это от вас, но… я не ангел, а лишь подобие. Повелители света — сродня ангелам, но все равно другие. — Та приложила руку к своей верхней части одежды — футболке и, немного ее оттянув за ворот, оголила бирюзовый кристалл.
Сатана слушал внимательно девушку и, увидев кристалл, пристально смотрел на него, как заворожённый. Было желание поднести руку и прикоснуться к нему, но по какой-то причине Владыка не стал этого делать.
— Я тебя услышал, Сера. Что ж… Если тебе комфортно в этом облике, ты можешь его принимать. Но думаю и говорить не стоит — при любом постороннем ты обязана оставаться в адском обличье. Иначе даже мне не остановить ту волну новостей, что разлетится по всему аду. Последствия для тебя будут ужасны. —
— Я понимаю… — Та развернулась к нему спиной и медленно подошла к документам.
— Я… Владыка, рассортировала ваши документы и осмелилась разобрать самые незначительные. — Та подняла небольшую стопку документов и подала их Сатане.
— Это все, что осталось. —
Сатана ж в это время думал совсем не о документах. Мысли были очень далеки от рабочих, тем не менее разобраться с ними надо и без особого энтузиазма тот принял эту стопку бумаги, после чего прошел к столу, где вдруг заговорил.
— …Ангелы омерзительны… Они лицемерные, двуличные, сами себе на уме. Их сладкие речи лишь прикрытие для ужасных действий. Они видят мир в черно-белых красках, не разделяя его оттенков. Ангелы — мерзкие создания, не достойные жизни. —
Говорил Сатана, смотря в одну точку перед собой. Взгляд постепенно терял растерянность, возвращая уверенные черты, пока взгляд не заострился вновь на Серианне.
— Подобие ангела? Не смеши! Та, кто добилась стольких успехов в моем царстве, стоит куда выше. —
Закончил тот мысль, наконец устаканив мысли. Кажется Сатана смог принять такой вид девушки, несмотря на всю схожесть со святыми созданиями и уже с чистой головой приступит к документам, кои подобрала Сера.
Ответа не последовало, девушка сама не знала, что отвечать на такие размышления ее господина. Лишь пока он будет работать с документами, станет медленно раздеваться и занавешивать шторы.
— Как сегодня прошел ваш день, мой Владыка? — Спустя минут пятнадцать заговорила Повелительница.
А ведь Сатана даже позабыл о произошедшем за день, столь неожиданным оказалось преображение Серы. Но теперь все устаканилось и можно поделиться новостями.
— Отчеты, слухи, головная боль, попытка совратить. Эх, если б не юные сорвиголовы, совсем бы скучный день вышел. Ну и… Вскоре предстоит серьезный разговор с Асмодеем, ему придется выбрать новую суккубку на роль высшей. —
Начал свой рассказ Сатана, краем глаза посматривая за действиями девушки, то и дело скользя взглядом по ее телу, что было все так же прекрасно, лишь кожа казалась в настоящем обличии более нежной и сияющей.
— Вот как… она все-таки решила прибегнуть к таким методам, а я ведь правда думала она благоразумней будет… значит… вы убили ее? — Та стала двумя пальчиками постепенно тушить палочки с благовониями.
— Нет, слишком легко отделалась бы. Я забрал у нее то, чего она не заслуживает. Красоту тела. В своем нынешнем обличие она куда больше соответствует своей сущности, жалкий кусочек мяса, который и голодающему покажется отвратительным. —
Беспристрастно пояснил Сатана, поставив печать на последнем документе. Наконец тот может отложить все бумаги, убрать ручку и отвести взгляд в сторону девушки, полноценно лицезреть ее действия, наслаждаясь каждой секундой.
— Красота тела, иногда… вы так жестоки, мой владыка, я ведь все еще помню наш первый раз. Вы словно отомстили мне за все мои детские прегрешения. — Девушка улыбнулась, затушив последнюю палочку благовоний и обернулась полностью к дьяволу, будучи одетой только в нижнее белье.
— Не могу оправдаться, я действительно жесток. Но только с теми, кто этого заслуживает. По моему мнению, разумеется. Ад уж так устроен, без кары наступит хаос. —
Ну теперь Сатана не мог не сдержать улыбки. Тело Серианны все же можно было назвать эталонным: невероятная красота даже по меркам суккубов, а нынешней вид, смахивающий на ангельский, даже добавляет некой экзотичности в происходящее. Сатане ведь даже не заметил, как сам расстегнул пуговицы на рубашке, пока вставал из-за стола.
— Да и ты все же… Чувствовала излишнюю безнаказанность. Доросла б ты до нынешнего момента, не узнай последствия опрометчивых действий? —
— Не знаю, может быть и нет, мы все равно уже не узнаем… — Наблюдая за действиями своего господина, та подошла медленно к кровати.
— Все-таки я думала, что жизнь моя не сильно изменится… —
— Зря, ад жестокое место, даже под моим крылом невозможно жить в абсолютной безопасности. Останься ты жить по-старому — рано или поздно погибла бы. —
Хмыкнул Сатана, подходя к девушке почти в плотную. Рубашку тот уже откинул в сторону, оголяя свой торс.
— Однако жалеешь ли ты о изменениях, что произошли? —
Девушка приложила руки к его плечам, медленно проведя по ним руками.
— Раньше, возможно бы расстроилась… сейчас же я не жалею ни о чем. — С этими словами, проводя руками по его телу, та медленно спустилась перед ним на колени.
— Тогда и причин жаловаться нету, не так ли? —
Улыбался владыка Ада, погладив девушку по волосам, пока вторая рука занималась освобождением давно стоящего агрегата, чтоб красавица перед ним могла приступить к любимой части дня Сатаны, что позволяет после тяжелого рабочего дня наконец расслабиться, отдавшись блаженству, что способна подарить эта девушка.
Глава 21: Опять гости в аду
— Сатана!!! —
Яростный голос, совсем не свойственный его носителю, пронесся коридорами прямиком к тронному залу, где сидел сам владыка Ада.
— Хм, не прошло и ста лет. —
Хмыкнул король, когда в зал ворвался его братец, Асмодей — злой, взъерошенный, где-то потерявший всю свою элегантность.
— Ты не предупредил о своем визите, братец, неуважительно. —
— Какое уважение? Какое мне уважение проявлять к мрази, что так поступил с моей родной дочерью?! —
Горланил тот, не жалея воздуха, а вот Сатана был на удивление спокоен, так и не скажешь, что он тут грех Гнева.
— Я? Я всего лишь наказал предательницу, что посмела предпринять попытку отравить меня. Или ты назовешь ее действия по другому? —
Спросил тот, приподняв бровь, в душе надеясь на благоразумие брата. Не было у того настроение ломать сегодня кости. Хотя если Асмодей нарвется, то почему бы и нет. Однако, судя по тяжело дышащему, но все же замедлившемуся греху Похоти, логика взяла вверх в его голове.
— Ты мог поступить по-другому. Ты
