Глава вторая
I
Весть такую услышав, сначала богам ДамаянтиСердцем смиренным свою принесла благодарность; с улыбкойНалю сказала потом: «Не боги, а ты мой избранныйСветлый жених; я твоя, и все, чем я обладаю,Все, что люблю я, каждое явное, тайное чувствоСердца, все мысли, желанья и жизнь, и все, мой прекрасныйЦарь, владыка души, твое без остатка. Что белыйГусь мне сказал, то сердце мое сокрушило; и былиВсе цари и царевичи созваны мною на выборТолько затем, чтоб привлечь и тебя; но ты уж заранеИзбран; отдаться тебе поклялась я, и был тыЗдесь уж давно ожидаем; но только совсем для иного.Сватайся ж сам за меня; тебе неприлично являтьсяЗдесь послом от других; и знай, что если тобоюБуду отвергнута я, от которой приемлешь ты нынеПочесть такую, то все мне смертию будет: вода ли,Яд ли, огонь ли, веревка ли, все мне равно; нестерпимоЖенскому сердцу в любви безответно признаться». На этоНаль видарбинской царевне ответствовал: «Как же ты можешьВечным богам предпочесть обреченного смерти? Как можешьС теми, от коих жизнь истекает, кем держится зданьеМира, ставить меня наряду, недостойного с прахомНог их сравниться? Идущий против воли бессмертныхСмерти навстречу идет. О пленительно стройная дева!Будь мне спасеньем, избравши небесное вместо земного.Легкость чистых, беспыльно-эфирных одежд, неземныеПерлы, венки и повязки богов предпочти и блаженствуй.Что желанней тебе? Благовонный ли воздух? Огня лиЖертвенный пыл? Живая ли влага воды? Иль твердыняВечной земли? Один, лазурно-воздушным пространствомМир объемля, движеньем и светом его наполняет;Искрою в каждой пылинке таяся, другой проникаетВсё, разрушая тела и духу даруя свободу;Третий, кристальною цепию землю обвив и на зыбкомПухе воды отдыхая, жемчужные нити вплетаетВ кудри свои; четвертый дает живущему место,Мертвому пристань и всё созданье на суд собирает —Вот твои женихи, Дамаянти; богам ли бессмертнымТы откажешь? Не делай того, послушайся друга».С трепетом сердца и влагой печали затмивши сияньеСветлых очей, отвечала ему Дамаянти: «ВсесильныВечные боги; я чту их всем сердцем и им поклоняюсьС верой; но ты мой жених; ты избран любовию; этойПравды скрывать не хочу я». Так говоря, ДамаянтиОчи стыдливо склонила и руки прижала к дрожащимДевственно чистым грудям с умоляющим видом. Вздохнувши,Наль отвечал: «Не забудь, Дамаянти, что я пред тобоюВ сане посла, нарушу ль святую доверенность? Буду льНыне просить для себя того, что строго велит мнеДолжность просить для других? Наступит мой час, и без страхаСтану за право свое. Ты сама об этом размысли,Радость очей, видарбинская роза». Вздох утаивши,Тихо в ответ Дамаянти шепнула: «О друг, мы согласныВ мыслях; ты путь прямой избери, чтоб упрека и тениПасть на тебя не могло. Приходи же, о ты, украшеньеСмертных людей, с богами ко мне на торжественный выбор;Там, в присутствии сильных властителей мира, тебя яВыберу, царь благородный, тогда и ты пред богамиПравым и чистым останешься». Этот ответ видарбинскойДевы принявши, Наль возвратился в то место, где былиСобраны боги. Посла своего издалека увидя,Миродержавцы спросили его с живым любопытством:«Что ты скажешь? Какой ответ нам принес от царевны?»Наль сказал: «Посланником вашим проник я в жилищеЦарской дочери, мимо стражей, невидимый стражам,Видимый только царевне одной; конечно, то былоТак устроено вашею властью; с царевной нашел яМного подруг; они вскочили, меня испугавшись;Но Дамаянти, прекрасный светло-смеющийся месяц,В то мгновенье, как вашу волю, бессмертные боги,Я объявлял ей, меня самого в затменье рассудкаВыбрала. Вот что сказала в ответ мне царевна: «Пусть придутБоги вместе с тобою ко мне на торжественный выбор;Там, в присутствии сильных властителей мира, тебя яВыберу, царь благородный; тогда и ты пред богамиПравым и чистым останешься». Ваша воля святаяМною исполнена, вечные боги; теперь, умоляю,Должность посла снимите с меня и свободу мне дайте».
