– Теперь вперед, Бен, – скомандовал он, понимая, что еще немного – и он не решится это сделать.
Официант был пущен первым, и под прикрытием его подноса Кит и Бен осторожно приблизились к трем необычным гостям.
– Разрешите предложить вам небольшое угощение от нашего стола, господа! – голосом отставного конферансье произнес Кит, словно объявляя номер с фокусами.
Три пары глаз воззрились на него с явным удивлением. Кит читал в них непонимание, но никакой агрессии не было, и это вселяло оптимизм.
Между тем официант начал профессионально расставлять тарелки на столе и убирать пустые и те, к которым едва прикоснулись.
– Садитесь, господа, – ломающимся юношеским голосом предложил один из гиптуккеров, и Карсон отметил, что он очень молод.
– Спасибо. – Кит сел на единственное свободное место, а Маллинзу пришлось выдернуть стул из-под соседнего столика.
Карсон сунул официанту чаевые, и тот удалился, а гиптуккеры с интересом воззрились на неожиданных гостей. Впрочем, и Шило, и Гвинет, и в особенности Майк были настроены весьма благодушно, ведь люди, пришедшие с таким угощением, без сомнения, явились с добрыми намерениями.
– Мы здесь впервые, – сказал Майк, широко поводя рукой. – И нам здесь очень нравится.
– Да, нравится, – подтвердил Шило, а Гвинет покивал головой.
Кит понял – ему намекают, что пора начать разговор, однако как раз в этот момент он заметил эмблему «барсуков», о которых столько слышал от Дьюка Лозмара. И хотя тот старался говорить о своих врагах не слишком много, Кит понял, что «барсуки» немногочисленны, но очень опасны.
Впрочем, в этом Карсон убедился не так давно. Ненавязчивая манера стрельбы этих людей поразила даже такого видавшего виды вояку, как Бен Маллинз. Он до сих пор сидел тише мышки и предоставлял Киту право самому вести разговор.
– А... мы тут часто бываем, а вот теперь увидели новых людей... очень симпатичных людей. – Кит нервно хохотнул и посмотрел на Маллинза.
Тот запоздало кивнул и выдавил из себя:
– Да. – И на этом его поддержка закончилась.
– Как вам тут нравится?
– Тут красиво, – подал голос Шило. – Только очень шумно.
– Шумно, – согласился с ним Гвинет. – Мы и не знали, что в городе так много стреляют. Сначала мы хотели не вмешиваться, но парни, которые сюда прибежали, они собирались в нас стрелять...
– Они были неправы, – искренне признал Маллинз. Затем дотронулся до пластыря, который стягивал небольшую рану на лбу, и, улыбнувшись, пояснил: – Это след от вашей пули.
Гвинет посмотрел на Шило и заметил:
– Видишь, ты промахнулся.
– Он еще не совсем здоров, – вступился за Шило Майк.
– Да ладно, – махнул рукой Маллинз, – зато все остальные пули легли в цель! Ни одного раненого – просто класс!
Карсон посмотрел на восторженное лицо Бена – да, еще не очень хорошо знает он этого ненормального. Маллинз обсуждал потери собственного отряда с такой простотой, будто речь шла о сбитых в игре кеглях. А потом агент неожиданно спросил:
– Так вы гиптуккеры?
Люди – «барсуки» переглянулись, затем Шило, как самый старший, сказал:
– Нет, мы хозяева долины.
– А что это значит? – снова спросил Маллинз, еще незнакомый со здешними обычаями.
– Мы живет в соляных долинах и помогаем гиптуккерами перегонять скот, – добавил Майк.
– Я тоже интересуюсь туками, – перехватывая у Маллинза инициативу, заявил Карсон.
– Да? – обрадовался Майк. – А вы что же – покупаете или продаете?.. Вы с юга?
– Нет, мы приезжие! – не ко времени влез Маллинз, и Кит ткнул его под столом ногой.
– Да, мы вообще не с Малибу.
– Значит, вы покупатели, – тут же определил Майк. – Как вас зовут?
– Ах да! – спохватился Кит. – Я Кит Карсон, а это Бен Маллинз.
– А меня зовут Майк. Моих друзей – Гвинет и Шило.
– Шило – это круто, – не удержался Маллинз и снова получил ногой под столом.
– Давайте же приступим к угощению, господа. А то все остынет! – призвал Карсон и, подавая пример, начал есть ложечкой фруктовый мусс.
Остальные взялись за мясо и несколько минут угощались молча, лишь время от времени обмениваясь впечатлениями от блюд.
«Барсуки» ели споро, но вилками почти не пользовались, предпочитая действовать пальцами и вытирать их о салфетки.
Маллинз налил всем вина и объявил тост – «за дружбу». Вино было хорошее, и все выпили с удовольствием, а самый юный разбойник, пригнувшись к столу, спросил:
– Не желаете ли купить тысячу туков, мистер Карсон. Туки свежие, только что с перегона.
– Тысячу? – переспросил Кит, на ходу обдумывая предложение.
– Да.
– По какой цене?
– Триста пятьдесят кредитов за голову. Кит пожал плечами, пошевелил бровями и выдал встречное предложение:
– А как насчет десяти тысяч туков?
– Легко, мистер Карсон. Дело времени...
– Ну, это ты загнул, – поправил молодого разбойника Шило, однако тот ответил ему таким взглядом, что старший товарищ стушевался.
– Повторяю, мистер Карсон, и десять тысяч, и двадцать, и вообще все поголовье туков на Малибу. Вернее почти все.
– Почему «почти»?.. – подался вперед Кит. Он уже начал загораться от нарисованных этим мальчишкой перспектив. Впрочем, это могло оказаться пустышкой и враньем подвыпившего юнца, однако что-то заставляло Карсона относиться к этим словам серьезно.
– Почти, потому что мне неизвестна ситуация на юге, сэр.
Все помолчали. Шило и Гвинет выглядели озадаченными, а Маллинз, напротив, излучал неподдельную радость.
– Давайте выпьем еще, – предложил он и, не дождавшись ответа, снова разлил вино, – За дружбу, – и первым осушил бокал.
– За дружбу, – согласно повторили разбойники и тоже выпили.
Выпил и Кит Карсон.
«А может быть, они не такие уж плохие ребята?» – подумал он под действием опьяняющего и изысканного вкуса дорогого вина.
– Я бы подумал о покупке туков, мистер... э-э...
– Баварски, – подсказали ему.
– Да, мистер Баварски. Я бы подумал, если бы имел возможность тут же вводить животных в бизнес. То есть...
– То есть заставлять их давать молоко и получать мальзиву.
– О да, – кивнул Кит и улыбнулся. Этот малолетний преступник определенно был очень смышлен.
– Может быть, вы хотите найти человека, который организует для вас это производство? – заплетающимся языком уточнил Майк. Его не привыкший к алкоголю организм таял, превращаясь в манную кашу, однако это расслабление давало Майку ощущение какой-то необыкновенной текучести и податливости всего, что было вокруг. О, он способен на многое.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
