— Добрый день, — поздоровался я. — Не подскажете, где я могу найти командира Хагела?
— Ты его уже нашел, — ответил старик, откладывая надкусанную куриную ножку. — Я так понимаю, пополнение из столицы?
— Не совсем из столицы, но суть вы уловили, — тут я вспомни о манерах и вытянулся, отдал честь и громко произнес. — Сержант Алекс вместе с двумя с половиной десятками выпускников тренировочного лагеря прибыл под ваше командование.
— Новобранцы, — скривился Хагел. — А я просил воинов. Демон знает что творится!
Он стукнул кулаком по столу, так что кружка, которая стояла на нем, подскочила и перевернулась. За мной открылась дверь, и румяная пожилая женщина прошмыгнула мимо меня и подошла к командиру.
— Чего ты кричишь? Неужели пересолила? — спросила она его.
— Нет, ты посмотри, Марфа, что творится! Я докладываю королю, что нам кочевники житья не дают, лишили меня десятка опытных воинов только за последний месяц, а тут вместо сотни латников мне присылают зеленых юнцов, которые еще мечи толком держать не научились. Куда это годится? Так нас просто сметут в следующий раз, а мы и потрепать кочевников не сумеем…
Командир тяжело вздохнул, глядя, как Марфа убирает пустые тарелки, и снова обратился ко мне:
— Сколько месяцев был в лагере?
— Один, — честно ответил я.
— Сосунок! — выдал мне Хагел и добавил непечатное.
— Тихо, котик, не ругайся! — легонько стукнула его Марфа по макушке. — Не кричи на мальчика, он же не виноват…
— Да, демоны бездны, виноват не он! Виноватым буду именно я, когда их в следующий раз кочевники стрелами нашпигуют! — гневно воскликнул Хагел, сжимая кулаки.
Видимо, ситуация тут гораздо хуже, чем описывал мне король. Нужно все брать в свои руки, иначе дело не сдвинется. Дождавшись, пока вспышка ярости у командира пройдет, а Марфа уйдет, забрав тарелки, я достал из угла стул, как всегда на трех ножках, поставил его перед столом Хагела и уселся на него.
— А теперь по-порядку и коротко изложите мне обстановку в Городе, — приказал я.
Видимо, переход был слишком резким, поэтому начальник некоторое время просто смотрел на меня, соображая, почему я так себя веду. Потом в его голове забрезжила идея.
— Так вы не новички? — с надеждой спросил он. — Гвардия?
— Нет, — разочаровал я. — Все те парни на улице прослужили около четырех месяцев.
— А ты?
— А я всего месяц, но по этому поводу не расстраиваюсь.
— Так почему же вас всех сюда прислали? — не мог понять командир.
— Объясняю четко и ясно. Прислали сюда одного меня, чтобы я своими глазами смог оценить обстановку, а этих ребят просто дали в нагрузку. Теперь ваша очередь, что с ситуацией?
Хагел опять вздохнул, появившаяся было в его глазах надежда угасла без следа.
— Ситуация в Городе — хуже некуда. За последний месяц было три нападения кочевников, причем каждый раз они нападают большими силами. Из моей сотни, что пришла со мной сюда пять лет назад, когда город только строился, сейчас осталось всего двадцать человек.
— И как же вы отражаете нападения? — недоуменно спросил я.
Я действительно этого не понимал. Ведь для того, чтобы захватить этот город кочевникам нужно всего человек сто-сто двадцать, судя по количеству его защитников. Почему же они еще этого не сделали?
— Нам помогают все жители города, — ответил Хагел. — Именно поэтому население стремительно сокращается. В последний раз кочевники убили почти три десятка людей.
— А сколько всего в городе жителей? — уточнил я.
— Сейчас примерно две с половиной сотни… осталось, — глухо проговорил командир.
— А было пять лет назад?
— Шесть сотен, — голос Хагела совсем обесцветился.
— Как часто нападают кочевники, какими силами, в какое время суток? — стал спрашивать я.
— По-разному, в прошлый раз днем налетели полусотней, конными, убили десятерых наших дровосеков и пятерых моих воинов, что их охраняли, а затем напали на деревню. Хорошо мы хоть ворота успели закрыть, да их отогнали, шестерых стрелами побили, но они еще десяток городских сумели со стены сшибить. В позапрошлый раз ночью пешими подкрались незаметно к самой стене, да начали перелазить через неё. Только дозорный сумел их вовремя заметить, тревогу поднял… Тогда погибло больше сорока человек, но и с полсотни кочевников, которые тогда ворвались в город мы уничтожили. Еще раньше…
— Мне все ясно, — пробормотал я. — Схемы нет, логики нет, предугадать их следующее появление не удастся… А почему в Городе сейчас так мало людей?
— Все на пашню отправились, — пояснил командир.
— Ясно… Теперь так, моим парням нужно выдать оружие, доспехи, чтобы хоть шальная стрела не убила, затем расселить их и познакомить с вашими опытными воинами. Пусть каждый из них возьмет себе в пару новичка и все ему растолкует о том, как обычно сражаются кочевники…
— Ну-ну, раскомандовался! — усмехнулся старик. — А тебе рассказывать, как драться, я должен, что ли?
— Перебьюсь, — ответил я.
— Ты же всего месяц служишь? — удивился Хагел.
Я решил, что надо заканчивать этот разговор.
— Вам что-нибудь говорят слова «Рассветная школа»?
Глаза командира расширились.
— Ты её ученик? — с надеждой спросил он.
— Нет, мастер! — ответил я. — Как насчет оружия?
Командир встал и четко сказал:
— Все сделаю.
— Отлично, — заявил я. — Тогда поручаю вам проследить за моими ребятами, а я пока пробегусь по округе и посмотрю местность. К моему возвращению, добудьте, пожалуйста, подробную карту окрестных земель и близлежащей территории кочевников. Она мне очень пригодится.
Я тоже поднялся и вместе с Хагелом вышел на двор к ребятам.
— Парни, — обратился я к ним. Это командир Хагел, он сейчас обеспечит вас оружием, расселит и накормит, а я пока пройдусь по окрестностям.
Махнув им рукой, я отправился к выходу из деревни, слыша, как сзади Хагел раздает парням четкие указания. Лук я брать не стал, подумав, что обойдусь и так, тем более, что долго осматривать местные достопримечательности я не собирался. Главное, что я хотел сделать — это связаться с Фариамом и доложить ему обстановку, а в деревне я этого делать не хотел, так как если про это узнает Хагел, потом замучает просьбами о подкреплении. Не буду же я ему рассказывать про гениальный стратегический план его величества — он просто не поймет всю важность момента, и в этом я ему могу только посочувствовать. Не хотел бы я оказаться на его месте и видеть, как неотвратимо погибают те, кого ты защищаешь.
Проходя по Городу, я осматривал дома, которые были выстроены добротно, рассчитаны на многие десятилетия. Вот только многие из них пустовали, а у некоторых виднелись подпалины в крышах. Недалеко от себя я увидел маленькую церквушку с неизменным глазом на дверях, которая, судя по утоптанной дорожке перед входом, пользовалась у горожан большой популярностью. Я вздохнул и подумал, что для многих здесь она стала последней надеждой и как бы я не презирал религию, но все же сейчас признал, что здесь она выполняет весьма необходимую функцию — облегчает страдания людей. Надо будет зайти как-нибудь, поболтать с местным священником, интересно ведь, что он за человек.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