II
Вот с наступлением дня пригласил царь Бима на выборВсех своих знаменитых гостей. Собралися в обширнойЦарской палате цари и царевичи; взоры их жаркойЖаждой любви пламенели; они прошли сквозь златыеСводы высоких дверей, как львы сквозь расселину; в блескеСвежих душистых венков, в серьгах драгоценных сиделиТам величавые гости на пышных, упругих подушках;Тесно их сонмище было, как львиная грива густая;Полная ж ими палата казалась разинутым зевомТигра, полным зубов. И было тут чем любоваться:Крепкие бедра, как будто столбы, литые из меди,Сильные мышцы и плечи, как будто могучие дубы,С гибкими пальцами руки, как змеи с пятью головами,Гордые шеи, светлым гранитным зубцам на вершинахГорных подобные, в блеске прекрасных, весельем горящихЛиц, и пышных волос, и высоких бровей, и огнистыхГлаз. И в собранье гостей вошла Дамаянти, чтоб ум ихВзглядом одним помутить, чтоб глаза и сердца их опутатьСетью любви. И все к ней очами прильнули, как птицыК клейкой охотничьей жерди. Долго кругом ДамаянтиВзор свой водила; но тот, кто один был и в сердце и в мыслях,Ей не являлся. Вдруг видит царевна пять одинакихОбразов; были они перед нею; то к ней приближались,То от нее отходили; и каждый ей представлялсяНалем, как скоро глаза на него она обращала;Мысли ее помутились. Она подумала: «Что мнеДелать? Как четырех богов отличу я от Наля?»Взоры ее напрасно божественных знаков искали.«Знаков, о коих дошли к нам издревле сказанья, не носитЗдесь на себе ни один из видимых мною», — царевнаДумала. Вот наконец, по долгом с собой размышленье,Так решилась она: «К богам подойду я с молитвой;Боги молитвы моей не отринут». И с верой смиренной,Руки сложив и к грудям богомольно прижав их, царевнаТак сказала: «Боги бессмертные, боги святые,Мною избранного, сердцем желанного мне покажите;Если пред вами я делом и мыслию правду хранила,Если молюся вам с теплою верою, если вы самиМне, уж избранного мною самою, в супруги избрали,Если его я любить поклялася и если должны бытьКлятвы священны, то мне вы его покажите, благиеБоги, и знаки свои мне откройте, чтоб вас я почтила».Столь сердечную жалобу слыша из уст Дамаянти,Видя ее чистоту, и любовь, и покорность их воле,Видя правдивость ее, и кроткое сердце, и светлыйУм, согласились немедля ее желанье исполнитьБоги и приняли знаки свои. Тогда ДамаянтиИх во мгновенье узнала по зорко-спокойному оку,Лицам беспотным, светло-нетленным венкам, недоступнымПыли белым одеждам, бестенному телу и дивнойЛегкости быстрых движений, с какою они перед неюВеяли с места на место, земли не касаясь ногами.Рядом с ними, полуотененный, в венке уж завядшем,Пылью и потом покрытый, стоял на земле с помраченным,Грустно потупленным взором задумчивый Наль. ДамаянтиВызвала тотчас его из средины бессмертных и выборСвой изъявила обычным обрядом, смиренно коснувшисьКрая одежды его и на кудри его наложившиСвежий душисто-блестящий венок. Совершился великийВыбор; со всех сторон раздалися торжественно клики;Все цари и царевичи, мужи святые и боги,Выбор одобрив, воскликнули: Слава! счастливому Налю.