– Повинуюсь, командир.
– Ну хоть так, уже лучше. Хм, а ты помнишь то, что Суширос говорил, воспользовавшись твоим телом?
– Я знаю только то, что он позволил оставить мне, – не поднимая глаз, сказал Морор. – Он приказал служить тебе, командир, и лечь на алтарь, если того потребуешь.
С-суширос! Склочный все же народ эти боги, да и к своим приближенным из смертных не слишком разумно относящийся. Это ж надо додуматься – «вплоть до алтаря» своему жрецу приказать. А ведь посмотрев в глаза Морора, можно было понять, что он не остановится перед таким приказом, еще и сам себе глотку перережет, если это хоть немного поможет его богу… или прихотям этого самого бога.
– Не надейся, ты живой нужен, а на алтаре… лучше туда жрецов Камирта определю, там от них хоть какой-то прок будет. Лучше о другом поговорим. Суширос сказал, что на мои вопросы ты будешь в состоянии ответить. А вопросы важные, жизненно необходимые. Так что… Кстати, какое-нибудь более уютное помещение есть? Признаться, этот зал несколько не располагает: красив, величествен, но вот даже ни одного кресла нет и не предвидится.
– Следуйте за мной.
Да не вопрос! Главное, чтобы следование это не продлилось полчаса или около того. Тащиться в даль дальнюю ради того, чтобы в комфорте поговорить минут пятнадцать… это не по мне. К счастью, мои подозрения не оправдались, путь измерялся не километрами, а всего-то парой десятков метров. Морор подошел к казавшейся сплошной стене, нажал на одному ему ведомую деталь резьбы, и вот уже отъезжающая в сторону панель открыла путь в небольшую, но явно уютную комнату.
– Располагайтесь, – произнес жрец и сразу же после того, как мы с вампирессой переступили порог помещения, дернул за шелковый шнур, закрывая дверь. – Это одна из моих обителей в храме. Нужно что-то принести?
– Ни-че-го! – отчеканил я, устраивая свой костляво-мумифицированный зад в кресле и наблюдая за вампирессой, которая придирчиво выбирала между причудливым полукреслом и стулом с высокой спинкой. – Суширос сказал, что от тебя я могу получить ответ на вопрос… относительно того, как ослабить Камирта.
– Тебе знакомо слово «эгрегор»?
– Да, Морор, его значение отнюдь не является тайной. У каждого бога он свой, состоящий из той веры, той энергии, что предоставляют все верующие. Концентрируется посредством храмов, хотя и без них способен образовывать цельную структуру.
– Ответ на вопрос ты сам только что дал, командир, – склонился в поклоне старый жрец. – Множество людей ежедневно возносят мольбы Камирту, его храмы стоят в каждом городе, даже в захудалых деревнях есть его жрецы и место, где верующие возносят молитвы. Их много, а значит, и сил у Камирта хватает. Мой бог, великий Суширос, не стремился к тому, чтобы завлечь к себе всех и каждого, он принимал лишь тех, кто сам приходит, сам стремится к познанию тьмы и мрака. Камирт же принимал всех.
Жрец продолжал вещать, ну а я слушал, хотя суть постепенно становилась понятной. Количество и качество, эти два основных подхода, использовались и здесь. Один бог придирчиво выбирал последователей, создавая немногочисленную, но очень устойчивую систему. Другой же пошел иным путем, предпочитая собирать все, что попадалось по дороге, не брезгуя никаким мусором. Что для богов лучше, а что хуже – не мне судить, надо было воспользоваться слабыми местами второго подхода и прижать сильнее.
– Сильвия, ты поняла суть? – спросил я у вампирессы, когда наконец ораторский порыв Морора иссяк. – Жрец по существу ответил на мой вопрос, хотя и в витиеватой форме, присущей его манерам.
– Как сказать, Безымянный. Я узнала много нового о богах и их методах, о том, на что опираются Камирт и Суширос, но… Не станем же мы вырезать все население Лираста, это только озлобит оставшихся, и они еще сильнее будут молить Камирта о нашей погибели.
Не выдержав, я ухмыльнулся от всей души, повергнув вампирессу в смущение. Давненько она не видела меня в столь приподнятом настроении, если честно. Ну и ладно, переживет как-нибудь, заслужила за недогадливость! Обычно вперед меня идеи хватает, а тут вдруг малость тупить начала, что не слишком полезно. Придется пояснить.
– Наши веселые пакости паладинам и жрецам Камирта, оскверненные храмы, убитые слуги божества – Камирт от этого становится слабее. А теперь у нас есть люди Морора, его «ноги», разосланные по городам и весям. Не думаю, что горящие храмы и головы жрецов на кольях поспособствуют увеличению веры в Камирта. Беспомощность, она вызывает страх, а он не тот, которым может питаться этот бог. Ведь бояться будут не его, а совсем других. Например, меня.
– Храмы в крупных городах защищены…
– А в мелких? В крупных селах? Да и просто охота на жрецов Камирта, которые высунут нос за пределы храмов без охраны, – она тоже принесет свои плоды. Разброд и шатание, покачнувшиеся устои, да и мы непременно внесем свою лепту в этот хаос. Главное, чтобы дошел смысл послания!
– Какой?
– Что ВСЕ СГОРИТ! Самый страшный огонь не тот, что пожирает дрова, уголь, тела, а пожирающий привычный уклад душ человеческих. Вот ЕГО мы сейчас и спустим с поводка. Без адептов Сушироса я бы не рискнул, но теперь есть силы и средства. Да, Морор?
Жрец стоял, опершись руками о столешницу. Кончики пальцев побелели от силы, с которой он вдавил их в черное дерево, полуприкрытые глаза внимательно ощупывали помещение, губы исказились в желчной гримасе:
– Убитые нами могут стать мучениками… командир. Камирт и его пантеон любят плодить таких, используя даже и совершенно ничтожных людишек. Доски в храмах уже давно не вмещают их имен. Люди могут поддаться хаосу и панике, но могут и сплотиться вокруг этой веры, бросившись в храмы Камирта в поисках спасения.
– А мы выбьем из-под ног Камирта еще одну важную опору, без которой качество его паствы окончательно перейдет в количество. Мы выдернем из сферы его влияния магов.
– Большая часть магов не отвернется от Камирта, если они действительно не почувствуют веской для этого причины, – возразил Морор. – Темные маги и так с нами, некроманты большей частью обособлены, ну а стихийные и прочие классические школы давно под наблюдением жрецов Камирта. Их лояльность сейчас не подвергается сомнению.
– Подвергнем. Для этого у меня есть хорошее оружие. Вот оно!
Под недоумевающим взглядом адепта Сушироса я выложил на стол… голову Гийома – того самого камиртовского пса, задумавшего план по ликвидации некромантов. Следом появилась башка и его верного сподвижника, некроманта-ренегата Коулгрима.
– Безымянный! – взвизгнула Сильвия, в этот момент забыв о своей тщательно лелеемой почтительности. – Ты… умница! Агенты Морора могут распространить эти… откровения, а вот тогда все увидят, что такое Камирт и его слуги.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
