О боже, как поёт девушка и как играют эти музыканты на своих, почти всех незнакомых инструментах. Там был барабанщик, подобный джазовому со своей установкой, гитарист со странно-тонкой гитарой и тот, кто с фортепианной клавиатурой на ремне через плечо..
Успеваю прочитать мелькнувшую надпись. Девушку, пронумерованную 17-м номером, зовут Сандра. Она поёт про… «В пылу ночи..»
Словно я никогда не слышала ничего лучше и красивей.
Непривычно быстрый темп, звучащая музыка, звенящий, переливающийся голосок юной девушки сплетался с голосами подпевавшего ей музыканта с фортепианной клавиатурой.
Плотно прижав руками наушники, я стала покачивать в такт головой, а чарующая мелодия затягивала меня. Раскачиваясь, и ощутив приятную тяжесть руки Никиты на своём плече, уплыла в музыкальное блаженство!
Я тонула, тонула в неземной, не слышанной никогда музыке, а девушка в изящных ботиночках на каблучках, в обтягивающих брюках и удлинённом распахнутом пиджачке пела и пела про жар ночи..
* * *
Чудесные три минуты невиданного soundie завершились. Я, почти что очнулась и вернулась в мир вокруг себя.
— А… можно ещё раз?
Никита включил и я снова насладилась музыкой и исполнением.
А после из меня начали сыпаться вопросы. Я едва успевала их выговаривать, мешая русские и английские слова.
— Что это? Такое восхитительное! Это из России… СССР? Но они поют на английском? Кто они? И что это за чудесный аппарат у тебя?
— Столько вопросов сразу… — улыбается мне Никита — по порядку отвечать или как? Певицу, если ты успела заметить название, зовут Сандра, но это, как мне помнится — имя, фамилию не помню, вроде немка. Она была популярна ещё до моего рождения, лет за десять… и тут она вообще не пела… фонограмму прогнали, сами покривлялись, рты пооткрывали, а запись композиции делали ранее в студии. Но вышло неплохо, верно? Даже мне, избалованному многим, появившимся после, понравилось..
Я пытаюсь осознать, что он сказал:
«Была популярна ещё до моего рождения, лет за десять..»? «Вышло неплохо»? «Многим, появившим после, понравилось»?
Осознать получается плохо. А Никита соблазняет ещё:
— Давай, я тебе другое включу на русском. Может, догадаешься… о многом. Видеоклип так-то про одного татарина, который живёт в Москве, мечтает жить о Лондоне, но там догадывается, что девушку-судьбу встретит дома… Ну… я так понял смысл видеоклипа.
Мою голову кружит. Творится что-то необыкновенно прекрасное. Я не знаю, но почему-то я оказываюсь наравне с ним, сидя на столе. Не заметила, как он присел совсем рядом. Мы сидим, оба в пол-оборота друг к другу, его нога касается моей.
Мы встаём. Всё ближе… рука в руке. Глаза в глаза. И поцелуй. Первый поцелуй у нас. Как то, к чему всё шло.
— Твои сладкие губы… — получаю я комплимент спустя минуту —..Ты точно хочешь смотреть ещё? Ну, смотри… — решает он за меня.
Я привожу свои растрёпанные чувства в относительный порядок и понимаю, что Никита играет со мной, специально оборвав любое, даже минимально возможное продолжение после поцелуя. Ах, негодник! Играет он, дразнится!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да, хочу посмотреть ещё… — соглашаюсь с ним.
Снова на стуле, но Никита стоит справа рядом, а его рука уже покоится, обнимая меня, на моём левом плече. И я совсем не против, только — за!
Может я пойму, кто именно он..
