слушая, — он словно бы подталкивал меня к исполнению чужой воли, отравлял мои мысли. И тогда, в храме, я сдалась, поддавшись внутреннему гневу. Позволила чарам вырваться наружу. И совпадение ли, что именно на них было замкнуто заклятие статики? Не думаю. Его магия словно бы не оставляет следов, как и у магов-отступников, совершивших нападение на людей. Не знаю, как им удалось это просчитать, но всё это — часть чего-то большего.
— Нужно срочно идти к Мейриону, — подытожил Демиан. — Он может сделать гораздо больше нас.
— Да, — согласилась с инкубом. — Я только в комнате захвачу одну книгу, это может быть важно. Изи?
Рысь обиженно отвернула мордочку.
— Тебе захватить плащ?
— Мяу, — в конце концов выдала подруга и согласно кивнула головой.
— Я быстро, — бросила уже на ходу. — Ждите меня у ворот.
Мне просто жизненно необходимо найти ту небольшую книгу в чёрном переплёте, которая любезно оказалась у меня в руках, после первого похода в библиотеку, хотя в списке её не было. Древний, тёмный язык, на котором она была написана, давался мне с трудом. И всё же сколько полезных заклинаний было скрыто в записях чародея.
Поспешно распахнула дверь и маленьким ураганом ворвалась в комнату, сбросила одеяло с кровати и достала из-под подушки испещрённую мелким почерком книгу. Призвала простейшее заклинание — танец огня, и на ладони, изгибаясь, заплясал огонёк. Золотистая пыль окутала книгу, и сквозь неё проступили слова, скрытые до этого камуфляжными чарами.
— Габриель Серих эль Мизраэль, — прошептала, пытаясь в звучании имени разгадать тайну его владельца.
Стал бы эльф скрывать свои записи, подвязав их к чарам огня? А демон?
Нервно сглотнула: нужно поскорее показать книгу Мейриону, возможно, он поможет что-нибудь разузнать об истинном владельце. Набросила на плечи тёплый плащ и тщательно завернула дневник в рогожу — подальше от любопытных глаз, подхватила накидку Изабеллы и тревожно огляделась по сторонам: ничего не забыла?
Сердце в груди тревожно билось, как птица, запутавшаяся в силках. Отчего-то стало тяжело дышать. Потянулась к застёжке плаща, стремясь ослабить её и поскорее выйти на свежий воздух. Нелепо взмахнула рукой, сделавшейся вмиг ватной, и поняла, что в глазах двоится.
— Изи... — прохрипела, пытаясь вдохнуть, и рухнула, как подкошенная, на пол.
Испарина выступила на лбу, в ушах невыносимо шумело. Из разбитой губы потекла кровь, но я не могла пошевелить и пальцем — только бессильно смотрела, как бежевый пушистой ковёр, заботливо привезённый мамой Изабеллы на прошлой неделе, покрывается бурыми пятнами.
И тогда я скорее увидела, нежели почувствовала чьё-то присутствие в комнате. Тень отделилась от шкафа и неспешно укрыла меня с головой. Кожаные сапоги, искусно выделанные мастером, остановились прямо перед моим носом. "Вот и материальная сторона духа", — съехидничал внутренний голос. Настолько, что я могу рассмотреть даже свежую грязь на них.
— Ну привет, сладкая — промурлыкал бархатный голос. — Скучала?
Ночи не спала, так сильно скучала. В подушку плакала. Сиреневые искорки сверкнули в глазах, выражая всю степень моего негодования. Могла бы двигаться, с радостью шиндарахнула боевым заклинанием, а так даже не помычишь: едва ли можно вдохнуть.
Мужчина присел на корточки и, достав белоснежный носовой платок, вытер кровь с моих губ. Длинные пальцы с многочисленными перстнями мелькнули перед глазами, машинально отметила, что всё это — сильнейшие артефакты, а не простые побрякушки.
— Как же ты так... Нужно быть осторожнее.
Так бы и клацнула зубами, прихватив негодяя за пальцы. Но, увы, и это было мне недоступно. Даже лица мужчины я не могла разглядеть — только пару вишнёвых прядей, упавших мне на ладони.
В коридоре зазвучали отдалённые голоса — платок у моих губ замер.
— Кажется, тебя потеряли друзья, сладкая. Они сильно тебе нужны?
В ужасе слышала, как ребята приближаются к двери. Захрипела отчаяннее, стараясь пошевельнуть хотя бы пальцем, чтобы призвать чары.
Раздался какой-то шорох ткани, словно незнакомец, удерживающий меня, собирался в дорогу.
— Чи-чи-чи, — рука в чёрной перчатке накрыла мне рот, — не нужно так напрягаться, быстрее потеряешь сознание. А нам бы этого не хотелось, верно? Если пообещаешь быть умницей, то сегодня они останутся живы. Так уж и быть — ведь я человек слова.
В глазах потемнело, лёгкие горели, словно бы я находилась глубоко под водой. Ещё чуть-чуть и я даже глзами вращать не смогу, выражая своё согласие.
— Кажется, ручку заело, — раздался взволнованный голос метаморфа. — Ведина!
— Дай-ка я помогу, — пришёл на помощь инкуб.
Короткое хрясь и в комнату ввалились друзья, осматривая повреждённую дверь.
— Ну вот, теперь Евстафию будет чем нам пригрозить, когда он будет требовать сливовицы.
— Зато ручка больше беспокоить не будет, — филосовски заявил инкуб.
— Конечно, она же теперь просто для красоты! Может, и дверь с петель снимем, чтобы был прияный сквознячок.
— Ну это уже какие-то крайности, — засмеялся мужчина и оглядел комнату. — Я же говорил, что она ушла. Просто мы на лестнице разминулись.
— Непохоже на Ведину, — качнула головой подруга, отчего рыжие кудряшки волнами легли ей на плечи. — Забрала мой плащ, но не дождалась нас?
— Да она уже, наверняка, у Мейриона чай пьёт и нас дожидается.
— Хм... — Изабелла забавно сморщила нос, выказывая недоверие и зачем-то заглянула под моё смятое одеяло, как будто надеялась найти меня там в обнимку с плащом.
Почему они меня не видят? Вот же я, прямо перед носом — только руку протяни. Перчатка на моих губах сжалась сильнее, и чёрные точечки заплясали перед глазами.
Метаморф принюхалась к чему-то в воздухе:
— Пахнет странно, не чувствуешь?
— Да как обычно пахнет, — пожал плечами Демиан. — В тебе просто говорит большая голодная кошка, которая даже котлету мне доесть не дала. — Пошли скорее.
Инкуб взял ладошку подруги в свою и настойчиво потянул в сторону двери.
— Ну же, Изи, идём! — И метаморф подчинилась.
Хватка наконец-то ослабла и я не сразу, но пришла в себя, насколько это было возможно.
— Прости, что был невежлив и совсем забыл представиться. — Цепкие пальцы приподняли мою голову, вынуждая встретиться с лисьими, лукавыми глазами. — Габриель Серих эль Мизраэль к твоим услугам. Моя сладкая, ненаглядная племянница.
Глава 30
Семейные откровения и размышления на тему "Почему часто близкие родственники очень бытсро становяться далёкими"?
— Ты знаешь, здесь достаточно мило, — демон обвёл придирчивым взглядом нашу с Изабеллой комнату. — Не то что твоё прошлое жилище.
Видимо, в моём взгляде отразилась вся гамма чувств,
