Шаман уже мысленно попрощался с парнишкой, проклиная ленивых горгон, которые так долго отходят от своей астральной спячки. Но парень сделал что-то совершенно невообразимое. Очертания его тела, который уже стоял одной ногой в могиле, вдруг резко поплыли, после чего, на том месте, где только что был человек, остался дымный шлейф. Парень же, превратившись в странное дымное подобие самого себя несся во весь опор от угрожающей опасности. Путь его продлился недолго, так как через секунду человек снова приобрел привычный вид, и со всего маху врезался лицом в ствол попавшегося на пути дерева. Врезался и затих, либо мертвый, либо потерявший сознание от столь мощного удара.
Гирин окинул взглядом маленькое побоище. С десяток туш куранчей валялись то тут, то там, не подавая никаких признаков жизни. Из той пятерки, что все еще стояла на ногах, двое насели на стоящего в стороне парня с кинжалом, один пытался достать из деревянного панциря незнакомца, а последние два неслись к пострадавшему от столкновения с деревом. Парень с кинжалом рухнул, сраженный мощным ударом когтей в спину, защита второго трещала по всем швам, и уже был недалек тот момент, когда она поддастся под напором мощных ударов. А над третим уже возвышался особо прыткий куранч, готовый отомстить за смерть своих товарищей. И пришлось бы всей этой великолепной тройке отправиться на преждевременный суд богов, если бы наконец не проснулись горгоны.
Выпрыгнув из своей засады, Гирин стремительно бросился к центру маленького побоища и вскинул руки к небу, поставив ладони вровень с горизонтом. Татуировки на его руках, олицетворяющие двух ужасных змей, ожили, сладко зевнули и заорали во всю мощь своих астральных глоток. Как это было и раньше, шаман сначала оглох от способности своих тотемов, но усилием воли он скинул накатывающее оцепенение, и слух вернулся практически моментально, так и не успев погрузить Гирина в царство тишины.
Движения куранчей очень сильно замедлились. Складывалось впечатление, что воздух загустел до плотности стали, и для каждого движения приходилось прикладывать титанические усилия. Через пару секунд всех находившихся на площади полностью парализовало, и воины, сидящие все это время в засаде, ждали только этого момента. Выпрыгнув на открытое пространство, они с подлинным мастерством охотников угартов принялись плевать из своих трубок семенами особого растения. Это растение было паразитом, которое не могло существовать без других. Обвивая своим телом стволы деревьев, они постепенно высасывали из них все полезные вещества, расцветали, разбрасывая именно вот эти семена, после чего быстро увядали. Если их некоторое время вымачивать в особом составе, то скорость роста увеличивалась в сотни раз, вследствие чего эти безобидные изначально семена становились грозным оружием.
Сразу несколько таких природных снарядов ударили в массивные тела обездвиженных куранчей, и, вырвавшиеся на свободу лианы просто разорвали на куски всех обезьяноподобных тварей. Даже закаленный отряд разведчиков не мог полностью игнорировать разбросанные по всей поляне ошметки тел, поэтому периодически цвета их лиц менялись с привычных на нежно-зеленые. Самый юный из отряда не сдержался и вытряхнул весь свой завтрак на мягкую почву. Никто не мог его осудить, так как к такому зрелищу трудно спокойно относиться, даже когда видишь не в первый раз.
Шаман опустил руки и устало плюхнулся на то место, где только что стоял. Все-таки прямой вызов астральных существ в наш мир не самое просто занятие, особенно таких мощных, как горгоны.
- Проверьте тех троих, что так упростили нам задачу, - хриплым голосом произнес Гирин, махнув головой на одного из парней.
Пока отряд рассредоточился и осматривал пострадавших, шаман отстегнул от пояса металлическую флягу, вытянул зубами плотно засевшую пробку и смачно приложился к горлышку, делая три больших глотка. Гирин скривился из-за горечи, которая медленно поползла по всему горлу прямо в желудок. Во фляжке был отвар из разных ингредиентов, созданный специально для того, чтобы восполнить силы после использования тотемов. Неизвестно что может выпрыгнуть на эту поляну, привлеченное запахом крови, так что лучше не рисковать жизнями своих людей, а немного потерпеть неприятный привкус зелья.
- Все трое живы, - отрапортовал подошедший к Гирину воин.
- Состояние?
- Тот, которого защищали корни, практически не пострадал. По всей видимости, он потерял сознание еще до начала битвы.
- А тот, который выглядит как будто чем-то болен?
- У него полностью раздроблена правая рука. Такое впечаление, что весь отряд куранчей плясал на ней целые сутки кряду. Я не понимаю, как он еще не скончался от болевого шока.
- А последний?
- Хуже всех. Ужасная рана через всю спину. Он потерял много крови. Удар был нанесен когтями одной из тварей, так что наверняка пойдет заражение. Можно сказать, что он не жилец.
- Это мы еще посмотрим. Несите его в центр поляны, только осторожно! - сказал Гирин, поднимаясь и разминая отекшие ноги.
Воин молча удалился и принялся раздавать приказания шамана. Гирин же направился к своему мешку, который он оставил в кустах перед тем как выпрыгнуть в гущу битвы. Найдя его на том месте, на котором оставлял, он принялся потрошить содержимое, небрежно отбрасывая ненужное прямо на землю. Произнеся победное "ага", он схватил порядком опустевший мешок и направился к парню, которого уже перенесли туда, куда и просил шаман. Пострадавший лежал на животе, показывая всем присутствовавшим, что может случиться, если подпустить куранча к себе за спину. Рваные раны от лопаток и чуть ли не до поясницы выглядели лсень скверно и уже начинали темнеть по краям
"Явный признак заражения", - подумал Гирин.
Достав из своего мешка простую деревянную баночку, он откупорил крышку и захватил пальцами немного кашицы, которая в ней находилась. В нос тут же ударил пряный запах лечебных трав. Аккуратно размазав целебную мазь по всей длине порезов, молодой шаман достал из мешка очень тонкие кусочки листьев лилового цвета, которые наложил сверху ран. Вскоре всю спину пострадавшего покрывала тоненькая лиловая корка из затвердевших листьев.
- Переворачивайте его, - скомандовал Гирин наблюдающим за его действиями воинам.
Трое споро кинулись выполнять приказ и аккуратно перевернули парня на спину, предварительно расстелив на земле кусок материи. Гирин же ничего этого не видел, так как снова начал копаться в недрах своего походного мешка. Найдя очередное, нужное для лечения приспособление, он снова направился к находящемуся при смерти парню. На этот раз из мешка появились на свет две странные трубки, заканчивающиеся пятью иглами крестовидной формы, пучок сухой травы и плод дерева амакки. Молоко этого плода являлось отличным средством для уничтожения любой заразы, которое как раз и нужно пострадавшему. Воткнув один конец трубки в единственное уязвимое место на казавшейся каменной кожуре, Гирин нашел то место, где должна была быть печень у парня, и воткнул туда второй конец. Теперь любая отрава или заражение ему не страшна, так как печень, стимулируемая молоком плода, начинала работать как у сотни здоровых мужиков.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
