Вот другой пример. Калифорнийская компания «Оксидентал петролеум» в мае 1967 г. приобрела в порядке «заявочного предложения» 20% акций компании «Керн каунти лэнд» (активы — 224 млн. долл.) с явным намерением поглотить ее. Встревоженные директора компании «Керн каунти лэнд» забили тревогу в «высших кругах» Уолл-стрит. Банкиры моргановской группы, проявлявшие «интерес» к «Керн каунти лэнд», немедленно свели администраторов этой компании с администраторами гигантской корпорации «Теннекс». В течение нескольких дней с помощью моргановского банка были выработаны приемлемые для обеих сторон условия слияния «Керн каунти лэнд» с «Теннекс»[335]. Компании же «Оксидентал петролеум» пришлось ретироваться.
Существующие в США антитрестовские законы до известной степени задерживают или замедляют процесс корпорационных слияний. Правительственные регулирующие органы, включая министерство юстиции, вынуждены постоянно считаться с растущим недовольством американского народа «гигантоманией корпораций», и далеко не всегда одобряют проекты корпорационных слияний. Сотни таких проектов за период с 1955 по 1966 г. были положены под сукно, натолкнувшись на противодействие регулирующих органов. Не состоялось, в частности, слияние двух крупных металлургических корпораций — «Бетлехем стил» и «Янгстаун шит энд тьюб». Министерство юстиции ежегодно возбуждает десятки судебных исков против тех корпораций, которые совершили акты слияний вопреки возражениям регулирующих органов. Судебное разбирательство таких дел затягивается на многие годы, превращаясь в благодатный источник доходов для адвокатских фирм.
«Дженбрал Дайнэмикс» в 1957 г. приобрела компанию «Ликвид карбоник». Министерство юстиции, возражавшее против этого слияния, возбудило судебный иск. Судебная тяжба длилась почти 10 лет. Лишь в 1966 г. окружной суд Нью-Йорка вынес постановление, обязывающее «Дженерал Дайнэмикс» расторгнуть «брак» с «Ликвид карбоник»[336].
Федеральная торговая комиссия, наблюдающая за соблюдением антитрестовских законов в сфере торговли и промышленности, прибегает к такому средству, как запрещение той или другой крупной торговой корпорации в течение десяти лет приобретать другие компании, оперирующие в сфере торговли. В частности, такие постановления ограничили свободу действий компании «Гранд юнион», «Федерэйтид департмент сторз», «Уин-Дикси сторз» и «Мэй департмент сторз».
Следует сказать, что противодействие государственных органов слияниям корпораций (если оно вообще проявляется) относится преимущественно к компаниям, функционирующим в одной и той же отрасли промышленности. Но министерство юстиции и министерство торговли США, по выражению журнала «Бизнес уик», «дают зеленый свет» слияниям конгломерационного характера[337] на том основании, что они будто бы не влекут за собой ограничения конкуренции в узких сферах промышленности, а главное, якобы не создают угрозы монополизации той или иной отрасли промышленности.
Но даже и эксперты министерства юстиции США не берутся оспаривать утверждения о том, что слияния конгломерационного типа способствуют росту концентрации экономической власти даже больше, чем слияния внутриотраслевые.
Наиболее важное последствие процесса слияний и поглощений — рост удельного веса крупных корпораций во всех отраслях промышленности, торговли и финансов. Доля 500 крупнейших корпораций в общем выпуске промышленной продукции постоянно увеличивается. Так, если в 1958 г. она составляла 49%, то в 1965 г.-уже примерно 52%.
Слияния — фактор, свидетельствующий о неравномерности развития отдельных корпораций и связанных с ними финансовых групп. В период 1959—1967 гг. из списка 500 крупнейших промышленных корпораций выбыло 105 компаний. В том числе 63 выбыли в результате слияний (среди них такие крупные корпорации, как «Филко», «Пьюр ойл», «Консолидейшн коул» и «Дуглас эйркрафт»); остальные 42 корпорации выбыли из списка потому, что их темпы роста производства были недостаточно «быстрыми» и их вытеснили новые крупные корпорации, выросшие «на дрожжах» слияний. В списке 500 появились новые крупные корпорации, которые в начале 50-х годов или вовсе не существовали или же занимали скромное место где-то на задворках промышленности.
