Главным в речах Сталина была не форма, а содержательная сторона, производившая глубокое воздействие на слушателей. Уязвимым же местом многих ярких выступлений ораторов того времени была их внутренняя пустота. Пламенные речи Керенского производили сильное впечатление на аудиторию. Однако сам главковерх удивлялся, почему солдаты, которые с таким энтузиазмом выслушивали его призывы вести «войну до победного конца», отказывались потом идти в наступление. Секрет этого явления знал генерал А.А. Брусилов, который писал в мемуарах, что А.Ф. Керенский уезжал с фронта, а он оставался и видел, что через пару часов после отъезда премьера впечатления от его речи улетучивались и те же самые солдаты, которые только что вопили от восторга, слушая оратора, теперь проклинали его.
О слабой содержательности речей многих ярких ораторов начала и середины XX века свидетельствует их историческая судьба: подавляющее большинство из них давно забыто и не переиздается. Зачастую об идеях и творчестве этих прославленных политиков судят не по речам, а по их письменным работам. Некоторые слова из речей Черчилля вошли в историю (например о «железном занавесе», о готовности британцев к отпору германской агрессии или о летчиках, защищавших небо Англии), но современный читатель знает из творений премьера Великобритании лишь его мемуары и исторические монографии. Современному читателю творчество Керенского известно по книге его воспоминаний, но не по сборникам его речей, которые никогда не были изданы. Ныне о содержании работ и литературном стиле Троцкого знают по его книгам об истории революции 1917 года и политическим памфлетам, но мало кто перечитывает его речи. «Моя борьба» Гитлера гораздо лучше известна, чем сборники его речей, а о Геббельсе как авторе судят скорее по его дневникам.
Парадоксально, но Сталин, который никогда не считался блистательным оратором XX века, ныне известен прежде всего своими устными выступлениями, чем письменными работами. С одной стороны, это связано с тем, что наиболее значительные политические заявления и изложения своих многих теоретических положений Сталин сделал в форме докладов, речей или лекций. Лишь в начале и в конце своей деятельности он излагал идейно-политические взгляды главным образом в форме статей. Впрочем, даже письменные работы Сталина зачастую представляли собой ответы на поставленные вопросы или группы вопросов. Вероятно, что Сталину было необходимо видеть перед собой живую аудиторию или по крайней мере воображать своего собеседника, обращаясь к нему письменно в своей статье-монологе. Он не желал отрываться от живых людей, постоянно соизмеряя свою деятельность с их взглядами, их настроениями.
С другой стороны, очевидно, что причиной долгожительства речей Сталина стала весомость их содержания. Видимо, с того времени, когда Сталин понял, что оратор должен «самостоятельно шагать, как Христос по воде», а не плыть по течению среди бушующих волн эмоциональной аудитории, чтобы не сбиться с курса или не утонуть в этих волнах, он должен уверенно возвышаться над изменчивой стихией людских страстей. Иными словами, оратор должен был совершить чудо, поднявшись над страстями людей, пройти там, где прежде никто не ходил, а затем повести уверовавших в него за собой.
Для этого он должен был предложить некие истины, которые бы оказались выше сиюминутных настроений толпы. Именно к этому Сталин и стремился. В отличие от речей-однодневок многих ораторов XX века, сталинские речи и доклады до сих пор считаются важнейшими источниками для изучающих историю СССР.
Выступления Сталина, судя по его статье 1909 года, вначале не всегда были удачными. Вероятно, он «спотыкался», «промахивался» и даже «проваливался». Но очевидно и то, что он упорно совершенствовал свое ораторское искусство, продолжая вести пропаганду и агитацию идей революционного марксизма.
Глава 11.
ПЕРВАЯ САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ РАБОТА
В 1900 году Джугашвили вместе с Вано Стуруа, Ладо Кецховели и другими членами «Месаме-даси» организовал подпольную маевку в окрестностях Тифлиса. Содержание произносившихся там речей неизвестно, но, судя по всему, марксисты призывали рабочих к борьбе за свои права и против эксплуатации. Под влиянием социал-демократов рабочие Тифлисских железнодорожных мастерских в середине 1900 года выступили против снижения заработной платы и неоплачиваемых сверхурочных работ и 1 августа 1900 года начали забастовку, к которой присоединились рабочие ряда других предприятий Тифлиса. Однако власти приняли жесткие меры для подавления стачки: более 500 забастовщиков были арестованы. В это время любое подобное выступление считалось противозаконным и сурово наказывалось.
Избрав путь революционной борьбы, Иосиф Джугашвили также поставил себя вне закона. Если, читая книги, запрещенные Тифлисской семинарией, он мог ссылаться на то, что подобных порядков не существует ни в одной другой семинарии России, то, занявшись пропагандой революционных идей среди рабочих Тифлиса, он нарушал законы России и не мог рассчитывать на снисхождение к нему властей.
Российская полиция имела богатый опыт обнаружения и преследования таких нарушителей закона. Поэтому неудивительно, что, несмотря на конспирацию, о противозаконной деятельности наблюдателя обсерватории Иосифа Джугашвили стало известно тифлисской жандармерии. В ночь на 22 марта 1901 года в его отсутствие на квартире Иосифа был произведен обыск. В отчете жандармского ротмистра Рунича от 23 марта говорилось: «Принимая во внимание, что… служащий наблюдателем в физической обсерватории Иосиф Джугашвили ведет сношения с рабочими, принадлежит, весьма возможно, к социал-демократам… постановил привлечь названного Иосифа Джугашвили и допросить обвиняемым по производимому мною… исследованию степени политической неблагонадежности лиц, составивших социал-демократический' кружок интеллигентов в г. Тифлисе». Однако жандармерии не удалось задержать Иосифа Джугашвили – узнав об обыске, он скрылся и перешел на нелегальное положение, которое длилось почти 16 лет, за исключением тех периодов, когда он находился под арестом, в тюрьме или в ссылке.
Некоторое время Иосиф скрывался в Тифлисе. 22 апреля 1901 года он участвовал в массовой демонстрации в честь празднования Первого мая. Многие демонстранты были задержаны полицией, но Иосиф избежал ареста. Вскоре он покинул Тифлис и переехал в Баку. Еще в 1900 году в Баку прибыл Ладо Кецховели, который организовал там подпольную типографию, известную среди революционеров под конспиративным названием «Нина». Здесь размножали «Искру», печатали работы Маркса, Энгельса, руководителей международной и российской социал-демократии. Вскоре под руководством Ладо Кецховели было налажено издание первой нелегальной социал-демократической газеты на грузинском языке «Брдзола» («Борьба»), Многие статьи в первых номерах газеты были написаны Джугашвили.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
