– А я от своего-то все-таки уехала, – пояснила она. – Нет, не потянуть мне еще месяц.
– Как уехала? Совсем? Когда? И как он? – заинтересовалась я.
– Прямо сейчас. Я вот только домой вошла.
– Ничего себе! Как же так?
– А так. Он сказал, что никогда не думал, что я – такая. А какая я, а? Нет, ты скажи, Марго? Я же тоже человек, почему он думает, что я ему буду как прислуга, нянька, а вечером еще и флюиды должна излучать сексуальные? И еще и радоваться буду? Раньше, когда у него жена в Абхазию не ездила (чего ей только в этом году приспичило, не понимаю), мы встречались раз в неделю или две, ходили в театр, ресторан. Он меня никогда ни к чему не ревновал. А сейчас что? Ужин дома, телевизор, с подружкой не поговори, потому что он тоже хочет со мной посидеть.
– Так что, все кончено? Или просто временное бегство? – полюбопытствовала я, проезжая в троллейбусе мимо остановок с людьми. Им не повезло, наш троллейбус был полон настолько, что решил от греха подальше проскочить одну остановку, дабы потоки пассажиров, желающих поместиться, не опрокинули транспорт на дорогу.
– Я даже и не знаю, – задумалась она. – Как ты думаешь, если я орала, что пусть он лучше, старый козел, спокойно со своей женой живет, потому что она у него – золото, можем мы помириться? Хотя бы теоретически?
– А ты действительно это орала? – ошалела я. Вообще-то Кузя очень мирная.
– Ага. Надо было, конечно, сдержаться, но я из-за него на новую шелковую блузку бежевую утром пятно посадила. Он пожелал тост с вишневым джемом, а знаешь, какой он – джем этот гадкий – текучий. И все. Пришлось переодеваться, а у меня уже и туфли к блузке подобраны были. В общем, он сказал, что это не беда, дело житейское, и уставился в газету. С джемом. И с тостом в руках. А меня понесло.
– И что, как ты сейчас? – полюбопытствовала я.
– Сейчас? Думаю вот ванну с пеной принять. Одна! Какое счастье! А вообще-то я теперь страдаю. Это что ж получается, я вообще не могу ни с каким мужиком ужиться дольше месяца?
– Ты старый холостяк и не знаешь слов любви, – подтвердила я, с трудом вываливаясь на улицу вместе с остальной толпой. – Слушай, Кузь, а если я замуж буду выходить, ты приедешь ко мне на свадьбу свидетельницей?
– Так ты это серьезно? – встрепенулась она. – И когда?
– Вот это сейчас для меня пока еще вопрос, – заинтриговала ее я. – Так придешь?
– По первому же свистку, – заверила она.
– Смотри, обещала. А насчет своего этого не переживай. Помиритесь. Или другого найдешь, точно такого же. Кстати, можно в Интернете посмотреть, сейчас полно мужиков хотят простого секса без обязательств. И никакого джема.
– Ой, никого я сейчас не хочу. У меня душевная травма, – загрустила она. – Я узнала, что я не такая уж и хорошая, как о себе думала. А, и ладно. Буду плохой девочкой.
– Вот и правильно, – одобрила я и дала отбой. Я уже практически зашла в метро, ехала по эскалатору, когда мне снова позвонили. Это был ОН, тот, чьего звонка я с таким нетерпением ждала.
– Алло?
– Маргарита? Это Павел. Вам сейчас удобно говорить?
– Да! – кивнула я и понеслась по эскалатору в обратную сторону, потому что вообще-то в метро по телефону говорить крайне неудобно. Поезда шумят так, что можно пропустить что-нибудь важное. А мне бы категорически не хотелось это самое важное пропускать.
– Что там шумит, вы в метро? – вежливо поинтересовался Павел, вызванный теперь к жизни уже лично мной.
– Я сейчас выйду, секундочку! – задыхаясь от быстрого бега, сообщила я. Люди смотрели на меня с недоумением, пару раз даже хотели как-то придать мне противоположное ускорение, но я была непреклонна и бежала по эскалатору вверх. Наконец-то мне это удалось и я пристроилась в уголочке около двери в комнату милиции. – Да, я вас слушаю.
– А что, прямо совсем такая спешка?
– Ну, не то чтобы совсем, – ухмыльнулась я. – Но ждать тоже не хотелось бы. Я же помню, у вас были огромные связи. А мы с моим… женихом хотим побыстрее на Украину уехать.
– В этом-то и проблема. С иностранцами у нас женят не везде. И это довольно-таки дорого.
– Насколько дорого? Ведь речь же идет просто об ускорении процедуры.
– Если бы вы еще были прописаны в Москве… Ладно, я озвучу вам условия, а вы уж сами решайте. Три тысячи, вас распишут в четвертом загсе, это из-за жениха-иностранца, как по срочной необходимости. Так вас устроит? – деловито поинтересовался он. В его голосе читалась полная уверенность, что это меня устроить не может. Очень дорого, очень глупо. За такие деньги жениться, зачем? Только он не знал одного, что мне как раз некуда пристроить деньги, на которые подлец Кешка хотел меня купить.
– Меня устроит. Завтра сможем все сделать?
– Почему бы и нет, – удивленно согласился Павел.
– Отлично. Только у меня к вам будет просьба, точнее, две. Первая: пусть вопрос о деньгах больше не звучит, вы его обсуждаете только со мной.
– Идет, – согласился он. А отчего бы и не согласиться, деньги и есть деньги. – А второе?
– Второе не обязательное. Но если когда-то вы пересечетесь с моим бывшим мужем, вы уж ему расскажите, что я заплатила вам три тысячи, чтобы вы поженили меня с мужчиной моей мечты.
– Не вопрос.
– Эта просьба не кажется вам слишком уж странной? – забеспокоилась я.
– Любой каприз за ваши деньги, – флегматично хмыкнул он. – Так, еще пара вопросов. Церемония будет торжественная?
– Думаю… нет. Впрочем, мне еще надо обсудить все с моим женихом. А во сколько завтра подъезжать и куда?
– Я договорюсь и вам перезвоню, – сказал он и отключился. Все-таки какой хороший адвокат у моего бывшего. Спасибо ему большое еще раз и за адвоката, и за деньги. А что, я думаю, я нашла им отличное применение.
– Алло, Яша? – я набрала его телефон. – Ты меня правда хочешь взять в жены?
– Очень, – еще раз с готовностью сказал он.
– А завтра ты не хотел бы это сделать? – с ехидной улыбкой спросила я.
С той стороны провода раздалось напряженное сопение.
– А это вообще возможно?
– Ты понимаешь, у меня есть один знакомый адвокат, который как раз с удовольствием все организует.
– На завтра? – изумленно переспросил Яша. – Нет, это не шутка какая-то? Ты меня не обманываешь?
– Я больше вообще не собираюсь тебя обманывать. Завтра в специальном загсе для иностранцев нас готовы расписать, если ты, конечно, этого хочешь.
– Конечно, хочу, – радостно заверил меня он. – А документы?
– Только паспорта, как я понимаю. А потом мы уедем, только надо будет все утрясти с Жанной.
– И не только, – согласился он. – Многое надо будет утрясти. Только… ты давай-ка уж тогда отпрашивайся с этой своей работы и дуй домой. Хоть платье тебе купим и что там еще надо. Так, паспорт, паспорт. Хорошо, у меня есть к нему перевод на русский язык.
