– С нами еще чардханцы и армия Кассима, которая спускается на юг от Бакана, чтобы соединиться с нами в Кубхе. Плюс небольшие отряды из самих Баканских государств.
– Ну, тогда мы должны сделать лучшее, что можем, из того немногого, что у нас есть, – сказал Баксандер со слабой улыбкой.
Лессис улыбнулась в ответ:
– Теперь я должна рассказать вам, что происходит во внутренних землях. Лагдален, та карта у тебя?
Девушка выступила вперед и развернула карту, которую они принесли из Кубхи. Карта была замечательная – тщательный рисунок на куске шкуры антилопы в черных, зеленых и синих красках.
– Это – линия берега, это – Согош, это – Кубха. – Карту развернули дальше. Великая река змеилась поперек континента. Горный хребет перерезал его пополам.
– Это – Вал Солнца, так его называют крэхинцы. Здесь, – она показала на большой голубой треугольник, – лежит обширное Внутреннее море, которое они называют «Наб».
Посреди голубого цвета плавал островок, напоминающий по форме берцовую кость.
– И это – Кость Наба.
– Тот, кто выпьет Костяной Воды, никогда не придет назад. Так говорят, – пробормотал адмирал Кранкс.
– Да, адмирал, приблизительно так, и если мы не поторопимся, это будут говорить обо всем мире.
В скором времени совет окончился, и все покинули палатку. Первым вышел граф Трего.
Лессис обнаружила чардханского военачальника застывшим от изумления перед огромным существом, припавшим к земле у палатки. Летучая рукх-мышь не обращала на окружающих ее людей никакого внимания. Она ждала Лессис, и как только ведьма подошла поближе, чудовище громко закричало и потянулось к старухе, вытягивая длинную шею.
Потом, к величайшему удивлению графа Трего, Лессис и молодая девушка забрались на спину твари, и та всего несколькими взмахами огромных крыльев набрала высоту и растаяла в ночи.
Глава
двадцать пятая
ни шли сквозь дрожащий от зноя воздух. Тучи пыли поднимались от шагающих ног людей, волов, лошадей и драконов. За колонной следовали стаи стервятников, подбирающих кости и объедки за тысячами людей, ежедневно утоляющих голод.
Хотя вдоль дороги стояла пыль, армия все еще находилась в зоне пышной прибрежной растительности. В тех местах, где земли не были расчищены под фермы, вплотную к шагающим отрядам подступали пальмы и камедные деревья. Временами дорога ныряла в низины, к небольшим речушкам, и тогда солдатам приходилось преодолевать заболоченные земли, на которых высились огромные деревья со стволами, поросшими мхом и обвитыми виноградной лозой. На холмах повыше и посуше стояли одинокие фермы и небольшие деревеньки. Дома здесь были с круглыми крышами, рядом с каждым стоял длинный хлев для крупного рогатого скота и коз. Это были процветающие земли, уже давно забывшие о войне. Жители прятались при виде странной армии бледнолицых иностранцев, проходившей через крохотные селения. Чардханские рыцари и сами по себе выглядели достаточно страшными, а за ними следом маршировали боевые драконы. Вынести вид этих чудовищ с огромными мечами за спиной местным жителям было уже не под силу, и порой обезумевшие люди с криками ужаса выбегали из укрытий и в панике разбегались.
На третий день армия начала подъем по длинному пологому склону, поросшему смешанным лесом, который постепенно сошел на нет. На высокогорной равнине росли высокие золотистые травы, лишь приблизительно каждые четверть мили попадались небольшие группы деревьев.
Королевский тракт вскоре превратился в исхоженную босыми ногами тропу чуть пошире обычной сельской дороги, которая способна за считанные часы стать непролазным болотом. Генерал Баксандер видел в жизни и то и другое и поэтому искренне порадовался, что они попали сюда в сухой период. На пыль он не жаловался.
Но в этом он был одинок. Пыль проникала буквально во все. Она тупила металл, першила в горле, повреждала чувствительные кожистые мембраны вокруг глаз драконов и была постоянной приправой к пище.
На втором месте в ряду неприятностей заслуженно находились насекомые, они не отставали даже на дневных переходах и превратились в постоянную пытку для каждого человека и животного.
Баксандер был научен ужасным опытом первой ночной стоянки у водоема, и теперь солдаты избегали воды, особенно болотной, от которой каждую ночь поднимались тучи гнуса и москитов. Они старались останавливаться на высоких местах, и это создавало для инженеров трудности в водоснабжении армии. Кроме того, приходилось в огромных количествах заготавливать и доставлять дрова, так как вся вода по приказу колдуний кипятилась.
Жара и влажность разъедали даже кожаные вещи. Запасы сыромятных ремней приобрели небывалую ценность, и Релкин старался делиться ими только в случае крайней необходимости.
Драконопасы вынуждены были каждый день вырезать новые ремни. Это было трудоемкой работой. Приходилось в течение ночи вымачивать свежую кожу в соленой воде, а потом растягивать на рамах и сушить на крышах фургонов. Получившимся в результате грубым изделиям было далеко до доброй кунфшонской упряжи. Самодельные ремни сильно растягивались и быстро рвались под тяжестью груженых повозок, которые совместными усилиями тащили драконы.
К счастью, драконьи ноги были в прекрасном состоянии, к удивлению и радости драконопасов. В первые два дня мальчики лихорадочно работали пластырным шербетом и Старым Сугустусом над ступнями своих подопечных, но драконья кожа, слегка размякшая во время морского путешествия, быстро зажила и окрепла, и на третий-четвертый день все были абсолютно здоровы. Даже Пурпурно-Зеленый шел без особой боли.
Каждый считал это маленьким чудом, хотя и объяснял его упорными тренировками в последний год и лечебным воздействием на кожу Старого Сугустуса.
Самой удивительной в их походе была невероятная скорость передвижения. Инженеры Баксандера приготовили по всему пути факелы и фонари, что позволяло караванам не останавливаться даже ночью. Имея довольно протяженную линию марша и поддерживая фургоны в почти непрерывном движении, легионы были способны идти так быстро, как только могли люди и драконы. Так как болот не попадалось, шли каждый день с восхода до наступления непереносимой жары, а переждав тяжелые часы, снова поднимались и шли вечером до первого часа темноты. В результате армия покрывала около двадцати миль в день. К концу недели они были почти у самой Кубхи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
