— Предполагалось, что мои дела никоим образом не помешают ни твоим планам, ни свадьбе. Предполагалось, что операция будет простейшая.
— Простейшая операция? — повторила она, пряча обиду, которую он причинил своим предательством, под холодным, вежливым интересом.
— Да, я должен был привезти эту проклятую штуковину сюда. Никто не ожидал, что ее здесь кто-нибудь найдет. По крайней мере так мне сказали.
— Но почему правительство не направило отряд солдат, чтобы встретить груз прямо на причале? К чему такие уловки? — Она и сама не была уверена, зачем задавала свои вопросы. Наверное, сыграло роль присущее ей стремление докопаться до сути происходящего.
Он рассмеялся на ее слова, не скрываясь.
— Потому что, дорогая моя честная Эви, приспособление краденое. Как правило, открытая кража изобретений, принадлежащих другому государству, влечет за собой неприятные осложнения политического характера. Причем не только со страной, которую обокрали, но и с нашей собственной публикой. Мы, британцы, обожаем считать себя выше подобных авантюр.
— Понятно. Значит, ты пытался тайно ввезти украденный механизм в страну? — спросила она.
— Да, — ответил он. — Однако каким-то образом произошла утечка информации о прибытии груза. Помнишь тот вечер, когда ты заснула в гостиной и услышала, как я хожу по библиотеке? — задал он ей вопрос. — В комнате находился он. Человек, которого я должен был поймать. К сожалению, он успел удрать, прежде чем я разглядел его физиономию. Но мне удалось ударить его по лицу, так что потом я несколько дней искал парня с синяком на физиономии. Однако мне не повезло, я его не нашел. А теперь, наверное, синяк успел пройти.
— Как понимать «человек, которого ты должен был поймать»? — настойчиво выпытывала она.
— Смотри, — указал он на открытый ящик.
Она нехотя подчинилась и заглянула внутрь. Внутри находился ящик меньшего размера. И он был пуст.
Глава 21
Джастин чувствовал, как под нахмуренным лобиком Эви кипит напряженная работа. Наверное, она гораздо быстрее, чем он, мысленно прикидывала возможные последствия и результаты всей истории. Она его поражала. Большинство женщин, которых он знал, в гневе обрушились бы на него и имели бы на это полное право. С самого начала он ее использовал, использовал хладнокровно, не мучаясь угрызениями совести, а потом, когда она оказалась наиболее уязвимой, лишил ее девственности. А она тем не менее ломает голову над ситуацией, в которой он оказался.
— Тебя подставили, — вдруг сделала вывод она. Холодная категоричность ее тона сразу же вернула его к реальности. — Твои собственные начальники.
Умненький, сообразительный совенок.
— Мне тоже так показалось.
— Но почему? Почему бы им не предупредить тебя, не посвятить в детали плана?
Он невесело усмехнулся:
— Нельзя говорить наживке, что он наживка. Иначе он будет вести себя как наживка, и человек, за которым они охотятся — агент, несомненно, опытный, — сразу же заподозрит неладное. Очевидно, именно так все и было задумано. Пустой ящик и я использовались с целью разоблачения вражеского агента. Именно поэтому Бернард ничего мне не сказал. А кроме того, — он поморщился, — Бернард понимал, что я никогда не подвергну тебя такой опасности.
— Какой «такой опасности»? — вспыхнув, спросила она.
— Предполагалось, что не будет никакой опасности. Тем более для тебя. Даже если бы агенту удалось узнать о грузе и он появился бы здесь, разыскивая ящик, то он был бы вор, а не убийца. — Джастин замолчал и закрыл глаза, стиснув зубы. — Думаешь, я не знаю, что подвергал тебя опасности и что такого не прощают?
Она гордо вздернула подбородок.
— Ну что ж, твои начальники использовали тебя, как ты использовал меня.
Он больше не считал себя обязанным хранить секреты. Для того чтобы уберечь ее от опасности, надо рассказать обо всем. А для него сейчас имела значение только ее безопасность.
— Хочешь — верь, хочешь — не верь, Эви, но я всегда вел себя честно. По крайней мере настолько, насколько позволяли обстоятельства.
— Уверена, что твои принципы служат большим утешением для тех, кого ты использовал. Я, например, почувствовала себя намного лучше. Бедный мистер Андерхилл, наверное, испытал пароксизм радости, оттого что ему наставлял рога человек, который вел себя честно, «насколько позволяли обстоятельства», — парировала она холодно.
Выслушав ее обличительную речь, он ужасно рассердился, тем более что не понимал, о чем она говорит.
— Мистер кто? Объясни, как понимать твои слова?
Она вскинула на него округлившиеся от удивления глаза и покраснела от возмущения.
— Значит, их было так много, что ты даже не помнишь имен мужчин, чьих жен ты… — Она не смогла закончить фразу. — Скажи, как тебе удается убедить себя, что ты поступаешь честно в таких обстоятельствах? Может быть, прежде чем прыгнуть к ним в постель, ты изящно салютуешь и шепчешь: «За Бога и Отечество»?
Ушам своим не веря он уставился на нее. Он шпион, а не какой-нибудь похотливый распутник. Ей, черт возьми, следовало бы знать!
— Кстати, — она громко фыркнула, — если тебе интересно узнать, то мистер Андерхилл — муж той самой леди, выскальзывающим из спальни которой я застукала тебя десять лет назад.
Он был сыт по горло. То, что казалось ему забавным тогда, когда она, сделав неправильные выводы, решила, что он бабник, давно перестало забавлять его.
— Я никогда не прикасался к миссис Андерхилл, — уточнил он. — Ты построила бредовую фантазию на неправильно понятом эпизоде из твоего далекого детства и приписала мне репутацию, которой я никоим образом не заслуживал. Через миссис Андерхилл была передана тогда сверхсекретная информация, а я зашел к ней, чтобы получить ее. И только. Вот вся правда. Она прищурила темные глаза.
— Учитывая, как мало общего имеет правда с тем, кто ты такой и чем занимаешься, ты, надеюсь, не ожидаешь, что я приму твои слова на веру? — возмутилась она.
Проклятие. Тут она попала в самую точку. Вся его карьера построена на лжи. Он стоял, опустив руки, понимая, что любое сказанное им слово может окончательно все испортить. Поэтому промолчал.
Она с надменным видом перебросила через плечо кончик своей простыни. Не удивительно ли, что женщина может одновременно выглядеть так нелепо и быть такой желанной?
— А теперь я попросила бы тебя уйти.
— Нет.
Она остолбенела от неожиданности.
— Как тебя понимать?
— Я пока не могу уйти. Ты не дослушала историю до конца, Эви. К тому времени, как я пришел сюда, внешний ящик уже вскрыли. Человек, вскрывший ящик, находится в доме, возможно, под видом одного из гостей или слуги. И он знает, что ящик у тебя.
