Ладно, кое-что из того, что я убрал, оглядываясь на чужое мнение, мне известно. Сначала у меня вообще постоянно крутилось в голове: «Все решат, что я сумасшедший!» Конечно, за это время я многому научился, кроме того — получил кое-какую информацию из отзывов читателей. Видите ли, когда вы публикуете книгу — а особенно такую, где много рассказываете о себе, много личного — люди, чувствуя определенное доверие, с большей готовностью открываются вам навстречу. И, конечно же, как только появились отзывы, я начал понимать, что выброшенные места были не столь уж плохими; в своем первоначальном виде текст был, во многом, лучше. Потому что безусловно есть люди, которым то, что я вычеркнул, могло бы помочь: они бы почувствовали себя лучше, увереннее — если бы узнали, что кто-то еще имел сходные опыт и чувства. Почему мы так много скрываем?
Может, мы стыдимся своих страхов? Но ведь мы не слишком отличаемся друг от друга, у всех есть похожие страхи; любой из нас в какой-то степени уверен в себе, а в какой-то — боится. И суть в том, что страх или беспокойство о том, «что люди скажут», действительно влияет на все, что мы делаем. Не только на то, что говорим, а что скрываем, но даже на то, что читаем, какие фильмы смотрим, и где предпочитаем бывать.
Вот я, например, делаю очередную запись, но, слыша приближение людей, прерываю ее. Почему? Я боюсь, что они увидят, как я говорю (ха-ха!) в диктофон. Смешно, правда? Но это так, и этому есть причина. Нет, собственно даже не в причинах дело. Скажу просто, что в силу тех или иных обстоятельств это так, оно всегда находит дорожку к вашей душе. Кто знает, как? Но когда эта тревога о том, что подумают или скажут люди, уже проникла внутрь, — мы зачастую уже просто не понимаем, что она в нас сидит!
Много лет назад я был чрезвычайно зависим от чужого мнения! Да, настолько, что попросту ничего вообще не мог сделать без оглядки. Я был полностью скован страхом. Потом пришло некоторое освобождение от него, но лишь за счет перехода в иную форму — злобу, в частности. Из-за того, что я был долгое время столь подавлен, первый опыт защиты собственного мнения и освобождения от чужого проявился в виде гнева. Собственно, всего два дня назад со мной вновь случилось подобное — когда те два парня начали кричать на меня через всю пристань… На самом-то деле им не хватило уверенности в себе для того, чтобы просто подойти и спокойно высказать свое мнение.
Итак, вместе с умением понять приходит и умение простить — но это дается не просто, нужно прежде пройти через многое! Вам нужно терпение, чтобы шаг за шагом все осмыслить, лишь затем вы сможете воскликнуть: «Ах, вот оно как, вот причина!» И здесь у меня определенные проблемы: я предпочитаю быть способным понять — вместо того чтобы просто понять. И, следовательно, здесь что-то не так. Мне вовсе не требуется сидеть и просчитывать, в чем дело, — и, тем не менее, я по какой-то причине ощущаю такую потребность. В действительности я бы предпочел просто понимать — легко и без лишних размышлений по этому поводу. В этом случае я бы избавился от того, чтобы проблемы подобного рода вторгались в мою жизнь.
Но, возможно, таков процесс обучения. То есть, получив какой-то опыт, я далее должен его осмыслить, хотя все это и отнимает массу энергии: сидеть, размышлять, соображать. В общем, все мы растем, учимся, но когда веришь, что поступаешь правильно, все намного проще.
И это возвращает нас к изобилию: не будь его, я не смог бы делать все то, чем занят сейчас, потому что пришлось бы ходить на работу, — в моем случае довольно напряженную работу, — где у меня навряд ли было бы время думать. В конце дня я приходил бы домой и, как делал в минувшие годы, выгуливал собаку, стирал, прибирался в доме, готовил ужин сыну, опять гулял с собакой — и лишь затем мог хотя бы присесть. К восьми-девяти часам вечера я был бы полностью обессилен. Знаете, садишься посмотреть телевизор, просто чтобы немного расслабиться, и незаметно проваливаешься в сон. Как тут найти время для размышлений и духовного роста?
Но я расту в этом отношении гораздо быстрее с тех пор, как мое изобилие выросло, и, соответственно, появилось больше времени. Вместо того чтобы работать по восемь часов в день, я отдыхаю, играю, а все остальное время — учусь и расту. При этом обучение и рост способствуют еще большему достатку, что, в свою очередь, позволяет уделять им все больше времени.
Изобилие… Все возвращается к нему, не так ли? Оно дает не только большую степень свободы, но также возможность лучше питаться и больше отдыхать. Когда вы не переутомляетесь, хорошо отдыхаете — вам легче развиваться. Вы лучше соображаете и быстрее растете и учитесь.
И поэтому материальное благополучие, изобилие становится фундаментом роста. Скажем, я не смог бы приобрести эту вещицу — небольшой цифровой диктофон, который может записать до восемнадцати часов моей болтовни (ха!). Он не намного больше, чем… даже не знаю, с чем его сравнить; и не нужно покупать кассет, вообще ничего! Положи в карман — и в путь! Потом подключаете к компьютеру и практически мгновенно переносите на него всю информацию. Опять-таки, это — результат изобилия.
Оно мне нужно было даже для того, чтобы написать свою первую книгу. Ведь я не умею правильно писать слова, значит, нужен был компьютер с соответствующей программой, которая переводила бы мою речь в текст. Понятно, что это стоит денег. Кроме того, заплатить тому, кто будет редактировать и править текст… ну, и прочие расходы. В итоге эта книга обошлась мне примерно в тридцать тысяч долларов.
Я разместил ее в Интернете для свободного доступа; но все стоит денег, и это нужно учитывать. Взять хотя бы потраченное время и так далее. Сколько стоит написать книгу и разместить ее в Интернете? Очень много! Потому что, пока вы пишете, вы не зарабатываете ничего.
Итак, изобилие, уверенность… Это возвращает нас к необходимости отпустить заботы о том, «что люди скажут», пока вы создаете в себе чувство уверенности. А потому я должен был изолировать себя от людей — мне нужно было много свободного времени, чтобы вырастить в себе это чувство.
Но и теперь, когда мы собираемся создать что-то, выходящее за пределы наших финансовых возможностей… Скажем, Роберта на днях упомянула о подобном проекте кому-то из знакомых и услышала в ответ: «Но у вас не хватит денег. И, судя по всему, нет и источников их поступления». Роберта пыталась объяснить, что это не важно, — но ее не поняли. Конечно же, не поняли, так как не видели доказательств.
Вот то сопротивление, с которым мы сталкиваемся. Разумеется, в конце концов было сказано нечто вроде: «Ну, предположим, в вашем случае это возможно. Но любой другой, кто заговорил бы о таком, лишь впустую потратил бы время». Значит, возможность такую все же признали. Таким вот образом растет уверенность — когда она есть у вас, то и другие люди начинают излучать ее в ответ.