В качестве иллюстрации приводим данные за 1950— 1967 гг. об общем объеме продаж и числе поглощенных при этом компаний следующими шестью концернами и конгломератами:
Общий объем продаж, млн. долл. Число поглощенных корпораций 1950—1967 гг. 1950 г. 1967 г. «Текстрон» 87 1200 51 «Литтон индастриз» 2 1700 56 «Линг-Темко-Воут» (включая «Вильсон энд компани») . . . — 1800 8 «Теледайн» — 360 42 «Оксидентал петролеум» . . . 2 661 6 «Галф энд вестерн индастриз» — 550 18
Последствия корпорационных слияний для концентрации личного акционерного капитала имеют противоречивый характер: в одних корпорациях они ведут к сокращению процента акций, принадлежащих ее основателям, в других — к росту числа крупных акционеров.
В 1962 г. семьи Кидди и Ганнов владели 67% акций компании «Вальтер Кидди». В 1964—1966 г. «Вальтер Кидди» приобрела 11 других корпораций в обмен на 1,5 млн. акций. Число находящихся в обращении акций этой компании увеличилось почти в четыре раза. Доля акций, составляющих собственность семей Кидди и Ганнов, понизилась до 20%. Им приходится теперь делить контроль над корпорацией с другими крупными акционерами, получившими акции в результате слияний их предприятий с «Вальтер Кидди».
То же самое произошло и с пакетом акции Натана Каммингса. В 1957 г. его пакет акций «Консолидейтед фудс» составлял около 20% акций этой компании, а в 1967 г. — только 7%.
Чтобы избежать ослабления своих позиций как акционеров, некоторые предприниматели предпочитают приобретать компании за наличные деньги.
Так, в частности, поступили Джеймс Линг («Линг-Темко-Воут») и Оуэн Читхэм («Джорджия пасифик»). Лесопромышленная корпорация «Джорджия пасифик» приобрела несколько крупных компаний, уплатив их акционерам свыше 200 млн. долл., позаимствованных у банков и страховых компаний. В результате этих финансовых операций «Джорджия пасифик» превратилась в вассала страховой компании «Пруденшл иншуренс» — ее главного кредитора.
Таким образом, обдумывая проект слияния, владельцы корпорации стоят перед выбором: осуществить ли его ценой сокращения своих пакетов акций или же ценой зависимости от банков как кредиторов.
В тех случаях, когда корпорация с относительно распыленным акционерным капиталом приобретает несколько «семейных» компаний, их владельцы превращаются в крупных индивидуальных собственников акций первой компании. Таковы последствия слияния для компаний «Борден» и «Рэйтсион». По нашим подсчетам, в 1962—1967 гг. крупные корпорации приобрели в обмен на собственные акции свыше 200 «семейных» компаний. Благодаря этому в состав индивидуальных акционеров крупных промышленных и торговых корпораций вошли сотни капиталистов, владеющих внушительными пакетами акций. Гигантская корпорация «Проктор энд Гэмбл» в 1963 г. приобрела «семейную» компанию «Дж. А. Фолджер». Владельцы последней получили 1650 тыс. акций компании «Проктор энд Гэмбл»[338] и сделались ее крупнейшими индивидуальными акционерами (свыше 3% акций).
Следовательно, слияния корпораций во многих случаях являются факторами, противодействующими общей тенденции к распылению собственности на акции.
Судьба главных акционеров корпораций, потерявших самостоятельность в результате слияний, может быть различной. Значительная часть таких акционеров продолжает управлять предприятиями, принадлежавшими их семьям и превратившимися теперь в филиалы купивших их корпораций. Члены семьи Фолджеров, получив 130 млн. долл, в форме акций «Проктор энд Гэмбл», продолжают занимать административные посты в «Дж. А. Фолджер», превратившейся в самоуправляющийся филиал. Нередко бывает и так, что владелец «семейной» компании, слившейся с более крупной корпорацией, получает главный административный пост в последней. Независимый нефтепромышленник Роберт Андерсон в 1963 г. слил свою «семейную» компанию «Хондо ойл энд гэз» в гигантскую нефтяную компанию «Атлантик-Ричфилд». В обмен он получил 500 тыс. акций рыночной стоимостью 45 млн. долл, и пост председателя и главного администратора компании «Атлантик-Ричфилд».
