нужного человека. Это шатает всю систему, а твоя жизнь подвергается неизвестной нам опасности, - Заур подбородком указал на мой живот, где красовался шрам. – Сможешь получить еще новый в будущем, только теперь именно Доменик будет беспокоится и срываться на нас. Я не жалуюсь, просто ты умная, смышленая девушка. Всего-то рассказать Доменику и твои беды прекратятся.
Прядка волос выпала из-за кепки и я убрала ее за ухо, задумываясь. С их точки зрения рассуждать легко.
- Не так все просто, Заур. Как я могу рассказать о том, что ни коем образом не зафиксировано?
- О чем ты?
- У тебя имеется важный, родной для тебя человек? – ответила я вопросом на вопрос.
- Причем здесь я? Идет речь сейчас о тебе…
- Просто скажи, Заур и я донесу до тебя основную мысль.
- Допустим, да, - выдал Заур, поджимая губы, и его подбородок выступил вперед упрямо.
У этого всего есть какое-то объяснение, знаю. Напрямую могу и не говорить, но вот абстрактную картинку могу описать сжатым, возрождающим сладкую интригу текстом.
- А теперь представь, что у тебя имеется на много больше таких людей. Любишь с равной долей и силой, не разделяя. С тобой случается первая ситуация, ты рассказываешь об этом и после этот человек умирает. Мой отец. Дальше - больше. Появляется вторая ситуация и тебе нечего есть, тогда единственный оставшийся мужчина с твоей фамилией находит гадкую работу и в итоге тоже исчезает. Убили жестоко моего брата. Мало, тебе от силы восемь лет, а до этого случился еще один случай. Та, которая являлась тебе сестрой по духу, а не по крови, исчезает и за всю жизнь ты не можешь ее найти. Следующая уже наносит вред прямиком тебе, но страдает вновь близкий человек, не выдерживает сердце. Показывается мало, неизвестно кому и в шестнадцать лет ты чувствуешь вину за убийство, которого не совершала, но все организовывают так, как будто подарили тебе чертовый подарок на рождество. Попытка найти тех, кто сотворил с телом брата ужасное, не очень удачная и в итоге приходиться платить. Высокой ценой, вырабатывая тем самым характер и закалку. Теперь мне скажи, Заур, если ты так отлично разбираешься в человеческих судьбах, не зная их пути и не заметив изодранные в кровь стопы от гвоздей по которым шла очень долго, как я могу рассказать то, чего я не знаю? Все выглядело так, как будто это кошмарный сон! Расскажи я это органам, психиатру или еще кому-то навлекла бы на себя беду. Любой, абсолютно любой входящий в мою жизнь подвергается смерти! – мой голос перешел на ужасающий шепот, а глаза заволокла пелена слез. – Как ты мне скажи, я расскажу это Доменику? Четыре века, Заур! Его семью, я не сомневаюсь, уничтожат с корнем, будь я не осторожна! Я предупредила его, Доменик взял на себя ответственность, а дальше будь, что будет. Мне не выносимо уже бороться. Хочется выдохнуть после стольких лет борьбы.
Опустив голову, вытерла слезы, всхлипнув и поворачиваясь в сторону уходящего солнца. Невероятно красивый синий, немного розового и алого. Зачастую самые красивые вещи ужасны внутри. Мне ли не знать. Красивая картинка держит гнилое содержание глубоко внутри.
- Спасибо, - искренне поблагодарил Заур. – Теперь я понимаю в чем дело. Кто-то с самого детства пытается испортить твою жизнь, наверняка имея причины и удачно скрываясь. Вообще не единой улики?
- Однажды я была на краю смерти, потеряла много крови, а у нас с мамой группа не совпадает. Тогда какой-то незнакомец помог мне выжить, пожертвовав своей крови, но когда я очнулась, то никого не нашла, а также проникнув в кабинет врача, заметила, что страница с данными того мужчины вырвана. Рылась в прошлом Валеры – моего брата, переговорила со всеми его друзьями, но оказывается, как только он вступил на темную дорожку, то разорвал со всеми общение. Все напрасно. Сделали качественно, подчистив за собой, не оставив и пылинки. В таком положении, я реально выгляжу сумасшедшей. Единственное, что доказывает малейшее существование тех катастроф в моей жизни – шрамы.
- Тебе реально жизнь помотала. Реальный боец, - похвалил Заур, а горький смешок сошел с губ, когда я посмотрела на него опечалено.
- Даже у самого сильного бойца иссекают силы, Заур. Я не хочу, чтобы ты винил меня. Это ужасная тема для обсуждений. Я догадываюсь об так сказать, - я закашляла в кулак, - организации, которую возглавляет Доменик. Там учат, сначала говорить, а потом молчать. Такое ощущение, что и меня так растили. Нельзя лишнего говорить, иначе получишь расплату, жаль без курьера, так бы узнала, кто это все устроил. Ужасные частые совпадения для простой девушки.
Нас прервала Маша, пригласив на кухню, чтобы мы совместно приготовили ужин. Заур же лишь хлопнул меня по плечу и ушел в раздумьях. Я смогла его переубедить, Заур не будет сопротивляться под напором Доменика и я не стану преградой.
Стол уже был накрыт, когда я стояла около окна, ожидая приезда Доменика. Я переживаю за него и до сих пор гадаю из-за Виктора Петровича. Доменик не отступит, может пережать и Машка прекратит со мной видеться. Я озвучила предупреждение, готова к новым поворотам судьбы, поэтому и не возражаю Доменику. Если я не буду мешаться, возможно, впервые меня смогут защитить. Доменик дарует мне безопасность и это для меня дороже любых подаренных драгоценностей.
- Лер, оставь ты уже эти гляделки, - обняла Машка меня за талию, положив голову на плечо. – Все равно мимо тебя не пройдет. Расслабься. Впервые судьба дает тебе передышку и ты имеешь полное право вздохнуть полной грудью. Заслужила, как никто. Пошли есть.
Я села на привычное место, около кресла Доменика, а подруга села напротив. Отпив сока, подложила ладонь под щеку, уперев локоть в стол, задумчиво крутя стакан.
- Мысли об этом не покидают меня. Выглядит, знаешь, как затишье перед бурей, - тут я вспомнила нашу встречу с Домеником и улыбка образовалась на моем лице. – Огненная буря судьбы.
- А в тебе умирает романтик, - сморщив губы, выдала Машка, наяривая пасту.
- А тебя, кажется, неделю не кормили. Откуда такой зверский аппетит?
И мы прониклись привычной для нас беседой об учебе. Мне немного взгрустнулось, что я не смогу посещать лекции, ведь я смогла договориться с деканом о том, чтобы меня зачислили на кафедру к Машке. Доменик перевернул мою жизнь вверх дном и впервые мне также,
