шиноби опознал меня практически сразу.
— Не очень, но скоро буду, — поморщившись, я вернул ощущения спине и создал клона, тут же начавшего лечить спину, — раненые под барьером, но я в ближайшие часы буду мало на что годен, так что чем раньше вы доберетесь до моих клонов, тем больше у них останется чакры на помощь раненым.
— Понятно, — джонин тут же воспользовался рацией, чтобы передать полученную информацию остальным.
Ну вот и закончилась для меня очередная вылазка, пусть и несколько большим масштабом чем обычно. Не скажу, что доволен результатом — можно сказать, первая достаточно серьезная рана с опасным даже для шиноби ожогом — но учитывая тот факт, что выйдя против десятка всего с одним напарником, я остался в живых, это достойный результат. Подождав, пока каге буншин истратит всю чакру и немного подлатает меня, я не торопясь направился в сторону разгромленного лагеря Ивы под охраной незнакомого джонина. Всего лишь еще один эпизод войны. А сколько их еще будет? В этот раз нам повезло накрыть лагерь противника неожиданно. Вот только никто не поручится, что через некоторое время шиноби Ивагакуре не подстроят на очередном рейде ловушку, попросту завалив наших в одном из каньёнов лавиной. Такое уже бывало. В отличие от страны Огня, страна Камня подходит для неожиданных нападений и засад куда лучше и у противника здесь изрядное преимущество, несмотря на качественное превосходство наших бойцов.
Глава 24
С трудом открыв глаза, я даже поморщился от тупой ноющей боли в голове и настоящей пустыни во рту. Ух, как-то мне хреново… И что вчера было такого? Даже не делая попыток пошевелиться, поскольку нутром чуял, что на пользу это не пойдет, я начал преобразование чакры в медицинскую в районе головы и с облегчением почувствовал как боль начала стихать. Коснувшись языком печати, я также получил в свое распоряжение полный рот чистейшей воды и жадно стал глотать, смачивая высохшее горло. Одновременно с улучшением самочувствия, ко мне начали возвращаться некоторые воспоминания вчерашнего дня и стало ясно — я пил. Пил вместе со всеми, отмечавшими удачный рейд и поминавшими одиннадцать погибших шиноби из шести десятков, которым медицинская помощь уже не пригодилась. Еще восемнадцать оказались просто серьезно ранены, причем трое потеряли конечности, а двоим пришлось на месте пересаживать органы из остывающих тел врагов. Я уж не говорю о легко раненых, число каковых было равно количеству оставшихся шиноби — целым не оказался никто. И это — один из лучших результатов, учитывая почти три с половиной сотни трупов шиноби Ивагакуре. Конечно, джонинов среди них оказалось не больше двух десятков, включая и тех, что достались нам с Ичией, а основная масса пришлась на чунинов и генинов, но все равно, соотношение потерь оказалось очень удачным для масштаба подобной операции. Как мне объяснили более опытные коллеги, при других одинаковых условиях, потери обычно составляют больше пятидесяти процентов личного состава ударной группы и едва ли десятая часть тяжелораненых доживала до нашего лагеря без немедленной медицинской помощи. Если даже на поле боя присутствовали ирьенины, то их обычно выбивали не считаясь с потерями. Поэтому меня все поили и благодарили, выражали свою признательность те, кто одной ногой стоял в могиле, но кого я и мои клоны умудрились вытащить и даже сносно подлатать за пару дней после возвращения. Сражаться они будут не скоро, но просто передвигаться по лагерю большинство смогло без проблем, дав мне твердое обещание не напрягаться и не использовать чакру.
А уж если вспомнить количество усилий, которые просто пришлось приложить, чтобы опьянеть… Медицинская печать большое количество спиртного в теле воспринимает как слабый яд и почти мгновенно нейтрализует. Да и учитывая мою массу тела и повышенное сопротивление токсичным веществам — это тот еще труд даже без отключенной печати.
Счастливо вздохнув в тот момент, когда последствия дичайшего похмелья прошли, я провел ревизию остального тела, прилагающегося к голове и впал в ступор от проснувшихся ощущений, ранее не принимавшихся во внимание — с боков ко мне плотно прижимались два горячих обнаженных женских тела, буквально заползших сверху в поисках тепла, поскольку в палатке было довольно прохладно, а лежали мы ничем не прикрытые. Опустив взгляд с матерчатого потолка вниз, я обнаружил, что у меня на груди с удобством устроились две темноволосые шевелюры, одна из которых мне очень даже знакома! Тсуме! Меня прошиб холодный пот — ее отец меня кастрирует, если узнает! Да и реакции самой куноичи стоит опасаться, если вспомнить наши обычные отношения вооруженного нейтралитета, несмотря на некоторые потепления в последние месяцы. Осталось только понять, как моя напарница оказалась даже не одна, а в компании с… Хьюга?! Пипец! Как не избегай этого клана, а одна из его представительниц(с чистым лбом!) все же оказалась в моей постели. Впрочем, это же вроде та джонин, что я латал во время боя. И сейчас начинаю припоминать, что к концу совместной пьянки она захотела лично выразить свою благодарность вполне наглядным способом, а я не стал возражать — учитывая, что с самого начала нашей отправки я никого не затаскивал в постель из-за дичайшей нагрузки на единственного нормального ирьенина в лагере, то тут нечему удивляться. Да и куноичи выглядела очень даже аппетитно, несмотря на свой второй размер. Вот только нам не повезло наткнуться на ужратую в хлам Инузуку, принявшуюся допытываться куда мы направились. Я даже немного покраснел, вспомнив, как именно объясняла Тсуме моя спутница, чем мы идем заниматься в моей палатке. Вот только чего я совсем не ожидал, так это напросившейся с нами собачницы, очевидно, под воздействием алкоголя отключившей последние тормоза. Что последовало дальше, вполне можно отнести под значки трех иксов на самой развратной порнопродукции. Достаточно будет сказать, что я оторвался за многие месяцы воздержания и медицинские навыки не сильно потеряли в результативности даже из-за пьяного состояния, так что и куноичи получили весь возможный максимум удовольствия. Оставалось только порадоваться звукоизоляции моей палатки, поскольку девочки были не самыми тихими из моих партнерш. Далеко не самыми тихими.
Отогнав от себя вполне закономерно возникшие мысли о продолжении банкета, я попытался приподняться и осторожно высвободиться из тесных обятий девушек, но это оказалось весьма затруднительно не только из-за цепкости и силы куноичи, но и неприятно присохшей к простыне коже. Мда, а спину-то мне вчера исполосовали весьма изрядно, особенно Тсуме постаралась, хотя Хьюга тоже хороша. Пусть сейчас уже все само собой зажило даже без включенной печати, но вот присохшая ткань доставляла некоторое неудобство. Вздохнув, я плюнул на начало рабочего дня и просто
