Я пожала плечами. Сама не знаю, но леди Ди подскажет. В руках у меня оказался апельсин, который я в задумчивости принялась чистить, хотя есть уже не хотела. Да и апельсины не люблю, если честно. Что-то выпало на колени из-под отошедшей от мякоти кожуры. Записка. Да как она могла там оказаться? Что это за всесильные контрабандисты такие?
«Пара талантливых жадных гномов — и артефакты точечного переноса есть теперь у каждого значимого лица теневого сообщества,» — Амади, если и заметила записку, то виду не показала. А я просто сунула бумажку за корсаж, не читая.
Повариха, осмотрев стол, заметила, что кроме фруктов, там уже ничего нет, резко засобиралась и покинула меня.
Я, едва запрев за ней дверь, уставилась на столь экзотично доставленное письмо. Леди Ди подозрительно молчала.
— Что скажешь? — каракули мне совершенно ничего не говорили. Но есть же эксперт. — Эй, тут императрица на проводе! Нормальный корабль?
«Гнилое корыто. И команда состоит из неудачников, отщепенцев и мудаков, главный из которых — капитан,» — едва слышно прошептала она, словно скрывая слезы.
Я деликатно этого «не заметила».
— Тогда сжигаю? Пошли они в пень со своими предложениями? — с готовностью смяла и уже почти кинула в огонь бумажку, но руку словно заклинило.
«Нет. Мы поплывем с ними,» — решилась она.
— Зачем? Ты же говоришь, корабль плохой, капитан еще хуже… Да и есть у нас другое предложение, получше. Почему?
«Он мой избранный,» — явственный всхлип.
Опаньки. Эльф?
«Человек,» — а вот и корень проблемы.
Не повезло. Я моментально вспомнила свои первые дни на Ардане и беседу с воеводой. От человеческого мужчины ни одна женщина другой расы не может иметь детей. Такая пара обречена на бездетность. А пират и наемница, да если у него такой же характер… Высокие и очень сложные отношения обеспечены. Вместе никак, врозь — еще хуже. А теперь эльфийка и вовсе умерла.
— Мне жаль, что у вас так все непросто. Он знает? Почувствовал? — договорить фразу я не могла, не хватило смелости.
— Вряд ли. Избранные — часть души, а моя душа жива и прячется в тебе, вас так или иначе притянуло бы друг к другу, как и нас с ним раньше… — слегка отвлекшись от захвативших ее переживаний, ответила леди Ди уже нормальным голосом. Каким образом бы ей деликатно намекнуть о том, что если она захочет воссоединиться со своим избранным не только на духовном уровне, то я, как бы, против. — Да не трясись ты! Не буду я на него набрасываться, и он мудак, конечно, но не настолько, чтобы пытаться с тобой переспать. Зато он расшибется в лепешку, но доставит нас в Киренику. Его стихия — воздух, и он весьма неплох в деле мореходства. Хотя корабль у него полное дерьмо. Зато его никто и не заподозрит. Одно меня беспокоит. Скоро сезон штормов, нам бы успеть до него миновать ледяные воды Адиана, с обычными ветрами Николас и сам справится, а вот если сверху его корыто накроет айсбергом — тут даже я ничего не успею сделать.
Стало быть, Николас. Коля-Коля-Никола-аша-а, скоро встретимся с тобой… Моя бабуля это напевала каждый раз, как судьба знакомила ее с очередным Николаем. Ладно. Настало время проверить припасы и степень готовности.
