И все-таки он умудрился стать парадоксом. Завести ребенка от обычной женщины для Адергайна стало вызовом и очередным доказательством собственной силы. Темная магия, которая превратит сына обычной женщины в дракона — это ли не насмешка над остальными? Которые сотни зим стараются, усиливают свою кровь через древние линии. Тогда как само понимание, что Адергайн Ниихтарн способен обрести сильного наследника через забаву с простой человеческой женщиной, вторгалось в уклад жизни и мировосприятие вассалов отца неприятной правдой: одной капли его крови достаточно, чтобы кого угодно обратить во тьму.
У темных не бывает полукровок.
Уже тогда, будучи подростком, он испытал это на себе. То, что должно было взять над ним верх к тридцати зимам, обрело бы свою власть над его сутью гораздо раньше, если бы Валентайн не решил сбежать. На него ходили смотреть, как на забавного зверька. Им восхищались, его ненавидели, его презирали — за глаза, разумеется, в Мертвых землях высказать неуважение наследнику Адергайна было равносильно смерти. На него даже делали ставки: он узнал об этом на показательной казни, когда о споре стало известно отцу. Ставки о том, какой уровень силы он покажет в следующем месяце.
Все это время он считал, что обречен на тьму.
Все это время он думал, что отец, играя с Прианой и заводя столь необычного наследника, коих темные в лучшем случае представляли бастардами, принимая в род на самых последних ролях только после окончательного слияния с темной сутью, бросал вызов всем, кто имел неосторожность сомневаться в его власти. Что для Адергайна это тоже было своеобразное развлечение. Для него, пресыщенного силой Верховного эрда, стремящемуся к мировому господству.
Сейчас же…
Сейчас Валентайн начинал думать, что все это было им подстроено. Все, включая его побег. Включая зимы, проведенные в тюрьме в Даррании. Встречу с Леной. Ведь не будь в нем этой его человеческой части, их встреча никогда бы не состоялась. Или же была бы совершенно иной.
Сейчас Валентайн думал о том, что Адергайн создал и вырастил идеальный инструмент для осуществления собственной цели.
Оставался только один вопрос: какой?
И часть этой загадки ему предстояло решить сегодня, через взаимодействие с давно умершей Эвиль Ларо.
Поскольку все было официально, переходить границу он прибыл в гарнизон. Керуан и Ферган, давшие на это свое разрешение, ждали рапортов и докладов от военных, которые будут присутствовать при переходе и которые пойдут с ним на место проведения ритуала.
Первое, что он почувствовал — это то, как на него смотрят. Как на пресловутые Мертвые земли, кто-то с содроганием, кто-то — презрительно-холодно, кто-то пытался смотреть свысока, скрывая пробирающий до костей холод, но неизменно — с липким, неестественным любопытством. Изо всех построившихся Валентайн отметил лишь двух парней, в которых почувствовал удивительное спокойствие и жесткую собранность. Ни капли наносного.
Их он и попросил представиться.
— Лэард Змитт, — первым шагнул вперед молодой светловолосый парень. Очень молодой.
Человек.
Это ощущалось по уровню его магии, по запаху.
Второй оказался драконом. Выше первого парня на полторы головы, темноволосый. Породистый.
То, что надо.
— Лэард Сайтанхорд.
— Пойдете со мной на место ритуала, — произнес Валентайн.
— Со всем уважением, архимаг Альгор. — Вперед шагнул военный, должность которого он оценил по нашивкам. Он смотрел на него и раздувал ноздри, явно недовольный тем, что приходится общаться с темным, да еще и что-то ему объяснять. — Кальварен Михт. Я бы рекомендовал вам выбрать…
— Ваши рекомендации мне ни к чему, кальварен Михт, протокол соблюден. Со мной на место ритуала отправятся два свидетеля, человек и дракон, с которыми я познакомился только сейчас. Оба они составят независимые друг от друга рапорты в присутствии наблюдающих в разных помещениях, где максимально точно опишут то, что будет происходить. Далее я бы хотел приступить к делу, поскольку уже темнеет, а мне еще нужно вернуться в столицу и составить собственный отчет. Подержите, лэард Змитт.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Он сунул в руки светловолосого парня шкатулку.
— Что это? — немедленный вопрос от кальварена Михта.