Он же, полный блаженства любви, своей нареченной,Робко краснеющей, очи склонившей, дрожащей невестеТак сказал с трепетанием сердца, но голосом твердым:«Если могла при бессмертных богах ты смертного мужаТак почтить, Дамаянти, то слушай: тебя яСам пред людьми и богами своею женой именую,Весь на целую жизнь отдаюся тебе, и доколеБудет дух жизни в теле моем, дотоле, о дева,Роза Видарбы, я буду твоим; мое обещаньеС верой прими, на меня положись; отныне тебя яБуду питать, защищать и чтить, и хранить, и останусьВерен тебе всегда, во всем, и словом и делом,Радость и горе, богатство, и бедность, и все неизменноВ жизни с тобой разделяя». Обет такой произнесши,Светлый жених перед всеми своей лучезарной невестеДал целомудренно первый любви поцелуй; и друг другомДолго в блаженстве немом любовались они; напоследок,Вспомнив, что боги близко, и царь и царевна пред нимиПали с молитвой; и боги скрепили своей благодатьюБрак их; податели всякого блага, они даровалиНалю четыре великие силы: могучий властительВоздуха дал ему зоркость очей с способностью в каждомМесте простор находить и везде освежаться прохладой;Бог огня даровал обладанье огнем и возможностьВидеть без ужаса блеск мирозданья; правитель земныяТверди дал твердую поступь, чтоб был для него безопасенВсякий путь по земле, и тонкий вкус для разбораПищи; владыка воды наградил могуществом водуВсюду творить и цветы рождать единым желаньем.Так одаривши царя, и царевне все четверо вместеДали одно обещанье: что брака их радостью будутСын, как отец, и дочь, как мать, прекрасные. МилостьИм изъявивши такую, боги сокрылись; за нимиВслед и цари и царевичи, выбор невесты одобрив,В путь обратный пустились. Царь Бима, увидя, что схлынулЭтот прилив гостей, устроил свадебный праздник.Наль, сочетавшись с своею царевною, пробыл в ВидарбеПервые дни в веселье и в радости сладкой; потом онВ царство свое, блаженный, прославленный, с милой женою,Честию жен, звездой красоты и любви, возвратился.Там в благовонных рощах, в роскошных царских палатахОн благоденствовал, тихо и сладостно каплю за каплейЖизни из чаши одной выпивая с ней вместе, вкушаяМир и свободу, в молитве, в забавах, в труде и покое,Правду творя и на счастье народном свое утверждая.
III
Боги, покинув Видарбу и в небо свое возвращаясь,Встретили адского бога Кали́. Провожаем Двепарой,Странствовал он по земле. «Куда направляешь ты путь свой?» —Индра спросил. «В Видарбу, — Кали отвечал. — ДамаянтиБудет моею женою; мне в мысли пришло, что я долженЕю быть выбран». С улыбкой ответствовал Индра: «Уж выборСделан; ты опоздал; при нас она покляласяВ верности Налю». Кали, услышав от Индры такуюВесть, воскликнул в кипении гнева: «Когда ДамаянтиСмертного мужа посмела богам предпочесть, то над неюСтрашно должна отмщена быть такая обида». На этоБоги света мрачным богам отвечали: «По волеНашей выбор свершился в Видарбе; и млад и прекрасенНаль: лишь одною б лишенною смысла он мог быть не избран,Он, непорочный, уставов святых постоянный блюститель,Книг духовных внимательный чтец, своим правосудноПравящий царством; он, у которого в доме усердноПриняты с почестью, с сладко-душистыми жертвами боги;Он, правдивый, твердый и кроткий, людьми и богамиЧтимый; он, строгий обетов хранитель, он, одаренныйНабожным сердцем, великой душою, смиреньем и силой;Он, в котором терпенье, умеренность, благость в единыйОбраз божественной прелести слиты… Кали, кто враждуетС праведным Налем, тот скройся в пропасти ада, на мукуВечную». Так отвечав, удалилися боги на небо.Видя богов удалившихся, с злобной усмешкой ДвепареМолвил Кали: «Не прощу никогда я обиды; теперь жеВ Наля вселюсь, чтоб его, ненавистного, ввергнуть в погибель;Ты же, Двепара (ведь знаем давно мы, какой он горячийВ кости игрок), поселися в костях и будь мне помощник».
Глава третья