Бэссамэ мучо
Диана
Платье было великолепным. Мне всегда казалось, что холодный голубой цвет мне не подходит. Но в данном случае опасения не оправдались: мне очень нравилось, как я выглядела. И это было просто великолепное произведение искусства. Единственным его минусом была большая пышная юбка принцессы, о которой я мечтала в детском саду. В остальном оно было сдержанное, строгое, роскошное, но не вычурное, отделанное золотистой нитью и кусочками рыжего янтаря. Казалось бы, сочетание странное, и для платья императрицы янтарь не подходящий камень, но я поняла, что намек был на цвет моих глаз. При попадании на Ардану глаза почему-то изменили свой цвет. Дома они были обычные, светло-карие с рыжеватыми и зелеными пятнами. А тут налились сочным темно-янтарным цветом, которым, чего греха таить, я и сама любовалась. Все тот же комплект украшений, который, оказывается, называется страшным словом «парюра», нашелся в ларце с прочими драгоценностями. Кольцо сидело на пальце, как влитое, я уже успела к нему привыкнуть, а вот ожерелье давило на грудь, как та самая жаба, что упрямо подавала голос при мысли о побеге.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Бал будет пышным, долгим и бессмысленным. Кроме того, его совмещали с Ночью конца года, которая здесь была чем-то средним между Новым годом и Хеллоуином. В том смысле, что бал, конечно, маскарад, где все и так друг друга знают, и дерево посреди зала имеется, но оно без ветвей, по сути, голый столб, и каждый гость вешает на него подарок новобрачным с помощью магии. Кошачий глаз шепнула мне, что обычно на Ночь конца года дерево берется обыкновенное, ритуальное, которое имеет ветки, и гости тем же макаром развешивают на нем украшения. Но вот сейчас две милые традиции решили совместить.
Новобрачным маски не полагались, впрочем, я не переживала, мне еще приключений Летучей мыши не хватало. Лучше видеть опасность, то есть мужа, издалека. И вовремя смываться, ведь не привяжет же он меня к себе? Или может? Фантазии пошли куда-то не туда, уже больше напоминая смутные воспоминания и флэшбэки. Только не с вертолетами и пулеметными очередями, а вцепившимися в спинку кровати руками и извивающимся от невыносимого блаженства телом. Я густо покраснела, стараясь дышать ровно, чтобы сердце не умчалось вскачь в безумной надежде.
В праздничный зал меня проводила Кошачий глаз, которая помогала собираться. На этот раз прическа была сложной и высокой, как башня, но мне удивительно шла. К наряду подобрали туфли на каблуках, на которых я, пошатавшись первые несколько минут, быстро освоилась и даже попробовала покружиться по комнате. Тут я себя переоценила, конечно. Грохнулась так, что стекла в окнах зазвенели, а камеристка с причитаниями кинулась на помощь, но видя, что падение не причинило мне ни малейшего вреда, успокоилась.
Хм, а ведь и правда, быть, скажем так, отмеченной вампиром весьма удобно! Преимуществ, действительно, масса. Интересно, как долго сохраняется эффект?
Вампир дожидался меня в специальной комнатке, где мы построились, как в пионерском лагере, по парам. Я с императором, его родители, дядюшка с неизвестной мне вампиршей с абсолютно невыразительным равнодушным лицом. Вампирша была представлена мне в качестве супруги дядюшки, большую часть своего времени она проводила в загородном поместье, явившись только сегодня утром на свадьбу. Вот они, классические высокие вампирские отношения.
Когда мы вошли в зал, у меня захватило дух от восторга. Пышно украшенный, весь сияющий огнями и магическими снежинками, благоухающий цветами и немножко колбасой. Впрочем, еды нигде не было видно, наверное, колбасный дух доносился из соседнего зала. Гости собрались заранее, и в зале было уже немного душновато. Распорядитель, видимо, объявил нас заранее, потому что когда наша пара степенно двинулась вглубь зала, в спину гулко неслось: «Бу-гу-гу-э-Его Высочество Первый Советник с супругой!». Строем пересекли его из конца в конец до специального возвышения. Моя рука покоилась на левом локте вампира, накрытая сверху ладонью его правой руки. От жара его кожи меня пока еще спасали два тонких слоя ткани моих и его перчаток. И мне опять пришлось взять веер, будь он неладен. Впрочем, он висел, как троллья дубина на поясе, так что особо не мешал. Гости, блестящие, яркие, украсили и без того безупречные лица масками, густо покрытыми перьями, кружевами и драгоценными камнями.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я хотела предупредить вас, — начала я тихо, склонившись к плечу супруга, — я как танцор сегодня не очень. Вообще никогда особенными способностями к танцам не отличалась, а перед балом и вовсе чуть не расшиблась в фарш, пытаясь просто покружиться по комнате. Я готова без всякой проверки признать вас королем танца, так что давайте ограничимся взаимозачетом и договоримся, что сегодня я не танцую.