— Кости Эвиль Ларо.
Парень побледнел, но не изменился в лице, и Валентайн мысленно улыбнулся. Все-таки с выбором он не ошибся, потому что в Мертвых землях не место тем, кто падает в обморок при мысли о темном ритуале. Что уж говорить о том, когда он начнется.
— Вы будете меня сопровождать, начиная от перехода границы и заканчивая прохождением через портал, — произнес он, заложив руки за спину. — Во время ритуала вы будете прикрыты двумя щитами, которые выстрою я: внешним — защищающим от любого нападения извне, и внутренним — которое не позволит тому, что я подниму, добраться до вас. Ваша задача отмечать каждую деталь, чтобы составить рапорт и донести его до руководства, а впоследствии до тэрн-арха и Верховного архимага. Задача ясна?
— Да, архимаг! — хором гаркнули лэарды.
— В таком случае выдвигаемся. Ваша работа уже началась.
До границы оставалось около четырехста шагов, но их по протоколу тоже нужно было пройти пешком. Лэарды шли следом, страха Валентайн не чувствовал, разве что легкое, исходящее от них напряжение. Особенно — от человека. Но это и неудивительно, если бы они сейчас оставались совершенно непроницаемыми, впору было бы заподозрить их в пособничестве темным.
Мертвые земли действительно отравляют. Однажды вкусив это могущество, попробовав темные заклинания и осознав их безграничную, дарующую власть силу, отказаться от него очень сложно. Вероятно, тот, кто содействовал Адергайну в истории с Лэйтором, давно испытывает сочетание света и тьмы на прочность. Испытывает крайне осторожно, выставляя на передовую других.
В частности, Хитара Равена.
До границы было не так уж долго идти. Но хватило, чтобы понять, что призрачный мясник говорил правду. Валентайн успел с ним пообщаться, и тварь Загранья рассказала о своих ощущениях, о том, что творится в предместьях границ с отцовскими землями. Тьма незримо присутствовала здесь, хотя усиленный светлыми барьер не мог позволить ей просочиться. Не настолько: она словно вползала в Дарранию сквозь землю, пропитывая каждую трещину, сочилась сквозь рыхлые поры и корни растений, растекаясь все дальше, дальше и дальше, пуская свои щупальца повсюду.
Это означало только то, что сила Адергайна растет. Растет настолько, что скоро его тело будет не способно вынести это могущество. Потому что пределы силы темных лишь в физической оболочке. Даже обернувшись драконом, он продержится пару-тройку зим, окунаясь в море Усопших и подпитываясь смертью.
Валентайн понял, что не ошибся, когда переход сквозь энергетический барьер дался легко, будто он просто перешагнул порог. Будь здесь сильная разница — а она должна была впиться в кожу ледяным холодом, на уровне инстинктов, он бы это почувствовал иначе. Парни почувствовали бы это иначе, сейчас же лишь недоуменно переглянулись.
— Дальше идем порталом, — прокомментировал Валентайн. — Нам придется углубиться в Мертвые земли, чтобы провести ритуал как можно быстрее. Щит, который я выставлю, не пробьет никто.
Кроме моего отца.
Он не стал этого говорить, да и ни к чему было. Если Адергайн появится рядом с ними, пробитый щит будет последним, что они увидят. Но он не появится.
Валентайн был уверен в этом настолько же, как и в своих чувствах к Лене.
Что бы там ни задумал отец, он его опередит. Он сделает все, чтобы разрушить его планы. Ради нее.
— Ваша задача: исключительно наблюдение, — он кивнул военным. — Никакой самодеятельности. Я почувствую любую угрозу, даже если буду глубоко в ритуале, поэтому еще раз — никаких заклинаний. Никакой светлой магии, она может нарушить выстроенные мной контуры, и последствия будут непредсказуемы. Все понятно?
— Да! — снова хором отозвались парни.
Без дальнейших проволочек Валентайн открыл портал, и они втроем шагнули в него. Вот здесь уже лэардов слегка замутило и повело, но это была нормальная реакция на такой переход. Не говоря уже о том, что шагнули они по одну сторону Бесконечного леса, а вышли у гор. Где по земле стелился пепельно-серый туман, а крошка тлена оседала на брюках и на ботинках.
