что этот наглый кобель предъявил на нее такие права, на которые я никогда не мог рассчитывать?
Ее щеки раскраснелись, когда мой взгляд не стал менее пристальным, и я не отступил от вопроса, который повис в воздухе между нами. И почему бы не задать его? Не озвучить его? Он все равно был. И, возможно, я мог бы спросить так, чтобы не намекнуть на свой интерес к этой теме. Я просто не мог прочитать ответ по выражению ее лица, так что, черт возьми, я собирался спросить.
— И трах с ним тоже не пробудил в тебе волка? — я сказал это совершенно спокойно, не выдавая бурного моря внутри меня, которое обрушивало скалы в свои воды. Это был всего лишь простой вопрос, рассчитанный на насмешку. Я был засранцем-учителем, вот что она могла подумать. Больше ничего.
Ее губы плотно сжались, и гнев вспыхнул в ее глазах, как молния.
— Я этого не делала, — прорычала она. — И это не твое дело, если бы я это сделала.
Облегчение гудело в моих венах, как песня. Оно эхом отдавалось в каждом дюйме моего тела, но я не позволил ни йоты этого показать на своем лице. Но я подвинул стул вперед, пока наши голые колени не соприкоснулись, и гладкость ее кожи заставила меня жаждать большего контакта. Сейчас я должен был быть рациональным, но это было последнее, что я делал. Этот человек граничил с безумием, а она была голосом в моей голове, который говорил мне сделать немыслимое.
Я наклонился вперед, и ее губы разошлись, а вдох, который она сделала, казалось, втянул и меня.
— Мое дело, как вашего связного, присматривать за вами. Наследники пережуют вас и выплюнут, мисс Вега. Просто дружеское предупреждение, — я сказал это не по-дружески, мои клыки удлинились, так как я надеялся донести эту мысль. Беги, черт тебя дери. Я не могу защитить тебя, да и не стал бы, даже если бы мог.
Она положила ладони на стол, наклоняясь ближе, а не отступая от меня, и мой член затвердел, как только ее запах окутал меня. Она была самой сладкой гребаной ягодой, которую я когда-либо видел, висела здесь, такая спелая и аппетитная, что мой рот жаждал откусить. Только один, затяжной укус.
Я прислушался к биению ее сердца и обнаружил, что оно выстукивает бешеную мелодию, что придало мне сил и помогло моей голове проясниться, когда я понял, что она не так уверена в себе, как кажется.
— Как ни странно, сэр, в последнее время я тоже интересуюсь вашими делами.
Она не моргнула глазом, произнося эти слова тщательно, как будто заранее продумала их в уме. Мы играли в ее игру, но я уже был признан победителем. Просто она еще не могла этого осознать.
Я склонил голову, мой рот дернулся в уголках, когда я наслаждался уверенным выражением ее лица, зная, что у нее нет ничего на меня.
— Не держите меня в напряжении, мисс Вега. Я умираю от желания услышать речь, которую вы написали для этого случая, — я мрачно ухмыльнулся, зная, на что она намекает. Что я жажду крови ее и ее сестры, что она считает меня способной на убийство, и, конечно, поэтому верит, что напавший на Джеральдину Грас находится прямо в этом кресле. Она уже обвинила меня в заговоре против нее и Тори, и если бы я был на ее месте, то, вероятно, пришел бы к такому же выводу. Но проблема с маленьким моментом Дарси заключалась в том, что у нее не было никаких доказательств, и она явно не смотрела новости в последнее время.
Она проследила за выражением моего лица, поняв, что я уже догадался, что она собиралась сказать, и сложила руки, глядя на меня. Ну, у тебя же была запланирована речь, не так ли, Блу?
Ее глаза были полны адского пламени, и я вынужден был признать, что мне нравится так ее распалять. Она подняла руку, отсчитывая по очереди свои пункты.
— Вы с Дариусом были против нас с Тори с тех пор, как мы переступили порог школы. Вы встречаетесь тайно и говорите об убийствах, как будто это совершенно нормально. Вы общаетесь с какой-то глупой красоткой-моделью в баре, которая, очевидно, в курсе ваших убийств, а потом вы загоняете меня в угол в женском туалете, как псих. Затем вечером и ты, и Дариус пропадаете без вести, как раз перед тем, как Джеральдина оказывается почти мертвой в результате странного нападения. И кто же оказывается первым на месте преступления? Вы. Весь в крови и пахнущий корицей.
Это было много для обработки. И мои брови взлетели к линии роста волос, пока я разбирал каждый из этих пунктов, сосредоточившись на двух, которые, возможно, должны были быть наименее значимыми, но для меня были очень интересными. Глупая горячая модель? Неужели я окончательно заблуждаюсь, думая, что то, как она это сказала, похоже на ревность?
И черт возьми, она что, нюхала меня?
На моем лице появилась ухмылка, сама по себе предательская, но я не смог остановить ее, так как понял, что Блу действительно может проявлять ко мне интерес, помимо ее охоты на ведьм.
— Корица?
— Да, — твердо сказала она, но ее щеки покраснели, и она становилась все более взволнованной, более чертовски съедобной. — Джеральдина почувствовала ее запах, и именно так пахнешь ты, так что… — она подняла подбородок, как будто сделала великое дело, как будто это было неоспоримым доказательством против меня, хотя на самом деле это было всего лишь признание, что она знает, как я пахну, и, очевидно, это стоит отметить.
— И скольким людям вы это рассказали, мисс Вега? — спросил я небрежно, что, казалось, разозлило ее еще больше. Я делал это специально, наслаждаясь тем, как проникаю в ее душу. Потому что если она выглядела такой милой в полуобморочном состоянии, я просто обязан был знать, как она выглядит, когда полностью теряет самообладание. И я наслаждался этим настолько, что даже не позволял себе думать обо всех причинах, по которым мне не следовало с ней забавляться. Не в последнюю очередь из-за того, как пульсировала головка моего члена.
— Достаточному количеству, чтобы, если ты хоть пальцем меня тронешь, вся
