– Шеф.
– Ты это видела? – спросил он, затягиваясь сигаретой и выпуская колечко дыма.
– Да, шеф.
– Прекращай меня так называть. Однажды в академии ты забудешься, и это будет выглядеть как минимум странно. Ты моя сестра, не забывай.
– Да, шеф.
– Ноэль.
– Как скажете, любезный брат.
Юноша безысходно усмехнулся и выпустил еще колечко.
– Забей, – он проводил отъезжающий серебристый порш задумчивым взглядом. – Похоже, что… неужели… он к ней проникся? – озарение от собственных мыслей заставило его негромко рассмеяться. – Интересненько.
– Вы ничего не собираетесь предпринять? – спросила девушка.
– Нет. Хочу посмотреть, что он решит, когда время придет. Все это слишком занятно, чтобы вмешиваться. – Ноэль бросил окурок на тротуар и затушил, наступив на него ботинком. – В городе от моего имени творится какая-то дичь. Разберись с этим, – его темные глаза сверкнули неудовольствием.
– Всех… убить? – уточнила Нила, сделав более явный акцент на последнем слове.
– Всех.
Темень улицы за окнами очень удачно скрывала ее переживания. Но периодически проносящиеся перед глазами фонари на миг озаряли взволнованное лицо, которое она старалась держать максимально отвернутым от директора. С момента, как они сели в машину, он не проронил ни слова.
Ему кто-то позвонил нажаловался? Поэтому он приехал?
Когда окружающее пространство бессердечно поплыло перед глазами, девушка прикрыла глаза и сжала белоснежное сиденье. Подобное состояние накатывало весьма внезапно, и приходить что-то срочно предпринимать, чтобы усидеть ровно. Кара вжалась в спинку кресла и в очередной темный пролет повернула голову, взглянув на дядю. Вспышка фонаря озарила его сердитые глаза, и она поспешно отвернулась, вновь пряча лицо и зажмуриваясь.
Он… в ярости. Хуже и не придумаешь. Нееет. Ну почему все так ужасно вышло!
До дома порш долетел очень быстро, хотя Каре поездка с суровым директором показалась вечностью. Как только машина затормозила, она поспешно открыла дверь и, стараясь не шататься, уверенно направилась к входу. Придомовая территория скакала перед глазами как бешеная.
Быстрее в комнату. Срочно.
Выверенными шагами Кара поднялась по лестнице, максимально фокусируясь на каждой расплывающейся ступени.
Что было в последнем коктейле?
Дверь в дом, естественно, оказалась закрыта. Забыв об этом, она дернула за ручку так, что отшатнулась, чуть не перелетев через перила прямиком в цветочную клумбу. Одной рукой Лэй подхватил ее под спину и подтолкнул обратно, прикладывая ладонь к сенсору на стене. Стараясь удержать равновесие, Кара вцепилась ему в рукав и застыла на пороге, пережидая, когда летающие вертолеты в голове успокоятся. Мужчина терпеливо и неподвижно стоял рядом.
Шагнув вперед, она запнулась за порог и полетела вперед, но снова была спасена дядей, надзирающим над ней словно ревизор. Вертолеты разом всколыхнули все внутренности, и девушка мученически прижалась лбом к его груди, используя полы пальто как поручни в автобусе.
– Дядя… простите, что я напилась, – промямлила она, скомкивая плотную ткань в ладонях и стараясь удержать дребезжащее сознание прямо и неподвижно, фокусируясь только на человеке перед собой.
Директор промолчал, чем вызвал у нее сильную панику.
Он настолько вне себя?
Она чуть отодвинулась, поднимая голову, но автобус резко затормозил, откидывая тело назад. Лэй удержал ее за талию и вновь притянул к себе, все также не говоря ни слова.
Кара, наконец, сфокусировала взгляд на его лице: строг, как всегда, но глаза, отливающие золотом, сейчас следили за ней несколько мягче обычного.
– Вы меня… отчислите? – поникла девушка, пытаясь прикрыться ладонью от излишне яркого света, хотя фонарь горел только на улице, и на первом этаже свет не включался.
– Ты всего лишь лишила меня любимого ресторана. За это не отчисляют, – ответил он с ноткой ехидства в голосе, которую она, естественно не заметила.
