Как бы то ни было, никто из обитателей многочисленных коридоров не вышел поглазеть на поезд, и Руиз заподозрил, что дирмы развлекались стрельбой по местным жителям. Догадка показалась ему тем более правильной, что он заметил на стенах следы недавнего применения энергетического оружия.
Темный потолок ямы все приближался, и Руиз разглядел небольшой купол, сооруженный из балок, переложенных кусками плавленого камня. Видимо, в незапамятные времена некое титаническое оружие проделало в небоскребе сквозную дыру, а потом кто-то быстро починил верхние уровни. Интересно, как давно это было?
Близился конец пути — рельсы уходили за изогнутую мономолевую стенку как раз у основания купола. Стена, так же как и поезд, выглядела гораздо новее остальных сооружений.
— Давайте рассредоточимся, — сказал Руиз. — Я займу одно кресло, Хаксли — другое. Олбани и Дурбан сядут на пол, наш Юбере — между ними. Чего ждать, неизвестно, но, что бы там ни обнаружилось, будьте готовы мгновенно покинуть платформу и укрыться за чем-нибудь непробиваемым. Проверьте, как сидит броня — чтобы никаких щелей. Оружие наготове, мышцы расслаблены.
— Хорошо, мамочка, — откликнулся Олбани. Командир проигнорировал его.
— Как можно меньше шума. Хаксли, не отрывай глаз от мониторов, разве что придется в авральном порядке кого-то убивать. Если кто-нибудь подаст клиенту знак, что хорьки уже в курятнике, мы должны узнать об этом немедленно.
— Я уже кое-что поймал, — отозвался киборг, — правда, немного. Похоже на утечку радиации из огнемета класса «конда». Если это так, то у кого-то там наверху нехилое ружьецо.
Олбани взглянул на Руиза и демонстративно содрогнулся.
— О-о-о, босс, — прошептал он, — а дельце-то становится интересным. Кто из наших знакомых может позволить себе «конду»?
Руиз покачал головой. Но вдруг ему вспомнилось, как грациозно двигался — почти порхал — огромный морассар Кореаны, поливая его из ледомета.
— Тебе не приходилось танцевать с морассаром, а? — спросил он старого приятеля.
Глаза Олбани театрально округлились, он задумчиво ощупал себя.
— Да я вроде бы еще живой — значит нет. Хаксли нахмурился:
— Может, там как раз эта тварь и сидит, но уж больно не хочется в это верить. Морассар с новейшим огнеметом — трудновато тягаться с врагом, который может позволить себе такую роскошь. Давайте лучше надеяться на то, что это просто робот-убийца с нестандартными сенсорными устройствами, которые мне с моими приборами не засечь.
— Четверо хорошо подготовленных людей, если повезет, могут и с морассаром справиться, — подбодрил их Руиз. — Лишь бы техника не подкачала. Без потерь не обойтись, но надежда есть.
— Большое спасибо за вдохновенную напутственную речь, Руиз Ав, — подал голос Олбани. Он продолжал ухмыляться, но сквозь стекло шлема было видно, что испытанный боец побледнел.
Стена быстро приближалась. Руиз в последний раз проверил оружие. Поезд замедлил ход, и в этот момент за ними закрылся шлюз. Состав остановился у платформы, которая была совершенно пуста, если не считать электрокара, который, очевидно, должен был забрать пассажиров и отвезти их обратно в крепость. Секунды шли, ничего не происходило, и люди стали подниматься со своих мест. Руиз начал надеяться, что они каким-то чудом проникли в цитадель Юбере, избежав столкновений с охраной.
И тут из темной ниши в дальнем конце платформы выступил морассар.
На протяжении бесконечного мгновения, пока до инсектоида доходило, что он оказался лицом к лицу с врагом, а команда наемников еще не успела отреагировать на его присутствие, глаза Руиза подметили несколько несущественных деталей.
Морассар был чуть ниже ростом, чем раб Кореаны, и узоры на его теле были не такими сложными, что указывало на менее знатное происхождение. Одежды у него не было, а шестиногий корпус поблескивал молодым здоровым хитином. Взгляд Руиза не обнаружил никаких киборгизированных орудий, вроде тех, что были встроены в срединные конечности Кореаниного раба. Но этот морассар и не нуждался в подобных усовершенствованиях. Средние лапы существа были заняты огромным энергометом, на гашетке горели зеленым светом индикаторы боеготовности.
Сцена взорвалась суматохой. Чужак отскочил в сторону и поднял оружие. Руиз был готов к тому, что враг попытается увернуться, и по положению энергомета угадал направление прыжка. И получил шанс выжить. Он рванулся со своего сиденья, в полете поливая противника из осколочного ружья. Отдача бросила его на спину. Во время падения ему удалось сохранить прицел, и поток вращающейся, заостренной со всех концов проволоки окутал голову морассара. Большая часть колючек отскочила от хитиновой брони, не причинив особого вреда, но фасетчатые глаза инсектоида превратились в сочащиеся желтой слизью провалы.
Инопланетянин разинул пасть и завопил, высокий пронзительный вой перекрыл грохот выстрелов. Руиз неуклюже приземлился на платформу и почувствовал, как в правое плечо что-то впилось. Не обращая внимания на рану, он продолжал стрелять, надеясь, что хоть часть заряда проткнет морассару глотку или еще какой-нибудь важный орган. Даже ослепнув, это существо могло стрелять весьма эффективно, полагаясь на слух и обоняние. Руиз перекатился в сторону на случай, если чудовище выстрелит на звук падения, и вовремя — в тот же миг место, где он только что лежал, превратилось в огненную лужу.
Все это заняло меньше секунды, а затем огнемет Олбани нашел голову морассара и снес ее, вызвав извержение зловонного дыма. Враг грациозным движением ушел назад. За его манипуляциями уже было не уследить, энергомет палил непрерывно, прожигая дыры в стене шлюза. Дверь, из которой вышел страж, стекала ручьями расплавленного металла.
Наконец Олбани удалось накрыть оружие морассара, и смертельный агрегат расцвел взрывом розовых искр. Чужак отшвырнул пылающие обломки и продолжал кружить по платформе, неуверенно топая громадными ногами и беспорядочно размахивая средними конечностями. Крохотными верхними лапками он постоянно ощупывал место, где была голова, словно надеясь найти утраченный орган.
— Колени! — крикнул Руиз и сконцентрировал огонь на нижних конечностях чудовища.
Последовавшая за этим пауза показалась вечностью, хотя прошло не более четырех секунд. Морассар судорожно подергивался в луже зеленоватой жидкости, конечности его валялись отдельно от тела, грудь была прошита в нескольких местах.
Руиз с трудом поднялся на ноги. Плечо болело нестерпимо, скоро им станет невозможно двигать. Он пошевелил рукой, понял, что она еще слушается, но между лопаткой и плечом, казалось, засел ржавый гвоздь. Бывший агент приказал походной аптечке вколоть обезболивающее и противовоспалительное. От крохотного укола сразу полегчало.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
