Странные звуки, ватно доносящиеся сквозь стену, стали отчетливей, обрели объем и фактуру. Еще через секунду она поняла, что звуки эти — шаги (или ей это только казалось?). Но это никак не могли быть шаги Кирилла, она бы их сразу узнала.
Кто же это?
Шаги приближались, слышались все явственней и, наконец, замерли около двери. Даша затаила дыхание.
Донеслось слабое позвякивание ключей.
Неужели это капитан Горлов пришел спасти ее?
Или же все-таки это неведомый ей дядя Митя, продавец света, мастер по изготовлению пластиковых бомб?
И если это на самом деле он, то не попадет ли она из огня в полымя? Может, он еще худший маньяк, чем его исчезнувший племянник?..
Даша вдруг почувствовала, что голова у нее разрывается. Неожиданно нахлынувшая боль отчаянно билась в виски, рвалась наружу.
Сердце гулко заухало, звук был очень знакомым. Даша вспомнила — так ухал подстреленный плохим парнем совенок в фильме, название которого никак сейчас не всплывало, как она ни силилась.
А потом она четко услышала, как поддается и поворачивается механизм первого замка.
Эпилог
Он перешагнул порог и осторожно закрыл за собой дверь.
Осторожность никогда не помешает!
Сделав несколько шагов, заглянул в комнату и удовлетворенно кивнул головой. Нечто подобное он и предполагал.
Как славно все получилось с этим ночным дежурством! Как только был получен вызов, он сразу почувствовал, что это не просто так, что наконец-то и он дождался. И как в воду смотрел.
У него ведь еще давно, когда он только впервые увидел эту девочку рядом с покойным ублюдком Латыниным, екнуло сердечко. Именно такую ему бы и хотелось получить в руки.
В свое полнейшее, так сказать, распоряжение. А уж он бы распорядился, тут и вопросов нет!
Тогда, в торговом центре, он сразу отвернулся, чтобы никто из них не заметил, как у него слюнки потекли, как глаза загорелись. Но девочка эта заезжая с тех пор из головы не выходила. Больше он сладкую парочку из виду не выпускал, знал, что будет и на его улице праздник, только следует все по уму сделать.
А получается теперь, что и делать-то ничего не нужно, все само в руки приплыло. И даже ключи в кармане покойника обнаружились, когда он его осматривал, словно специально его ждали. Он их, понятное дело, сразу ловко припрятал, никто ничего не заметил.
И главное, ни о чем больше думать не надо, покойничек все устроил, есть на кого списать!
Да-а, можно сказать, на блюдечке с голубой каемочкой преподнесла ему судьба этот подарочек. Заслужил, видать.
Латынин — молодец, все приготовил в лучшем виде, рот заклеил, ручки-ножки связал. Постарался, одним словом.
А ведь как только он не ломал голову, думая, как этого гада, этого доморощенного артиста убрать с дороги. Чуял в нем родственную душу. Да все было не подкопаться.
И вот те нате, хуй в салате, здрасьте-пожалуйста!
Уже на подъезде к перекрестку, только еще издали завидя труп, рядом с которым стоял нашедший его гражданин со своей мудацкой, без конца лающей собакой, он сразу понял, что вот оно, случилось!
Так и есть. Оказался все тот же гаденыш Латынин, на которого, видать, давно кто-то зубы точил.
Причем в самом прямом смысле. Острые такие зубы.
Владимир Эдуардович Горлов взглянул на себя в висевшее на стене прихожей зеркало и широко улыбнулся тонкими губами. У самого у него зубы были кривые и желтые. Но это не играло ровно никакой роли в том, что здесь будет происходить.
Продолжая улыбаться, он снял намокшую от дождя и снега фуражку, аккуратно положил ее на телефонный столик и стал неспешно расстегивать шинель с капитанскими погонами.
Торопиться было некуда. Предстояла долгая, незабываемая ночь в этом чудесном, вверенном ему спальном районе.
КОНЕЦ
Москва — Вудленд Хиллз, июль — октябрь 2006 г.