С минуту переваривая информацию, девушка испуганно распахнула глаза.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Я… я не хотела, простите меня, – она прижалась головой к его руке, вновь почувствовав накатывающее чувство дезориентации в пространстве.
– Сегодня поспишь внизу, а то убьешься ночью, – отозвался Лэй и потянул ее за собой в гостиную.
Спорить с таким аргументом стал бы только слабоумный. Лестницы в доме были очень коварны и опасны даже для трезвого человека. Кара тут же попыталась возразить, но не смогла подобрать слов. Мужчина нагнулся, усаживая девушку на диван.
На миг почувствовав свободное падение, она в панике вцепилась ему в плечо, но, ощутив под ногами опору, тут же расслабилась и виновато заглянула ему в глаза. Невероятно терпеливо он взирал на нее сверху вниз и…забавлялся? Но померещившаяся ей улыбка была лишь игрой света и тени. Кара поспешно отвернулась и отодвинулась назад, страшась находиться в пугающей близости от его губ, рождающих неподобающие скромной девушке мысли.
Глава 18. Невольное напоминание
Снова этот сон. Снова ледяная пустота и шепчущие голоса. Не слушая их, Кара устремилась вперед к единственному различимому элементу в кромешной тьме – краснеющему пятну под ногами. Она устала тревожиться и желала лишь одного – выяснить правду. В луже крови белело хрупкое тельце маленькой птички.
Воробей? Белый воробей?
Девушка остановилась у алой кромки, не решаясь шагнуть дальше. Птица лежала на боку, не двигаясь и не издавая ни звука.
Ладно, сон, чего ты от меня хочешь?
Пространство не отозвалось на вопрос. Кара вздохнула и шагнула вперед. Холодная липкая субстанция обволокла ее босые ступни и заставила вздрогнуть от знакомого ощущения. Осторожно ступая в центр пятна, она с тревогой оглядывалась по сторонам на возникающие мимолетные силуэты.
Это всего лишь кошмар. Я внутри своей головы. Ничто не может мне здесь навредить.
Остановившись в шаге от птицы, девушка осторожно опустилась на колени, усаживаясь рядом и вздрагивая от неприятного ощущения. Кровь прилипла к голеням и поползла вверх по белоснежному подолу.
Без паники.
Успокоив участившееся дыхание, Кара потянулась к воробью. Лишь она дотронулась – птица вздрогнула и отпрыгнула в сторону. Пернатый взъерошился и забил крыльями, расплескивая кровь во все стороны, но сам при этом остался идеально белым. Отскакнув еще чуть дальше – принялся начищать и так кристально чистые перышки.
Поодаль промелькнули тени, и сформировавшийся женский силуэт направился прочь во тьму. Темные каштановые волосы водопадом спускались по спине и легонько покачивались в такт походке.
– Подожди! – выкрикнула Кара, но силуэт продолжил идти, будто и не слышал зова. – Мария!
Женщина замедлила шаг и остановилась.
Это… и правда она?
Женщина обернулась. Падающая на нее тень не позволяла как следует разглядеть лицо.
– Мария! – Кара с волнением вскочила на ноги, устремляя на нее взгляд, полный страха и потрясения.
В полном молчании женщина улыбнулась и двинулась дальше.
– Нет, подожди! Пожалуйста! – Кара кинулась за ней, но поскользнулась и упала.
Алое озеро затянуло ее в глубину, смыкаясь на теле цепкими путами. Воробей взмыл вверх и пропал во тьме. Девушка задержала дыхание, опасаясь сделать вдох под кровавой пучиной.
Шумно глотая воздух, она открыла глаза и приподнялась на локтях, в панике озираясь по сторонам. Гостиная. На часах почти полдень. Упав обратно на подушку, Кара уставилась в потолок, анализируя увиденное.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ничего не понятно. Совсем.
Если это не выдумка больного воображения, тогда Мария Тэрелиас, кем бы ни была – определенно точно имела связь с ее прошлым. С тем куском воспоминаний, который отсутствовал в голове.
Что за чертовщина?
Если все обстояло именно так – то мать или дядя просто обязаны об этом знать. Но как вытянуть из них правду? Кара обреченно вздохнула, сползла с дивана, включила телевизор и направилась к кофеварке.
