на улицу, и повернула ключ в замочной скважине.
— Ц-ц-ц, — пробормотал я. — Вы, Каролина, решили себя скомпрометировать.
— Это с моим-то счастьем? — Она прошла вперёд и заняла своё рабочее место за столом. — А теперь поговорим. Во-первых, сюда едет дядюшка Эм. Купил билеты на поезд в час двадцать.
— Как так?
— Я позвонила ему, натурально. Когда Кингмэн примерно в полдесятого позвонил мне от Эмори и объявил, что арестовал тебя за убийство, я, естественно, позвонила Эму. Он сказал, что покупает билет на первый же поезд; потом я справилась и узнала, что таковой отходит из Чикаго в одиннадцать и прибывает сюда в час двадцать ночи. Время подходит к двенадцати, так что он на пути сюда.
— А откуда у вас его номер? Я же вам его не давал.
— Да, но адресом ты обмолвился. А уж я получила распечатку от чикагского оператора. И, поверь мне, Эд, когда Кингмэн позвонил снова и сообщил мне, что ты сбежал и они устроили облаву, я не пожалела, что вызвала сюда Эма. Я только молила Бога, чтобы ты был ещё жив к его приезду.
— Но уверены ли вы, что я всё ещё буду жив? Кингмэну известно, что мы друзья; ему известно также, что вы считаете его спятившим, за то что он считает спятившим меня. Он может догадаться, что вы непременно станете меня укрывать, если я заявлюсь к вам.
Миссис Бемисс с минуту размышляла.
— Не думаю, что Кингмэн способен к таким логическим выводам, — произнесла она наконец. — А коль и способен, то всё нормально. Да, он может арестовать тебя до того, как всё прояснится. Но случись ему арестовать тебя здесь, этот арест будет произведён мирным путём; моё присутствие тому гарантией.
— А если он сюда не придёт?
— Ко времени прибытия поезда я спрячу тебя наверху, где Кингмэн тебя не найдёт. А я пойду встречать Эма и приведу его сюда. Там мы и решим, что делать.
— А вы ничего, Каролина, не забыли? — спросил я.
— А чего?
— Я же сказал вам, что близко подошёл к разгадке случая с Фоули Армстронгом; собственно, — и случаев с Эмори и Барнеттом. И что я желаю продолжить над этим работать.
— Ты шагу не ступишь из этого здания, Эд Хантер.
— А если я продолжу работать над этим здесь?
— Что ты хочешь сделать?
— Позвонить по телефону.
Миссис Бемисс вновь задумалась.
— Эд, это рискованно. Уж я-то знаю, что представляет собой коммутатор маленького городка поздно ночью. Единственный дежурный оператор; если сможет — обязательно подслушает. Я и так беспокоилась, когда ты позвонил первый раз, но дело было сделано, и нам оставалось положиться на тот случай, что нас не подслушали. Так, очевидно, и случилось, иначе Джек Кингмэн был бы уже здесь.
— А тогда, — ответил я, — вам следует самим сделать за меня этот звонок. Вам, скорее всего, легче удастся получить информацию, чем мне.
— И куда же мне позвонить?
— Ещё не знаю. Вам самим придётся это решить. Вот что, Каролина; предположим, что вы живёте в Тремонте либо где-то по соседству, и вам понадобилась овчарка. Причём очень срочно. Где вы её раздобудете?
— У Клемента Уилсона. Он владеет тут гаражом и у него имеется сука немецкой овчарки, которая три месяца тому назад ощенилась. Её щенки как раз достигли нужного возраста.
— Не пойдёт, — сказал я. — Вам нужен уже вполне взрослый пёс, мальчик. И лучше приобрести его не в самом Тремонте.
— А тогда я пойду к Кеннелам — это на Спрингфилдской дороге, как раз после Дартауна. Отсюда миль двенадцать. Они специализируются на колли и овчарках. Если мне срочно понадобится вполне взрослый пёс, я куплю такого у них в питомнике.
— Двенадцать миль, а? А в этом радиусе, либо даже ближе, есть ли другие подобные места?
— Нету. Ничего такого, о чём бы я знала, ближе Спрингфилда. Если, конечно же, тебе не удалось узнать о ком-то, кто, имея собаку, возжелал бы её продать. В частном порядке, я имею в виду.
— Это мы отбросим, — сказал я. — Позвоните же теперь Кеннелам.
— В полдвенадцатого? Чтобы ради меня перебудили в округе всех собак?
— Вот именно. На расстоянии в двенадцать миль это вас никак не потревожит.
Миссис Бемисс вздохнула.
— И о чём мне спросить их, после того, как они устанут меня клясть?
— Покупал ли у них кто-либо овчарку, взрослую, мальчика — сегодня вечером. Ближе к ночи, но, возможно, и ранее.
Миссис Бемисс посмотрела на меня, нахмурилась, но взяла трубку и потребовала её соединить. Затем она задала этот вопрос, получила ответ, после чего произнесла: «Секундочку, будьте любезны. Не вешайте трубку».
Она обернулась ко мне.
— Да, немного ранее восьми часов. Они не знают этого человека. Но ему нужен был взрослый пёс, и немедленно, причём чем старше — тем лучше.
— Спросите, не был ли он усатым, — сказал я.
— Пёс или человек?
— Каролина, я вас прошу…
Она вновь спросила и вновь получила ответ.
— Нет, — передала она его мне, — он не был усатым. Так что это не Бак. Не его ли ты подозревал?
— Его. Ну, поблагодарите их и повесьте трубку.
Каролина выполнила.
— Ну? — сказала она, взглянув на меня.
— Хотите поставить, Каролина Бемисс? — спросил я её.
— На что?
— На меня. На то, что я окажусь прав.
— Уверен?
— Уверен.
— Так я поставлю. Чёрт с тобой. И что мне делать теперь?
— А теперь вы позвоните Джеку Кингмэну. Если я хорошо его знаю, то сейчас он должен быть у себя в конторе, руководить поисками меня. Если нет, то вы и так его тем или иным способом разыщите.
— Он, скорее всего, будет у себя в конторе.
— Не надо говорить ему, что я здесь. Напустите перед ним туману, будто вы беспокоитесь обо мне и желаете знать, не схватил ли он меня. Этак, поубедительней. Вы же сможете, разве нет?
— Не учи бабушку высасывать яйца. Кингмэн сделает всё, что я от него потребую. Слыхал когда-нибудь о силе воздействия прессы?
— Обожаю вас, Каролина, — ответил я.
— Будь я на сорок лет моложе, ты не отважился бы сказать мне такое.
— Сказал бы с первого взгляда.
— Глядя на тебя, уж не сомневаюсь. Но положим, что я дозвонилась до Джека, убедила его, что тебя здесь нет, или, лучше скажем, удержала его от предположения, что будто ты здесь. Дальше что?
— Велите ему придти сюда. И пусть приведёт Бака Барнетта.
— А какие мне ему привести резоны?
— Оставляю это на вас. Вы же для этого достаточно мыслящий человек.
— Знаешь, Эд Хантер, а ты бываешь
