Я не позволю этому случиться снова. Я не собираюсь спасти этот мир только для того, чтобы он во второй раз оказался разломан! Я не стану умирать за страны и народы, которые нападут друг на друга, едва падёт последний троллок. Вы ведь планируете сделать это. Испепели меня Свет, я знаю, что это так!
Нетрудно было заметить, как обменялись острыми взглядами Грегорин и Дарлин или с каким алчным видом Роэдран наблюдал за Илэйн. Какие страны будут уничтожены в этой войне и кто в таком случае бескорыстно вмешается, чтобы помочь соседям? Как скоро бескорыстие перерастёт в корысть, в желание воспользоваться шансом и захватить чужой трон?
Большинство правителей были достойными людьми. Но нужно было быть куда больше, чем просто достойным человеком, чтобы держать в руках столько силы и не заглядываться на чужой двор. Даже Илэйн, едва представилась такая возможность, захватила власть в другой стране. И сделает это снова. Такова сущность правителей, такова сущность государств. В случае Илэйн произошедшее даже казалось удобным решением, так как под её правлением Кайриэн придёт к процветанию по сравнению с тем, что творилось там в последнее время.
Сколько правителей решат так же, что они, конечно же, смогут править лучше или способны восстановить порядок в другой стране?
— Никто не желает войны, — заявила Эгвейн, перетягивая на себя внимание слушателей. — Но я считаю так: то, что ты пытаешься сделать сегодня, не является твоим призванием, Ранд ал’Тор. Ты не в силах изменить человеческую природу и не в силах заставить мир склониться перед твоими прихотями. Позволь людям жить своей жизнью и выбирать собственные пути.
— Нет, Эгвейн, — сказал Ранд. В его глазах пылал огонь, схожий с тем, что она видела, когда он впервые пытался убедить Айил сражаться под его знамёнами. Да, это чувство и впрямь будто принадлежало тому Ранду — разочарование от того, что люди не видят мир так ясно, как, по его мнению, видит он сам.
— Не вижу, что ещё ты можешь сделать, — возразила Эгвейн. — Назначишь императора, кого-то, кто будет править всеми нами? Станешь настоящим тираном, Ранд ал’Тор?
Он не огрызнулся в ответ. Он протянул руку в сторону, и один из его Аша’манов вложил в неё бумажный свиток. Ранд взял его и положил на стол, а затем использовал Силу, чтобы развернуть его и закрепить в таком положении.
Документ представлял собой необычно огромный лист бумаги, исписанный аккуратным убористым почерком.
— Я назвал это «Драконов Мир», — тихо сообщил Ранд. — И это одна из трёх вещей, которые я потребую от вас. Ваша плата в обмен на мою жизнь.
— Дай-ка посмотреть. — Илэйн потянулась за свитком, и Ранд, очевидно, отпустил его, потому что ей удалось схватить его со стола раньше прочих ошарашенных правителей.
— Он закрепляет границы ваших стран в текущих пределах, — заложив руки за спину, объявил Ранд. — Он запрещает странам нападать друг на друга и требует от них основать в каждой столице по большому университету — на полном государственном обеспечении и открытому для каждого, кто захочет учиться.
— Здесь ещё много чего, — сказала Илэйн, водя пальцем по документу по мере чтения. — В случае нападения на другую страну или небольшого приграничного конфликта, другие страны мира будут обязаны защитить подвергшуюся нападению страну. Свет! Ограничения пошлин для предотвращения сдерживания экономического развития стран, запрет на браки между правителями стран, если только обе линии власти не будут чётко разделены, положения о лишении земель лорда, начавшего конфликт… Ранд, ты действительно рассчитываешь, что мы подпишем это?
— Да.
Незамедлительно последовало негодование правителей, но Эгвейн осталась стоять спокойно и невозмутимо, бросив беглый взгляд на остальных Айз Седай. Те выглядели обеспокоенными. Ещё бы! И это была всего лишь одна из Рандовых «плат».
Правители тихо переговаривались, каждому хотелось взглянуть на документ, но никто не хотел толкаться и заглядывать Илэйн через плечо. К счастью, Ранд предвидел это наперёд, и всем раздали копии документа поменьше.
— Но иногда для войны есть хорошие основания! — воскликнул Дарлин, просматривая свою копию договора. — Например, создание защитной зоны между тобой и агрессивным соседом.
— А что делать, если какие-то люди из нашей страны живут за границей? — добавил Грегорин. — Разве у нас нет полномочий перейти границу и защитить их, если их угнетают? А что делать, если кто-то, как Шончан, заявит права на наши земли? Запрещать войны — это смешно!
— Согласен, — сказал Дарлин. — Лорд Дракон, нам нужны полномочия защищать по праву принадлежащие нам земли!
— Я, — вклинилась Эгвейн, оборвав споры, — больше заинтересована услышать два других требования.
— Одно из них ты знаешь, — сказал Ранд.
— Печати, — произнесла Эгвейн.
— Подписание этого документа для Белой Башни не будет значить ничего, — продолжил Ранд, не обратив внимания на её слова. — Я также не могу запретить всем вам оказывать влияние на остальных, это было бы глупо.
— Это и без того глупо, — возразила Илэйн.
Эгвейн подумала, что теперь Илэйн уже не так гордится Рандом, как прежде.
— И до тех пор, пока будут вестись политические игры, — продолжил Ранд, обращаясь к Эгвейн, — главенствовать в них будут Айз Седай. На самом деле, Белая Башня только выиграет от этого договора. Белая Башня всегда считала войны, что называется, недальновидными. Вместо этого я требую от вас кое-что другое. Печати.
— Я их Блюстительница.
— Только на словах. Их отыскали совсем недавно, и все они у меня. Из уважения к твоему традиционному титулу я сперва обратился по поводу печатей к тебе.
— Обратился ко мне? Ты не подал прошения, — ответила она. — Ты даже не выдвинул требования. Ты просто пришёл, сообщил мне о своих намерениях и ушёл.
— Печати у меня, — повторил он. — И я сломаю их. Никому, даже тебе, я не позволю встать между мной и спасением этого мира.
А вокруг продолжались споры, порождённые документом. Правители стран тихо переговаривались со своими доверенными лицами и соседями. Эгвейн сделала шаг вперёд, взглянув Ранду в лицо через разделявший их стол, остальные в этот миг не обращали на них никакого внимания.
— Ты не сломаешь их, если я остановлю тебя, Ранд.
— С чего бы тебе останавливать меня, Эгвейн? Назови мне хоть одну причину, по которой сломать печати было бы плохой идеей.
— Хоть одну причину кроме того, что это выпустит Тёмного в мир?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
